— Только один, — наконец отозвался Донал. — В Мистфолле. Был поврежден в ходе боев, когда СПО прижали к нему еретиков.

— Тут определенно что-то не в порядке, — произнес я. Я на своем веку повидал немало хаоситских рейдов, и общим для них было то, что налетчики никогда не отказывали себе в удовольствии осквернить храмы и символы Императора везде, где только возможно, вплоть до того, что плавили монеты, если находилось время. Каждое поселение на Перлии обладало как минимум часовней, посвященной Ему, Сущему на Земле, а в городках, как правило, имелся полноценный храм — тем крупней и разукрашенней, чем крупнее городишко. Чтобы Губительные Силы проигнорировали святилища своего самого ненавидимого врага — такому я не мог припомнить прецедента. — Если они проигнорировали храмы, значит, искали что-то конкретное, уж можете мне поверить.

Я не стал делать предположения, что бы это могло быть. Не вслух и не в присутствии кадетов, во всяком случае.

— Теперь, когда вы об этом сказали, оно и правда выглядит странно, — согласился Донал несколько смущенно. — Я еще раз просмотрю данные.

— Займитесь этим, — кивнул я. — Возможно, есть какое-то общее место, которое мы не увидели. — Я обернулся к Кайле. — Могу я уже заверить губернатора, что он не был целью атаки, или ДПБ[491] из Хейвендауна поддерживают гипотезу сестры Юлианны?

— Ни одна из вражеских боевых единиц, насколько мы можем судить, не направлялась напрямую к губернаторскому дворцу, — заверила меня Кайла. — Хотя, полагаю, противник переключил на себя внимание защитников, чтобы отряд специального назначения мог проникнуть во дворец.

— Но это маловероятно, — добавил Донал, вызывая на своем планшете схему планетарной столицы. — Челноки приземлились вот здесь, здесь и здесь, на набережных, центральной площади и площади Освобождения.

— Скажите мне, что проклятые часы были повреждены! — с надеждой попросил я, но Донал покачал головой.

— Ни единой царапины, — заверил он меня, увеличивая масштаб карты. — Если бы губернатор был основной целью, враг вполне мог бы приземлиться в дворцовых садах.

— Понятно. — Разумеется, это очевидно. — Таким образом, мы возвращаемся к предположению, что они просто пытались посеять панику среди гражданского населения.

— Похоже на то, — согласилась Кайла. — Те, что высадились на набережных, заняли здания университета и были выкошены, когда попытались пересечь открытое пространство между корпусами театра, исторического факультета и факультета готической литературы. Трибунам удалось сдерживать группу, высадившуюся на площади Освобождения, до прибытия СПО, так что противник лишь попытался закрепиться в здании архивов Администратума. Группа, приземлившаяся на площади Освобождения, будучи окруженной, подорвалась на собственной взрывчатке в Музее колонизации.

Кайла пожала плечами.

— В музее тоже не было ничего особенно ценного. Несколько моделей и панорам.

— Ясно, — ровно произнес я. Прислужники Извечного Врага, если верить моему опыту, обычно имели какую-то причину в основе своих действий, даже если для того, чтобы понять эту причину, нужно было предварительно слететь с катушек. В данном же случае можно было предположить, что им для чего-то потребовалась информация о древней истории Перлии. Я решил придерживаться подозрения, что наши враги ищут пути к тенесвету и способы завладеть им. Разумеется, я не стал этого озвучивать. — Возможно, их целью было отвлечь наше внимание от основного нападения на штаб СПО.

Это прозвучало вполне убедительно, но я был уверен в том, что Роркинс и остальные не купятся на такое простое объяснение. Донал и Кайла кивнули, явно удовлетворенные моей версией, и я откинулся в кресле, уже собираясь отпустить их.

Как раз в этот момент кто-то постучал, и усилившийся гомон голосов сказал мне, что Юрген свято блюдет мое желание приватности.

— Это не может ждать! — настаивал голос Нелиса за дверью, и я вздохнул.

— Пропустите его, Юрген! — крикнул я, надеясь, что не очень сильно пожалею об этом.

Я прикрепил Нелиса к команде наблюдателей, контролирующей допросы тех немногих солдат противника, что пережили сражение, и не предполагал, что кадет сумеет получить какие-нибудь ощутимые результаты так быстро. Дверь распахнулась настежь, и в комнату влетел Нелис, даже не пытаясь скрыть свое нетерпение.

— Комиссар, мы кое-что обнаружили, — выдал он безо всякого вступления, удостоив своих однокашников лишь беглым взглядом. Он бросил на стол инфопланшет, настолько довольный собой, что я ощутил моментальное желание наградить его печенькой, как хорошую собаку. — Я полагал, что вы захотите увидеть запись как можно скорее.

— И что же это такое, позвольте спросить? — поинтересовался Визитер, хмуро разглядывая миниатюрную картинку.

— Это, — драматически возвестил я, — наш враг.

Я кивнул техножрецу, производившему в углу совещательной комнаты какие-то загадочные манипуляции с оборудованием. Тут же копия маленького пикта возникла над гололитом, встроенным в столешницу. Слабо мерцающее изображение показывало нам человека, затянутого в строгую форму военного кроя, с восьмиконечным символом Хаоса на нагрудном кармане шинели и кокарде фуражки.

— Военачальник Варан. Насколько нам известно, последователи зовут его также Завоевателем, Непобедимым, Великим Лидером и другими не менее пафосными эпитетами.

— Откуда взялась эта запись? — спросил Роркинс.

— Один из моих кадетов нашел этот пикт в личных вещах одного из пленников, которых допрашивал, — ответил я ему. — Выжившие налетчики не спешили делиться планами операции, равно как и информацией о тех ресурсах, которыми располагает их основной флот, но, знаете, их почти невозможно заткнуть, если речь заходит об этом человеке. Если верить им, Варан является величайшим лидером, которого когда-либо видела Галактика.

— Мне он кажется слегка коротковатым для этого, — произнесла Юлианна, издав презрительное фырканье. — А эти смехотворные маленькие усики делают его настоящим кретином.

— Похоже, он очень умелый оратор с неслабой харизмой, — сказал я.

Пикт, воспроизводимый гололитом, показывал нам Варана, стоящего на каком-то подиуме и произносящего длинную речь о вероломстве Императора и всех его последователей. Толпа ловила каждое его слово. И толпа эта была многотысячной. Многие слушатели были одеты в форменную одежду различных служб Империума, но энтузиазм на их лицах, обращенных к несущему ахинею коротышке, был неподдельным, и это заставило меня поежиться.

— Не понимаю, что в нем такого особенного, — произнес Визитер, и в этом я был с ним согласен. Даже с учетом невысокого качества звука, воспроизводимого с инфопланшета, голос Варана обладал какой-то ноющей приторностью, способной спровоцировать зубную боль, а его акцентированные, театральные жесты создавали впечатление какой-то пародии. Мне было непонятно, почему вместо того, чтобы время от времени поощрять этого паяца яростными аплодисментами, толпа до сих пор не закидала оратора гнилыми овощами.

— Думаю, мы достаточно наслушались, — сказал Роркинс, и техножрец в углу послушно отключил голографического демагога. — Определенно, вся его речь является набором бессмысленных фраз.

— Мне уже приходилось все это слышать ранее, — согласился я.

Да, я уже слышал эти лозунги. Варан обладал довольно ограниченным словарем, а его набор аналогий и метафор не блистал разнообразием. Речи, возбуждающие всякий сброд и производящие столь оглушительное воздействие на новообращенных, был пустой трескотней, повторяемой дегенератами, напавшими на Перлию.

— Очевидно, что все это снято с целью пропаганды, — согласилась Юлианна. — Никому в голову не пришло бы выслушивать подобное добровольно.

— И тем не менее пленный, у которого Нелис конфисковал эту запись, был чрезвычайно огорчен ее утратой, — заметил я, листая отчет своего кадета. — Она служила ему источником вдохновения на поле боя и видимым доказательством неуязвимости Варана. Если верить материалам допроса, складывается впечатление, что этот тип был совершенно ошеломлен тем, что мой кадет не перешел на сторону Хаоса, едва узрев эту запись.