Она повернулась к Янусу и сказала ему что-то на греческом. Парень кивнул, отдал ей молоток и отправился к зацементированным телам.

?Здесь же, у брата, у меня появилась возможность реализовать свои детские фантазии,? продолжала Ливадия.? Мне очень нравятся красивые мужские тела, эти мускулы, кубики пресса, рельефная грудь, бицепсы. О, как я это обожаю! Но секса мне уже было недостаточно. К тому же тела со временем портятся. Я как-то подумала, зачем терять такую красоту? Лучше увековечить её. Признаюсь, сначала я лепила обычные скульптуры, беря за образец тела своих любовников. Но они получались какими-то не такими... Без души, что ли. Не было в них ничего особенного, просто гипс без всякого содержимого. Взглянешь на такую статую и даже не вспомнишь то божественное тело, которое любила. И тогда я попробовала обратить в камень настоящего человека.

Янус осторожно вытащил одну из скульптур и бережно потянул её к центру зала. Это было женское тело, и Лавра догадывалась, кому оно принадлежит.

?Да, временами я баловалась и с девушками,? обернувшись на мгновение к нему, признала Ливадия.? Иногда и среди них попадались лакомые экземпляры. Взять, например, эту красотку, ты только посмотри...

Тело Хлои было, действительно, превосходным, но окаменелым оно выглядело жутко. И хотя безжалостная наставница выточила все неровности, статуя со своим содержимым вызывала у Лавры страх.

?Зачем... ты выбрасывала трупы... Зачем... на пляже... Зачем?? кое-как совладав с одеревеневшим языком, прошептала Гербер.

?Ах, ты имеешь в виду небольшие сувениры в Салониках и в некоторых других городах?? обрадовалась Дольч.? Это обычное баловство, чтобы людишки знали, насколько они слабы передо мной. К тому же эти скульптуры получились с браком, их всё равно пришлось бы выбросить. Согласись, лучше сделать это эффектно? Чтобы пошли слухи, чтобы у людей возник страх передо мной, Горгоной.

Лавра закрыла глаза, уже не в силах слушать её.

?Хриса, кстати, тоже получилась так себе,? подметила женщина.? Пропорции её тела оказались несколько нестандартными, в отличие от её сестры. Я решила, что Григориану будет приятно полюбоваться своей красавицей, и велела притащить её в замок. Знаешь, если бы не ты, она бы так и стояла в своей комнате. Жаль, что грубые турки отломили ей руку...

Ливадия склонилась к обездвиженной подопечной и постучала по её щекам. Лавра чувствовала это и слышала, что происходит вокруг, но веки не поднимались, а голос отказывался подчиняться. Успокоительное полностью завладело её организмом.

?Думаю, ты уже готова,? прошептала наставница и подозвала Януса.

Она вновь обратилась к нему на греческом и долго что-то говорила.

?Это будет совсем не больно,? пообещала женщина теперь уже Лавре, разбив молотком каменные ободки вокруг её ног.

Ливадия аккуратно стащила её со ступенек и положила на холодный пол.

?Знаешь,? говорила она дальше, словно понимала, что Лавра в сознании,? до последнего я надеялась, что тебе удастся справиться с собой. Мне хотелось, чтобы ты сама выходила ребёнка Вольса. Но Марк решил, что лучше подстраховаться. Действительно, обнаружив беременность, ты можешь попытаться избавиться от плода. Это самый ответственный момент - твоё восприятие себя как матери. А русалки для этого не годятся, ты же понимаешь. Поэтому Марк нашёл отличный способ решения этой проблемы - заменить твою душу другой, более надёжной, которой можно доверить это задание.

Лавра подумала о дыме, вспомнив чёрного призрака, который несколько раз пытался напасть на неё.

?Сменив душу, твоё тело вовсе не перестанет быть русалкой и не лишится плода,? пояснила Ливадия, освобождая девушку от одежды.? С новой душой оно станет послушным, им можно будет спокойно управлять, и ребёнок выживет. Конечно, после его рождения от твоего тела придётся избавиться. Лишившись источника силы, оно быстро зачахнет, а посторонний дух не станет жить в такой телесной оболочке. Впрочем, что будет после родов, меня мало интересует. Главное, это ребёнок, ты же понимаешь?

Она вновь склонилась над подопечной и засмеялась. В конце зала, там, откуда они сюда пришли, раздался шорох. Кажется, Янус вернулся, но не один. Он тащил что-то тяжёлое.

?Если хочешь, можешь на это посмотреть,? сказала Ливадия и раскрыла Лавре веки.? Твоя новая душа внутри этого тела, видишь?

Дольч указала на голую девушку, которую евнух волочил за ногу по полу. Он поравнялся с безжизненной Лаврой и отпустил тело незнакомки. Она лежала прямо возле неё и выглядела бледно. Это была одна из пленниц. Но Ливадия вдруг перестала держать веки Лавры и поднялась.

?Оставим вас ненадолго, ты ведь не возражаешь?? усмехнулась она, и по залу раздались шаги.

Наставница и её сообщник уходили. Наверное, дух не появится в их присутствии. А так ему никто не помешает. Лавра лежит бревном и не может даже открыть глаза. Теперь-то она не станет сопротивляться. План у Дольч получился отменный.

Запах дыма уже заполнял пространство над Лаврой. Она слышала протяжный свистящий звук, сопровождаемый шорохом. Вероятно, призрак медленно выбирался из тела несчастной пленницы, чтобы залезть в другое, более сильное. И Лавра не могла с этим ничего поделать. Руки и ноги не подчинялись ей.

Её шевельнули. В нос закрался омерзительный запах, постепенно вытесняя сознание. Он обжёг глотку, заполнил рот, подобрался к глазам. Веки самопроизвольно раскрылись, но вместо мрачного зала перед Лаврой возникла сплошная темень.

?Я покажу,? шипел таинственный голос.? Ты увидишь смерть...

Постепенно из мрака стали вырисовываться фигуры. Это были люди в красных мантиях, как в том видении неделю назад. Они бегали, кричали, размахивали саблями. Их лица охватила паника. Лавра узнала этих людей. Это были её погибшие враги: Камиль Рашвер, Женя Фанелин и Илья. Парней со всех сторон атаковал сильный огонь. Они прикрылись от него своими мантиями, но это не помогало. Наряды быстро вспыхнули, и сопротивляться теперь стало бесполезно. Они кричали, махали горящими руками, пытались выбраться, но всё тщетно.

Пошатнувшись, первым упал Камиль. Его туловище заполыхало как береста. Женя ещё пытался держаться на ногах, однако тоже оступился и с воплем рухнул на ступеньки. Последним сгорал Илья. Его кожа покрылась волдырями и лопалась. Боль, которую он испытывал, Лавра тоже ощутила в полном объёме. Она вдруг почувствовала, как её руки лижет пламя, а волосы плавятся. Она закричала, не в силах терпеть эту муку, и её кто-то ударил.

Огонь вокруг дрогнул, а после очередного удара и вовсе пропал. Вернулся прежний холод и полумрак. Вот только в ушах стоял не треск пламени, а шипение и крики. Что-то чёрное вылезло из Лавриного носа и поднялось к тёмному потолку. Однако по нему тут же проехался канделябр с горящими свечками. Дух отпрянул, попытался вновь наброситься на лицо девушки, но не успел. Яркий огонь возник прямо перед её глазами, не позволяя призраку продолжить атаку. Он отпрянул в сторону Антона, а его шипение вдруг стало медленно затихать. Значит, привидение улетело в дальний конец зала.

Лавра приходила в себя, чувствуя, как боль проступает во все части её тела. Но шевелиться она ещё не могла. Что произошло, тоже оставалось загадкой, однако, кажется, духу не удалось завладеть ею.

?Прелестно,? раздался страшный голос, и принадлежал он вовсе не дымовому призраку.

Перед глазами возникло тёмное лицо. Вместо глаз на девушку смотрели две семиконечные звёздочки. Чудовищную физиономию обрамляли длинные сальные волосы, а на макушке торчали острые рога.

?Привет!? злорадно воскликнул демон и поднял Лавру.

Это был Ламбрант. Он оскалил острые зубы, улыбаясь ей. Вид у него был ужасный: кожа на лице полуистлела, вокруг бронзовых глаз образовались чёрные впадины, волосы безобразно торчали, а за спиной подрагивали два здоровенных крыла. Люциферит обнял онемевшую русалку и поднялся над полом. Однако полёт его продлился недолго.

?Положи её на место!? крикнул злобный голос Ливадии, и возникла яркая вспышка.