Вошли в административное здание и тут наваждение пропало. В коридоре я увидел нескольких человек, одетых в рабочие комбинезоны оранжевого цвета. Рабочие что-то прокладывали в стене, тихо переругивались между собой. Второй этаж мы миновали, но оттуда перед нами выскочила женщина. Увидев необычную процессию, она остановилась, прижалась к стене. Взгляд немного испуганный, видимо испугалась вооружённых полицейских, но мы не обратили на неё внимания. Поднялись на третий этаж, вышли в коридор.
Здесь кипела жизнь, как ей и положено в нормальном офисе. В коридоре куча народа. Кто-то с бумагами перебегает из кабинета в кабинет, кто-то решает производственные дела прямо в коридоре. Пара человек в дальнем конце коридора устроили перекур. Нормальный такой рабочий день. Я вглядывался в лица, но ни разу не уловил ничего из того, что можно было идентифицировать, как переживания по поводу прошедшей ночи. Удивление при виде нашей группы, только и всего. Разговоров я тоже не услышал. Хотя должны были, по идее. Или тут все поголовно решили не поднимать тему, или вовсе не были в курсе происходящего. То есть новости из города до них не дошли. В этом случае получается, что…
— Пётр, — тихо обратился я к следователю, — а тут что, на заводе горожане не работают?
— Как тебе сказать, — пожал плечами Петр. — Скажем так, относительно…
— ?
— Ну, Ольховск за последние несколько лет немного разросся. Построили несколько пятиэтажек на одной из окраин. Когда выйдем отсюда, я тебе покажу. Набрали персонал со всей России, заманили сюда чем-то.
— А из местных?
— А из местных тут, может, пара десятков найдется. Все остальные из новоселов.
— Понятно.
Ну а что тут не понять? Если так получается, то ни один из служащих и рабочих завода (тот залетный десяток не считаем), если следовать моей версии… ну ладно, нашей с Петром версии, не должен быть заражен неизвестным вирусом с весьма странным эффектом. Пусть даже случилось так, что ни один из монстров не забрел в их жилой район. Но даже в этом случае вести о случившемся ночью должны были распространиться между работниками завода.
Этим фактом я решил при случае поделиться с Петром, но, похоже, он и сам, после моего вопроса, им задался. Глаза его сильно прищурились и он бросал на каждого встречного такой взгляд, будто именно тот является монстром, маскирующимся под человека.
Миновав примерно половину коридора, мы таки дошли до двойной, обитой черным дерматином, двери. Наш провожатый, который так и не представился, открыл дверь, исчез в приемной. Мы, всей могучей кучкой, вслед за ним. Я на миг обернулся и увидел, что двое помощников нашего гида остались в коридоре за дверью. Скорее всего охранять, а скорее всего, появилось такое предчувствие, сторожить.
За столом в узкой приемной сидела девушка лет двадцати пяти, с короткой стрижкой, рыжеволосая. Она оторвалась от плоского монитора, взглянула на нас и тут же уставилась обратно. Что она там делала — играла в игрушки или печатала документы — не видно. Секретарша ничего не сказала, не поднялась с места, как будто уже знала, кто мы и зачем пришли.
Наш гид подошёл к следующей, такой же двустворчатой, двери и заглянул внутрь.
— Иван Петрович? — сказал он. — Они пришли…
Тут же распахнул створку двери пошире и сделал приглашающий жест. Мы, всё также держась толпой, вошли.
Кабинет, как ему и положено, оказался большим, просторным помещением с четырьмя окнами. Три из них выходили на город, я смог разглядеть даже крышу гостиницы между плотных верхушек деревьев.
Ничего лишнего здесь не было. Вдоль стен — книжные шкафы и полки, забитые технической и прочей лабудой, посреди кабинета — стол для совещаний, во главе расположился стол генерального директора. На столе тоже не было ничего лишнего: стандартный канцелярский набор, пара ручек, сделанных только ради престижа, в углу большой черный плоский монитор, под ним клавиатура. Строго, сердито, дорого, престижно и функционально. Спартанская такая обстановка. Нашему бы шефу посмотреть на всё это, да поучиться, как нужно обставить свой офис.
За столом, в кресле стиля хай-тек, расположился господин Шаталин. Он крутил в руках ручку и никакой радости при нашем появлении не проявил. С виду — мрачный дядька примерно моих лет, то есть тридцати двух, но мрачность в лице прибавляла ему пяток лет.
— Присаживайтесь, господа, — провел он рукой, приглашая нас быть гостями в его кабинете.
Мы расселись. Гид незаметно испарился из кабинета. Видно, наш разговор не его ума дело.
— Я слышал, что творилось сегодня ночью в городе, — мрачно продолжил Иван Петрович. — Думаю, вы из-за этого сюда пришли?
Сейчас он разговаривал с Петром. На меня даже не смотрел. Собственно, не очень-то и хотелось. Мне важно — добраться до истины, все остальное — пыль вековая.
— Честно скажу, — продолжал говорить господин Шаталин, — всё это похоже на какую-то фантастику, вы не находите?
— У нас есть очевидцы, — ответил Петр, кидая на меня взгляд, — плюс масса косвенных улик, говорящих, что происшедшее отнюдь не фантастика.
— Может быть, хотя всё это спорно…
Небольшой камень в мой огород, но я его решил не замечать.
— С другой стороны, что произошло, то произошло. Вы, конечно же, сразу решили, что виноваты мы…
— Может быть и нет, — вступил я в разговор. — У вас на территории завода есть здание, в котором пару десятков лет назад находилась секретная лаборатория…
— Она давно не функционирует, если вас это интересует, — быстро ответил директор завода. — Можете в этом убедиться. Здание ещё стоит, это да. Но в нём ничего нет. Мы хотим соорудить в нём цех по производству процессоров нового поколения. Ведь для этого вы сюда прибыли, господин Зайцев? Контракт между нашими фирмами позволит нашему заводу подготовить цех в кратчайшие сроки и начать выпуск процессоров. Технологии уже готовы, предварительная договоренность с поставщиками из Японии также существует. Плюс пара фьючерных контрактов с производителями из Малазии и Южной Кореи. Как только мы подпишем контракт, всё это заработает.
— Мы всё же, хотели бы взглянуть на это здание, если не возражаете, — твердо сказал Пётр, в ответ на что господин Шаталин просто пожал плечами:
— Борис Степанович покажет вам, раз вы этого желаете. Но, как уже говорил, наша фирма к произошедшему ночью фантастическому несчастному случаю не причастна.
Если смотреть со стороны, то здание, которое давным-давно использовалось как лаборатория по изучению и развитию каких-то там странных вирусов, представляло собой весьма жалкое зрелище.
К моменту, когда завод приватизировали, это двухэтажное, из темно-красного кирпича, здание превратилось просто в остов. Дверей нет, окон нет, на крыше появилась растительность, даже березка небольшая выросла. Внутри груды кирпичных осколков, мусор и застаревшие отходы жизнедеятельности. Если дирекция завода желает привести это здание в порядок, то им проще снести его до фундамента и построить корпус с нуля. Дешевле выйдет.
— Как видите, — сказал Борис Степанович, когда мы на электрокаре подъехали к этому убожеству, — тут ничего не сохранилось.
— Вы осматривали это здание полностью? — спросил я.
— Да, — кивнул наш гид. — Даже нашли вход в подвал, вскрыли его, но там тоже ничего особого нет.
— То есть местные туда до этого не проникали?
— Нет. Слишком хитрый замок. Нам пришлось потратить много сил, чтобы вскрыть дверь. Простыми подручными средствами его вскрыть было невозможно.
— А когда это произошло?
— В смысле вскрыли дверь в подвальные помещения?
— Да.
— Неделю назад. До тех пор вся эта груда кирпича нас не интересовала.
В общем-то, сходилось. Неделю назад вскрыли подвальные помещения, закрытые от мира бронированной дверью. Возможно… даже скорее всего, обнаружили там какую-то установку, пока разобрались… Судя по поведению Бориса Степановича и глядя на ту легкость, с которой Шаталин разрешил нам посмотреть на это чудо, установку куда-нибудь перетащили. В какое-нибудь другое помещение. Иначе нас сюда так просто не пустили. А где сейчас находится установка, никто не признается.
