Некоторые иностранцы почему-то считают, что поголовно все жители Страны восходящего солнца должны владеть карате или хотя бы мастерством драк на катанах. Сам Акира всегда посмеивался, когда слышал о таких стереотипах, а теперь ощутил, что делал это зря. Будь на его месте пусть даже посредственный боец, он наверняка разобрался бы с этим неопытным маньяком. Но Акира был художником и противопоставить пуле ничего не мог.

А еще он очень хотел жить. Ведь у него осталось столько идей, столько планов! И сейчас, когда его работа настолько востребована, когда результатов его труда ждут миллионы восторженных глаз, какой-то кретин хочет пристрелить его в грязной подворотне чужого города чужой страны.

И за что?! Деньги ему не нужны. Может, он ненавидит анимэ? Или японцев?..

Акира увидел, как двинулся указательный палец в стремлении прижать спусковой крючок к рукоятке, и отчаяние лишило его сил.

Однако где-то там, где создаются судьбы, решено было, видимо, что слишком проста такая гибель для автора судеб чужих, пусть даже и рисованных в довольно стилизованной форме. Где-то рядом оглушительно бабахнуло (москвичи, очевидно, устраивали фейерверк – как обычно, безо всякого разумного повода), и рука убийцы дрогнула. Пуля врезалась в стену в нескольких сантиметрах от головы Акиры, и больно брызнувшие по щеке осколки кирпича вывели его из ступора. Акира кинулся вперед головой и сбил незадачливого убийцу с ног. Пистолет вылетел из руки незнакомца и исчез в темноте. Следом исчез Акира…

– Господин милицейский, есе раз говорю вам – я не знаю, сто ему от меня было надо, – устало повторял Акира.

Он уже отчаялся получить хоть какую-то помощь в выяснении обстоятельств странного нападения. Теперь его беспокоило другое – как бы самому не навлечь на себя интерес местных властей, отношение которых к собственным обязанностям вызывало недоумение. Будто бы их главной целью была не борьба с преступностью, а убеждение самих себя в том, что никакой преступности вокруг нет, а любое происшествие – это недоразумение, не стоящее лишнего беспокойства, и уж тем более – расследования.

– Поймите, господин, этот… Танака, вот, – морщась, говорил усатый следователь. – У вас что-нибудь пропало?

– Нет.

– Вы пострадали?

– Нет, но…

– Вот если бы пострадали, тогда бы мы имели все основания для возбуждения уголовного дела. А так – и говорить-то особо не о чем. Если бы мы занимались всеми угрозами и странными происшествиями – когда бы мы ловили настоящих преступников?

– То есть надо, стоб меня снасяла убили?

– Да за что? – разводил руками следователь. – Вы же сами говорите – у вас врагов нет ни в Японии, ни здесь, в России… Я думаю, это было случайное нападение. Так что можете ничего не опасаться. Просто не появляйтесь больше в этом районе…

Ничего не добившись, Акира покинул местный оплот борьбы с преступностью и направился в сторону гостиницы.

Может, это и вправду случайное нападение? Говорят, здесь тоже есть националисты, которые ненавидят всех, кто не принадлежит к европеоидной расе. Тогда все объясняется. Нападавший и впрямь внешностью походил на бритоголового.

Однако оставшееся время стоило провести осторожнее. Без этих рискованных вечерних прогулок по чужому городу.

Акира спустился в метро. Московское метро поразило его воображение странным сочетанием варварской архитектуры и такой же грубой технологии. В Японии все куда гармоничнее. И скучнее. Здесь же воображение мигом принималось набрасывать новые сюжеты для анимированных сериалов. Например, пусть фильм называется «Духи древнего метро». Или «Место, где обитает Тьма»… И пусть это будет такое метро, на котором можно добраться до других, таинственных и странных миров…

Акира стоял у края перрона, наблюдая за приближением поезда. Из туннеля показались проблески света, которые оформились в яркие огни фар, а следом с воем и грохотом вынырнул синий червь поезда. Когда головной вагон почти поравнялся с Акирой, какое-то неведомое предчувствие заставило его резко дернуться в сторону. Возможно, он услышал тяжелое дыхание над ухом, увидел тень…

Задев его правое плечо, мимо пронеслась фигура молодого мужчины с безумным лицом. Нападавший нелепо взмахнул руками и по инерции рухнул вниз. Он вроде бы успел оказаться в спасительном желобе между рельсами, но поезд все-таки зацепил его.

Завизжали женщины. Мелькнуло за стеклом искаженное ужасом лицо машиниста.

Акира в холодном поту стоял и не двигался с места. Он был совершенно уверен, что упавший собирался отправить под поезд именно его. И преуспел бы в этом, не отклонись Акира чуть в сторону в последний момент.

…Когда пострадавшего на носилках проносили мимо, врач остановил несущих и поднял свесившуюся с носилок руку.

– Это еще что такое? – пробормотал врач, рассматривая безвольную ладонь. Акира не удержался и подошел ближе.

Часть ладони с внутренней стороны светилась неправдоподобным оранжевым светом, и Акире показалось даже, что святящееся пятно было какой-то латинской буквой…

Врач положил руку раненого на носилки, и пострадавшего унесли. На месте происшествия остались только милиционеры. Законопослушный Акира хотел было вызваться свидетелем происшествия, но что-то его остановило. И он уехал на следующем поезде.

Теперь Акира не сомневался, что его жизнь кому-то не по душе. Он никак не мог понять причину этого. Он не видел ни одного достаточного основания для того, чтобы отправить его на тот свет. Может быть, здесь замешан КГБ? Или как там он сейчас называется… Даже смешно говорить. Ему не выдвигали никаких условий, его не шантажировали, даже не угрожали. Его просто хотели убить. Причем эти попытки выглядели совершенно бездарными, что при всей своей нелепости почему-то только усиливало ощущение страха.

Может, это какая-то религиозная секта? Бред…

Акира сидел в кофейне и мрачно водил ложкой в остывшем капучино. У него пропал сон, пропал аппетит, пропало всякое настроение осматривать достопримечательности Москвы и работать. Хотелось бросить все и побыстрее вернуться в Токио, где все это должно забыться, как страшный сон.

Однако запланировано было еще несколько встреч, и коллеги, некоторые из которых не знали даже английского, могли рассчитывать только на него. Акира, конечно, не хотел подвести группу.

…Он сидел на высоком стуле, лицом к огромному стеклу, заменявшему стену. Перед ним бурлила людьми широкая улица с труднопроизносимым названием «Тверская». По японским меркам, людей было не так уж и много, но Акира предпочел бы в десять раз более плотную толпу японцев, пусть даже все раскроют при этом свои зонты.

Какой-то верзила остановился перед кофейней и стал в упор разглядывать Акиру. У того мигом пересохло в горле. Верзила криво улыбнулся и проследовал мимо. Акира торопливо отпил немного кофе.

Так, видимо, начинается мания преследования. Акире казалось, что он со всех сторон окружен злоумышленниками.

…А что, если снять такой фильм: мальчик попадает в чужой город в чужой стране, и с ним начинают происходить странные вещи. Он хочет домой, но не может вернуться и не может избавиться от своих страхов, так же, как во сне невозможно убежать от преследователей. Что делать? Только смириться со своими страхами, научиться жить среди них, принимать их как должное, будто так и устроен мир, ладить с ними… М-да. Напоминает «Унесенных призраками» Миядзаки. Впрочем, абсолютно новых сюжетов все равно не выдумать…

Погрузившись в раздумья, Акира успокоился. Он сидел и набрасывал на салфетке образы неизвестного и безымянного пока мальчишки, портреты злых духов и чудовищ, странные и чужие городские пейзажи…

Проведя так некоторое время, Акира попросил счет. Вместе со счетом улыбчивая официантка принесла ему маленькую записку.

– От кого? – поинтересовался Акира.

Официантка только улыбнулась в ответ и пожала плечами. Акира глянул в записку и увидел три строчки:

«Вам грозит опасность. Звоните».

Ниже – то же самое, но по-английски.