– Привет, – доносится до меня его негромкий, довольно приятный голос.

– Саш, ну чего так долго? – Одна из женщин отбрасывает сигарету и сбегает вниз по ступеням, прикладывается поцелуем к его щеке.

– А я трамвайные пути объезжал, – смеётся «Саша».

«Саша?.. „Владимирович новую бэху купил…“ Так, стоп: а это не тот ли Александр Владимирович Васильев, из-за которого меня пригласил генеральный директор Конторы?»

Я замираю, пытаясь разглядеть мужчину, про которого много слышала, но вживую не видела никогда (если, конечно, не считать найденный мной в Сети снимок. Но электронная фотография была из той категории изображений, на которых толком не разглядишь ни носа, ни глаз человека).

Пока я раздумываю о превратностях судьбы и слабостях Интернета, звучит бодрый и нестройный хор голосов:

– Доброе утро, Александр Владимирович!

– Как выходные?

– А ваш день рождения когда будем отмечать?

– На этой неделе, – смеётся Васильев.

Собственно, этот его смех и заставляет меня опомниться и даже сделать пару шагов вперёд.

– А мы, кстати, как раз обсуждали, что тебе подарить, – произносит женщина, которая секундой ранее сбежала к Васильеву с крыльца.

– Всё, что ты ни придумаешь – всё будет прекрасно, Ленок… Ну ладно, тунеядцы-коллеги, подчиненные-алкоголики, давайте в темпе докуривайте, а мы пойдём. У нас ещё собеседование.

– Так у вас всё-таки будет второй зам? – оживляется невысокий плотный блондин.

– А это мы, Вадик, посмотрим, – загадочно отвечает Васильев.

– А он красивый?

– Кто?

– Кандидат, – подсказывает кто-то.

– Лучше бы кандидатка, – мечтательно тянет Вадик. – Устал я от нашего коллектива: одни мужики. Поухаживать не за кем.

Пауза – и дружный смех.

– Лен, скажи, так кто к нам придёт, кандидат – или кандидатка? – настаивает Вадик.

– Кандидатка, – смеётся «Ленок».

– Слава те господи. – Вадик истово крестится. Новая пауза – и новый взрыв хохота. Я поджимаю губы, смотрю по сторонам, на часы – да куда угодно, только не на крыльцо.

– Так красивая соискательница, Александр Владимирович? – звучит из толпы чей-то голос.

Перевожу дыхание. Почувствовав позади движение и мой лёгкий вздох, Васильев оборачивается и утыкается в меня взглядом. А я замираю и, кажется, даже забываю, как дышать, увидев его глаза: яркие, острые, внимательные. Удивительно синие.

– Ну так что, она симпатичная? – слышу я сквозь назревающий шум в ушах. Васильев отводит от меня равнодушный взгляд:

– Не знаю. Но думаю, что не очень.

Секунда – и группа на крыльце корчится от смеха. А моё наваждение обрывается как сон – как мечта, растоптанная действительностью.

«Да, я – не красивая. Ну и что?»

Сделав усилие, независимо расправляю плечи и, приказывая себе не хромать, вхожу в стеклянные двери».

4.

«Приобняв Ленку за талию, прикладываю карточку к турникету. Пропускаю её вперёд и вызываю лифт. На втором этаже мы прощаемся. «Ленок» (наша тридцатилетняя директор по кадрам и, как вы уже поняли, моя любовница и сообщница) осторожно, чтобы не стереть помаду с губ, чмокает меня в щёку. Подмигнув, выходит из лифта и направляется в блок, где находятся переговорные комнаты. Я доезжаю до четвёртого этажа, захожу в свой кабинет, захлопываю двери. Отправляю куртку на вешалку, включаю компьютер, устраиваюсь в кресле, вытягиваю ноги вперёд и начинаю просматривать входящую почту.

«Ленка, пусть криво и косо, но сыграет отведённую ей роль, – думаю я, перебирая письма. – Всё остальное возьму на себя я: отделаю неизвестную кандидатку по полной и выставлю её за дверь до прихода Тарасова, который появляется на работе ровно в десять утра, следуя принципу: „я – барин, мне всё можно“».

Впрочем, вас, наверное, уже давно интересует, что это я затеял?

Начнём с того, что Контора, в которой последние десять лет подвизаюсь я, – один из самых успешных российских разработчиков телекоммуникационных продуктов. Год назад хозяин Конторы ушёл на покой и посадил нам на шею «антикризисного» менеджера – управленца и генерального директора, которого зовут Тарасов Вячеслав Андреевич. Тарасову хорошо под шестьдесят, и он из той категории людей, с которыми две минуты общаешься, а потом пять лет от них бегаешь. Впрочем, пока уважаемый Вячеслав Андреевич старался «держать марку» и завоевать репутацию у нас, своих подчинённых, всё было совсем неплохо. Но полгода назад Тарасов освоился и стал понемногу прижимать нас к ногтю, требуя продуктивности, «тимспирита2», «мозговых штурмов» – в общем, всей той ерунды, при упоминании которой у меня моментально начинают болеть зубы.

А ещё месяц назад Тарасов раздобыл где-то сведения, что наша телекоммуникационная отрасль готовит крупный заказ на микропроцессоры, которые станут «мозгом» для новых космических спутников, и загорелся сразу двумя идеями: во что бы то ни стало, выиграть этот тендер, и для усиления моей команды (ха!) подсунуть мне заместителя по стратегическим проектам (ха-ха два раза). Двух первых кандидатов я отшил при помощи Ленки (каким образом – вы уже поняли). А сегодня меня ждала встреча с последним соискателем, вернее, соискательницей – дамой, ранее работавшей на «Микрософт».

Раздумывая, как развернуть разговор с карьеристкой и выставить её из Конторы коленом под зад до прихода Тарасова, встаю из-за стола и подхожу к окну. Оно частично выходит во внутренний двор, куда постепенно стекаются все наши сотрудники. Кто-то с любопытством разглядывает мою «бэху» (знали бы они, как меня раздражает эта машина!), кто-то морщится, но всё равно жадно курит одну за другой (видимо, пробухал все выходные). Я же ищу глазами в толпе худенькую «балерину».

Нет, я не оговорился: именно так я назвал про себя бледную девицу лет двадцати – двадцати пяти на вид, со страдальческим лицом и длинными ногами, которую видел в нашем дворе минут десять назад. Развёрнутые плечи, хорошая грудь, ровная спина – и при этом дёрганная походка, при виде которой мне захотелось не то засмеяться, не то заплакать, не то пожалеть девчонку. Поймав мой взгляд, «балерина», которая секундой ранее мучительно морщила лоб и кусала в кровь губы, тут же сделала скучающее лицо, вздёрнула вверх подбородок и преобразилась в Снежную королеву. Но меня обмануть сложно: парень я наблюдательный.

«Туфли новые и жмут», – догадался я и отвернулся. Правда, на секунду насторожился: «балерина» явно хромала в сторону нашей Конторы. Вопрос: к кому она шла? Но поскольку с приходом Тарасова Ленка и её менеджеры (читай, подружки-сплетницы) чуть ли не каждый день собеседовали секретарей, продавцов и менеджеров, я успокоился: невзрачная «балерина» могла, в лучшем случае, претендовать на позицию в административном отделе (у нас там все с такими лицами), в худшем, занять должность в секретариате, обслуживающим здание (ресепшен: подай, принеси, сбегай).

От мыслей меня отвлекла барабанная дробь каблуков, бьющая по ламинату пола. Поворачиваюсь к двери, опираюсь о подоконник и присаживаюсь на его край. Стук в дверь, и в проёме показывается возмущённое лицо Ленки. Причём вид у «кадровички» такой, точно её битый час возили морд… пардон, лицом об стол. Склонив к плечу голову, я даже фыркнул.

– Ну? – спросил я.

– Ой, дай отдышаться, Сашка. – «Ленок» закрывает двери, приваливается к ним спиной и закатывает глаза. – Ну ничего себе!

– Что, кандидатка очень страшная? Укусила тебя?

– А ты её, кстати, видел, – огрызается Ленка.

– В смысле? – «не догоняю» я.

– Во дворе. Пятнадцать минут назад. В синем костюме. Длинноногая цапля с перекошенным лицом.

– Балерина? – непроизвольно выдыхаю я и непроизвольно тяну шею вперёд.

– Какая балерина? – в свой черёд удивляется Ленка. – Волочкова, что ли?

– Забудь, – морщусь я, вспоминая фразу, которую неосторожно бросил на крыльце. Потому что на месте новой кандидатки я представлял себе совсем иную женщину: основательную, обязательно широкую в кости и почему-то полную. И тут до меня доходит…