- С кого хочешь. Насколько знаю: Ахмет собирался на охоту, возможно, он ещё не вернулся в свой дворец. По времени... на первые два письма у тебя неделя. Селиму письмо должно попасть не раньше начала следующего месяца.
Значит, у меня почти три недели, - про себя сосчитал я и снова взглянул на уджбея.
- Ещё что-то?
- Турабак, - с усмешкой произнёс Арслан.
Турабак, кажется, ещё сильнее выпятил губы - ещё чуть-чуть и честное слово, свернутся трубочкой, однако на стол передо мной упал приятно звякнувший кошелек.
Я взвесил кошель в руке и мысленно присвистнул. То, что внутри золото не подвергается сомнению.
- На расходы?
- И на них тоже. Вопросы?
Вопросы у меня были. Начиная с того, могу ли я придушить Умута, если снова увижу его; и заканчивая совершенно не относящимися к теме.
О судьбе племянника султана Арслан неопределенно взмахнул кистью и скривился - значит, трогать Умута пока нежелательно.
- Волнения в столице имеют к нам отношение? - вопрос действительно не к месту, но от того не менее важный.
Арслан ответил не сразу. Из одного этого уже можно делать соответствующие выводы. Сам ответ мне так же не понравился.
- Нет, - коротко произнёс уджбей. Коротко и ясно. Но даже из одного слова, из интонации, с которой оно было произнесено, я понял намного больше. Пока нет, но скоро влезем. Или уже влезли, однако на данном этапе для меня работы нет.
- Рад служить своему уджбею, - удовлетворившись ответами, я прижал сжатый кулак правой руки к сердцу и низко склонил голову, развернулся и широкими шагами пошёл на выход.
- Джинн, - когда я уже был в дверях, окликнул уджбей. - По возможности загляни в столицу. Помниться, у тебя там был дом.
Сильно сказано - дом. Так коморка на втором этаже гостевого дома. Как-то давно, года три назад, мне понадобилось срочно уехать, но вот проблема - куча вещей на руках. И вещи такие, что не бросишь. Времени искать что-то подходящее не было, поэтому я зашёл в первый попавшийся на пути гостевой дом и снял так комнату. Дом с виду казался неказистым, но внутренняя обстановка мне тогда понравилась. Тем более честность и самоуважение жителей Солнечной страны славилось даже за океаном, поэтому я смело оставил дорогие вещи в комнатке за хлипкой дверью.
Как известно: нет ничего более постоянного, чем что-то временное. Больше трёх лет прошло, а мои вещи до сих пор хранятся в той комнатушке.
Плачу я щедро, неудобств хозяину не создаю, а он в ответ честно и добросовестно хранит старье. По-другому и не назовёшь. Чего там только не валяется: от рваной одежды, до огнестрела. Правда, пистолетами в Гюнешли улке мало кто пользуется. Боги не велят. Не честное это оружие, от тёмного всё. Глупо? Несомненно. Прогрессорство здесь не в почёте. Но, есть и те, кто очень даже неплохо разбирается в новом оружие.
Поначалу я тоже везде бегал с пистолетами, ностальгировал по верным "Стражам", оставленным в Ордене Ёминга. Потом отпустило. Теперь я вообще не ношу с собой оружия. Позор для мужчины по здешним понятиям.
Но, я отвлёкся. Раз уджбей просит, почему нет?
Я снова изобразил поклон и вышел за двери. Оставалось найти, куда дели мою Рыжую.
Первым я решил посетить уджбея Назара. Во-первых, по пути. Его земли начинаются сразу за Зюмрют Шехиром, простираясь до самых Клыков холода - северной границы Гюнешли улке. Во-вторых, уж кого-кого, а уджбея Назара всегда можно застать в его дворце.
Нет, вру - не во дворце. Как раз во дворце уджбей бывает редко. Всё своё время Назар проводит на выпасах и в манежах, изредка отвлекаясь на спускающихся с вершин горцев. Хуже всего уджбею приходится осенью, когда у горцев что-то переклинивает в головах и они идут грабить почтенных граждан Солнечной страны.
Назар, несмотря на близость к столице, далек от политики. Две его самые большие ценности: обилие плодородных земель и чистокровные лошади.
Признаться, лошади у него действительно хороши. Моя Рыжая как раз из его конюшен.
Неделя, выделенная Арсланом на доставку писем, пролетит быстро, поэтому я не стал терять времени и, сразу направился в столицу.
Хотелось, конечно, денек понежиться в безделье, хорошенько отмокнуть в ароматной, наполненной душистыми маслами ванне, и чтобы потом нежные женские руки южных красавиц...
Я не стал додумывать эту мысль. И так сидеть в седле уже было некомфортно.
До Западных ворот Зюмрют Шехира я добрался в сумерках. На юге темнело быстро, так что "сумерки" понятие условное. Солнце в один момент, словно срывалось с небосвода и проваливалось за океан.
В связи с беспорядками, охрана ворот и внутренние патрули были усилены, бдительность повышена, настроение отвратительное, но ко мне придираться не стали. Быстро проверили, в который раз удивились, что при здоровом мужике нет оружия, и пропустили в город. Очереди на въезд не было, все кто хотел, проехали с утра. С меня, как с посланника уджбея, не взяли въездного сбора и даже не стали напоминать, что передвигать верхом по городу можно далеко не по всем улицам. Я оценил и выделил парням по монете на поправку здоровья добрым вином.
До гостевого дома, расположенного на южной окраине города я добрался уже в темноте. В этом районе никто не утруждал себя развешиванием фонарей и патрулированием, да и люди сюда после темноты забредали не скажу, чтобы часто. Неприятный район. То, что мне нужно. Хотя, в то время, когда срочно нужно было сбросить вещи, я об этом не задумывался. Где успел, там и пристроил.
Гостевой дом старика Тюга был небольшим, но надёжным, как скала и, что не менее важно - прибыльным, иначе, откуда на полу могли появиться дорогие сидорские ковры, кубки и тарелки радовать глаз позолотой, а работающие у него девушки сверкали красотой не хуже алмазов?
Меня здесь знали в лицо, так что ворота открыли сразу и без вопросов. Шан, если меня не подводит нюх. Его брат близнец Шах обычно пах солёной рыбой, от Шана же несло благовониями. Бугаи, выше меня на две головы, в полтора раза шире в плечах и родились с такими рожами, что упаси вас Боги встретиться с ними в тёмном переулке - штаны обделаете на раз. Но свою работу знаю и любят. Воров, по глупости пытающихся забраться в гостевой дом - рвали на месте, буянов и хамов - выносили на руках и отправляли прямиком в мусорные баки. Да-да, что удивительно в Гюнешли улке заботились о чистоте города. Никакого мусора и грязи на улицах, никому в голову не придёт плеснуть помоями из окна, здесь даже были специальные рабы, убирающие за лошадьми и прочим скотом, коли такой гадил на мостовых.
Всё просто - жара. Если мусор начнёт гнить, ничем хорошим это не закончится. Прецеденты были. Эпидемия унесла больше половины жителей, и спалила дотла больше сотни городов. Столицу после этого перенесли в другое место, и начали отстраивать с нуля.
Было это лет двести назад, но память людей в таких случаях живёт долго. Страх ему причина. Теперь в Гюнешли улке чистота и порядок - чем мне нравится эта страна, а штраф за выброс мусора в неположенном месте, может дойти и до смертной казни. Жестоко, но справедливо.
Половину внутреннего двора занимала конюшня на десяток лошадей, туда и определили мою Рыжую. В дверях гостевого дома меня встречал сам Тюг. Старик для своего возраста (чуть больше семидесяти лет), был активен, любопытен и являлся Мастером рукопашного и ножевого боя, поэтому все, кто видел его в первый раз, давали не больше пятидесяти пяти лет. Мастер ростом чуть выше меня, жилист, подтянут, всегда чисто выбрит, его куцая косичка аккуратно переплетена и подвязана яркой синей лентой с небольшим белым значком в виде паруса. Для умного человека знак, что покровительствует данному Мастеру уджбей Ахмет, вождь и Гарант безопасности Западных границ. В принципе, для Ахмета можно передать письмо и через Мастера, но я так делать не стану, а прорычу сквозь зубы проклятие и поеду обратно в сторону моря.
- Долгих лет, уважаемый Тюг, - я первым приветствовал старого хозяина. Между прочим, всё по традициям, которые так любит Колдун.
