- Что вы хотите от меня? - вырвалось у меня. Голос был каким-то сухим и чужим.
- Прикоснись к камню, - басовитый голос подчинял волю.
Правая рука потянулась к пылающему обелиску. На миг я перехватил контроль над собой и задержал руку у самой поверхности. Страшно. И в то же время желание прикоснуться к нему было нестерпимым. Резкий выдох и... пальцы ложатся на теплую поверхность камня, ощущая легкую пульсацию внутри, словно прикоснулся к вене живого существа. Секунду ничего не происходило...
- А-аа, - я не смог сдержать гортанный крик. Всю руку охватило пламя, причиняя немыслимую боль. Но уже не родное - синее, а обжигающее - красное. Я отскочил от обелиска и попытался сбить его левой рукой, но не тут-то было. Огонь словно врос в кожу и никак не хотел гаснуть.
Ноги подкосились, и я упал на поверхность плиты. Холодная. От боли голова уже перестала соображать, и я просто приложил руку к камню. Холод тут же прошелся по руке и унял боль. Как же хорошо!
Однако с этим произошла еще одно событие, тут же привлекшее мое внимание.
От того места, куда я приложил горящую ладонь, стали расходиться язычки пламени, неспешно перебегающие по канавкам-лучам. Спустя несколько минут я сидел на пылающем красным огнем рисунке лучей, а солнцем - было основание обелиска, горящее синим.
Через секунду странная парочка подняла головы в небо, а в следующую - из острия обелиска вверх устремился двойной поток из сине-красного огня.
- Ну, вот и дано начало, - с каким-то затаенным восторгом проговорила незнакомка.
- Только бы он выдержал, - не опуская головы, ответил ей незнакомец.
- У этого мира больше нет времени, ты же знаешь. Я верю, он справится.
Они опустили головы и две пары пылающих глаз, уставились на меня:
- Ты должен..., - ветер в ушах засвистел с новой силой, не давая услышать последние слова незнакомца, и меня с силой рвануло и понесло прочь.
- Что? Что должен? - прокричал я издалека. Вокруг ревел ветер, а глаза стало заволакивать набежавшими слезами. До слуха доносился лишь тихий шепот, в котором невозможно было понять ни слова. Через секунду голос стих, и навалилось ощущение, что я упустил что-то важное, отчего сердце сжало тоской.
Все вокруг стало вертеться и тускнеть. Пока прыгнувшая сверху тьма вновь не спасла меня от неприятных ощущений.
* * *
Я проснулся от нестерпимо яркого света, бьющего прямо в глаза. При попытке встать изо рта вырвался стон - все тело ломило, а голова от любого неосторожного движения взрывалась болью. Ощущения такие, словно вчера была знатная попойка. Вот только я прекрасно знал - никакой попойки не было. В голове еще были свежи воспоминания о сне, настолько реальным все казалось. Кожа лица еще ощущала прикасания холодного ветра, словно все было наяву. Определенно...
- ...лучше бы я, и вправду, пил, - договаривая мысль вслух, я стал осторожно приподниматься. Горло было сухим и горело. Черт, как же хочется воды.
Подрагивающие ноги донесли меня до кухонного блока. Слева стоял кулер, присоединенный к двум торчащим из стены трубкам. Я бросился к нему как к своему спасителю. От двух стаканов выпитой ледяной воды тут же свело зубы. Зато перестало гореть горло. Да и самочувствие немного улучшилось. Жизнь налаживается!
Пройдя в ванную, я нагнулся над умывальником и, немного подумав, запрыгнул в небольшую прозрачную кабинку душа. Вода прогнала остатки сна и ко мне стали приходить силы. Как же приятно снова почувствовать себя человеком! Бросив взгляд на зеркало, висевшее передо мной, я увидел вполне себе здоровое лицо: короткие темные волосы, серые глаза, чуть острый нос. Разве что небольшие синяки под глазами говорили о недосыпе. Головная боль на удивление быстро проходила. А после двадцати минутной зарядки - приседания и отжимания от пола - и вовсе был как огурчик. Что ж, уже совсем другое дело.
За утренними приготовлениями я как-то забыл о времени. А сколько уже, собственно?
Из информационных приборов дома был только терм. И тот куда-то запропастился. У меня ушло несколько минут, пока я не вспомнил, что брал его с собой в постель. Еще минута прошла в перебирании складок тонкого одеяла, пока на свет не показался блестевший на солнце шарик. Наконец-то!
Зажав его в ладони правой руки, я отдал приказ - показать время. Тишина. Терм даже не показал ни единого признака жизни. Что за...
В памяти всплыло воспоминание о лезвиях.
Черт! Неужели сломал? Хоть я и задействовал такие силы, однако за пределы моего внутреннего "я" они никак не могли выйти. Мои силы ограничены четвертым уровнем, а это значит, максимум, на что я способен в реальном мире - что-нибудь притянуть силой мысли да работать с терминалом. Все - баста. Так какого же хрена этот гад не включается?!
Разозлившись, я с силой бросил его на постель. Шарик подпрыгнул и покатился по полу, не преминув возможностью скрыться от меня под столом. Что-то я с самого утра какой-то нервный.
Раньше такого не было. Ладно, наверное, из-за недосыпа.
Резкая вспышка гнева утихла, и я, чертыхнувшись, полез за термом. Опустившись на колени, я попытался его достать. Закатился он неудачно, под левый край стола, поэтому мне пришлось тянуться соответственной рукой. Кое-как нащупав пальцами "беглеца", я подкатил поближе и схватил... Как вдруг по терму прошла дрожь, и он зажужжал, включаясь. Не ожидая от него такого быстрого "воскрешения", я дернулся и ударился головой.
- А, черт! - схватился я свободной рукой за голову.
Вытащив на поверхность терм, я начал его разглядывать, все еще потирая ушибленное место.
- Что же ты, друг мой, раньше-то бастовал? Устал и решил отдохнуть? Или все дело..., - меня вдруг озарила внезапная догадка.
Переложив терм в правую руку, я приказал ему активироваться - ноль реакции. В левой же руке - он тут же включился. Вот так ребус! Что же получается, я теперь калека на одну руку, что ли?
В задумчивости я вновь переложил терм в левую руку. Вверх взметнулось облачко, через секунду сформировавшееся в большие цифры. Еще через секунду, все мысли о руке как ветром сдуло. Еще бы! Часы показывали уже половину второго, а экзамен назначен на два часа. Вот это я поспал!
В следующие несколько минут я в спешке одевал светло-серый камзол и натягивал такого же цвета штаны. Быстро натянув белую полоску браслета на запястье, я схватил свою сумку, куда заранее был брошен терм, и выбежал на улицу.
На окраине города были самые узкие улочки, - в три шага, - и сейчас я чуть было не врезался в сидящих у выхода нескольких мальчишек, играющих в термы.
Такие юные, а уже открыли свой дар управления внутренней энергией. С одной стороны хорошо им - полно времени, чтобы раскрыть полностью потенциал, а с другой... Да ничего хорошего, с другой-то стороны - судя по месту их обитания, у родителей этих милых детишек не так много денег, чтобы обеспечить детей хорошим обучением в Академии. Конечно, они могут обучаться там по специальной программе, обеспечивающей всех обладающих талантом людей бесплатной учебой и дальнейшим устройством на работу, соответствующую уровню Силы. Однако, до конца своих дней они будут вынуждены выплачивать процент от своих денег Академии и Совету. Жизнь в долг - так я это называю. Неприятная перспектива, что уж там говорить. Протиснувшись через них, я побежал вперед, вдоль низеньких трехэтажек. Путь лежал дальше, в конец Окраинного района, в порт, откуда можно было попасть в Академию. В Верхнем городе таких порта было всего три.
Дышалось свободно, и поэтому бег давался довольно легко. Над головой нависал все тот же золотистый купол защиты, однако сегодня он не угнетал, а, наоборот, создавал ощущение легкой паутинки. Все потому, что солнце сегодня светило необычайно ярко, его даже можно было увидеть сквозь слой эр?джи, как бледное размазанное пятно. Добежав до переулка, я услышал звук громких голосов, а завернув на следующую улицу, увидел картину, от которой у меня зашевелились волосы.
