Римско-католическая церковь зорко следила за происходящими изменениями в умственной жизни народов Западной Европы и активно вмешивалась во все новое, что возникало в результате оживления общественной жизни. Она обеспечила себе руководящее влияние и в университетах. Всякие отступления в преподавании от догматов церкви и даже высказывания на диспутах, в которых выражались сомнения в справедливости некоторых утверждений отцов церкви, влекли за собой суд инквизиции, кончавшийся осуждением и часто — казнью обвиняемых.
Период с XI по XIII в. в Европе ознаменовался так называемыми крестовыми походами. Официально эти походы предпринимались для завоевания Иерусалима и гроба господня, находившихся во владении турок. Однако, по существу, крестовые походы были вызваны потребностями расширения европейской торговли и стремлением найти торговые пути в страны Востока. Вместе с крестоносцами в походы обычно отправлялись большие группы купцов с товарами. Первый крестовый поход начался по призыву папы в 1095 г.; последний, восьмой, крестовый поход, состоялся в конце XIII в.
Эти походы значительно расширили кругозор западноевропейских купцов и ремесленников. В частности, европейцы познакомились с культурой и ремесленной техникой Византии, где в X–XIII вв. процветали ремесленные производства с применением широкого круга химических материалов и разнообразных веществ. Кроме того, в Византии имелась в обращении литература химического и алхимического содержания. Многие греческие рукописи, главным образом химические рецептурные сборники, хранящиеся в настоящее время в библиотеках западноевропейских городов, а также латинские переводы с этих рукописей, несомненно, византийского происхождения. Укажем, в частности, на «Книгу огней» Марка Грека, написанную, очевидно, на основе более старых произведений химического характера, обращавшихся в Константинополе (19) (1250 г.), греко-византийскую рукопись X в. химического содержания («Ключ красильного искусства»), хранящуюся в Библиотеке св. Марка в Венеции (20), две рукописи X и XII вв., хранящиеся в Англии, и др.
В середине XII в. появились и первые переводы арабских алхимических рукописей на латинский язык. Они сразу же получили широкое распространение. Занятия алхимией, окутанной мистическим туманом, как нельзя более соответствовали мировоззрению европейцев того времени, веривших в чудеса, в существование добрых и злых духов и убежденных в возможности трансмутации металлов. В течение двух столетий, начиная со второй половины XII в., в Западной Европе появилось не менее 70 латинских алхимических сочинений, главным образом переводов с арабского.
Первым переводчиком алхимического сочинения с арабского языка на латинский называют англичанина Роберта из Честера. В 1141 г. он жил в Испании и вместе со своим другом Германом-далматинцем изучал астрологию. Здесь он и сделал в 1144 г. перевод книги, озаглавленной «Книга композиции алхимии»(21).
Занятия алхимией сделались вскоре своего рода заразной болезнью почти во всех странах Европы. Стремление к быстрому обогащению толкало к таким занятиям людей, принадлежащих к различным классам общества, начиная от бедных ремесленников, разорившихся купцов, монахов и т. п. и кончая баронами, герцогами, архиепископами и даже королями. Подавляющее большинство алхимиков не имело никакой подготовки для химических лабораторных занятий. Их надежды открыть секрет приготовления философского камня основывались на уверенности, что этот секрет описан в древних алхимических сочинениях, однако скрыт от людей неверующих. Поэтому поиски философского камня обычно сопровождались молитвами, заклинаниями, гаданиями, призывами на помощь добрых и злых духов и т. д.
Однако наряду с невежественными, жаждущими только быстрого обогащения искателями философского камня, алхимия привлекла к себе внимание и многих образованных людей, главным образом монахов, а впоследствии врачей и ученых-естествоиспытателей.
Одним из первых крупных алхимиков Западной Европы обычно считают графа Альбрехта фон Больштедта, более известного под именем Альберта Великого (1193–1280). В молодости он вступил в только что возникший орден доминиканцев[11] и преподавал в Регенсбурге, Кёльне и Париже. Затем он стал профессором теологии, а в 1259 г. был назначен епископом Регенсбургским. Спустя пять лет он отказался от епископства и удалился в монастырь около Кёльна, где и провел остаток жизни в научных занятиях. Видный теолог и философ-схоласт, он оставил много сочинений, получивших широкую популярность, особенно после его смерти (22). Учеником Альберта Великого был известный теолог Фома Аквинский (1225–1274), который вскоре после смерти был объявлен римско-католической церковью святым. Альберт Великий также был объявлен святым, но лишь в 1937 г.
Как уже было сказано, в XII в. в Западной Европе стали известны некоторые сочинения Аристотеля, особенно его трактаты по логике и метафизике. Вскоре философия Аристотеля стала преподаваться в университетах и монастырских школах. Однако в 1209 г. изучение Аристотеля в школах было запрещено Парижским собором на том основании, что давало поводы к возникновению ересей. По-видимому, это запрещение не имело успеха, так как несколько лет спустя последовало новое запрещение изучать в университетах естественнонаучные сочинения Аристотеля. В такой обстановке Альберт Великий вместе с Фомой Аквинским занялись комментированием Аристотеля, чтобы устранить противоречия положений, развитых Аристотелем, с догмами церкви.
В своих толкованиях Аристотеля Альберт Великий и Фома Аквинский допускали полный произвол. Они объясняли отдельные положения учения великого философа, стремясь примирить их с религиозными догмами, искажая их смысл. В XVI в. один из видных доминиканских монахов — утопический социалист Кампанелла следующими словами оценил эту деятельность первых католических комментаторов Аристотеля: «Мы нисколько не думаем, чтобы св. Фома аристотелизировал; он только объяснял Аристотеля, чтобы исправлять его ошибки; и я полагаю, что он делал это с разрешения папы» (23).
Хорошо известна оценка деятельности этих комментаторов, данная В. И. Лениным: «Поповщина убила в Аристотеле живое и увековечила мертвое» (24). Таким образом, Альберт Великий явился одним из основоположников средневековой схоластической философии. Кроме того, Альберт Великий занимался и некоторыми вопросами физики, алхимии, астрологии. Он, по-видимому, сам проводил опыты трансмутации металлов, посещал алхимические лаборатории и мастерские ремесленников. В его сочинениях приводятся сведения о компасе, описывается порох, который в то время еще не нашел применения в Европе. Альберту приписываются также удивительные изобретения (например, автомата, в виде человеческой головы), что давало повод современникам считать его магом и колдуном. Однако помимо богословия и философии Альберт более всего занимался алхимией[12].
В сочинениях «Книга об алхимии» и «Пять книг о металлах и минералах» Альберт излагает свои взгляды о «составе» металлов и минералов. Он — последователь арабских алхимиков и так же, как и арабы, считает, что металлы состоят из ртути и серы, но прибавляет к этим началам воду, а иногда и мышьяк (аурипигмент). По его мнению, превращение металлов друг в друга вполне возможно; оно состоит в изменении окраски (внешнего вида) и плотности металлов. Ртуть является причиной окраски металлов в белый цвет, сера — в красный, а мышьяк — в желтый. Различие в плотности металлов, согласно Альберту, связано с наличием в составе металлов воды, будто бы способной сжиматься и уплотняться в металлах в различной степени. По его мнению, серебро ближе других металлов стоит к золоту. Для превращения серебра в золото достаточно изменить его цвет и плотность. Вместе с тем Альберту были, очевидно, хорошо известны приемы определения подлинности золота (испытание огнем). Кроме того, он умел отделять благородные металлы от неблагородных.
