Уэзеролл с изумлением посмотрела на свою собеседницу:

— Значит, твои люди уже взяли его в разработку?

— Возможно, — ответила Харрингтон, снова щелкая ее по носу. — А в нашей профессии предположения — вещь ненадежная.

— Хочешь сказать, прежде чем что-то предпринять, я должна посоветоваться с тобой?

— Я хочу сказать, что мы идем по следу и запрещаем вам вмешиваться. Более того, очень рекомендую тебе и твоим людям не приближаться к человеку, которого вы чуть не застрелили. — Харрингтон окинула многозначительным взглядом мундир Уэзеролл. — И кстати, если ты так высоко ценишь наше сотрудничество, попробуй уговорить мистера Керра не нарушать все мыслимые должностные инструкции. В конце концов, нашу объединенную группу создали не случайно. Мы должны советоваться по объектам, которых мы берем в разработку. А твои старшие сотрудники любят действовать на свой страх и риск.

— Старшие? — Уэзеролл снова высморкалась.

Харрингтон успела надеть бифокальные очки; она бросила на Уэзеролл насмешливо-удивленный взгляд.

— Позволь тебе напомнить, что Керр играет в эти игры намного дольше тебя. Он значительно опытнее и потому способен доставить всем массу неприятностей.

— Я уже побеседовала с ним.

— Возможно, беседы недостаточно. — Не дав Уэзеролл собраться с силами, Харрингтон выдвинула ящик стола и достала оттуда лист бумаги. — Кстати, раз уж речь зашла о твоем смутьяне Керре, — продолжала она, просматривая текст, — мне доложили, что он вчера вмешался в ход одной нашей технической операции. Он слишком много себе позволяет и лезет куда его не просят. Насколько я понимаю, вчера ночью он в очередной раз действовал на свой страх и риск? — Она замолчала, и Уэзеролл почувствовала, что раздавлена ее пристальным взглядом. — Хочешь узнать, что здесь написано?

— Да, если ты мне скажешь…

Вместо ответа Харрингтон сняла очки, нажала кнопку на столе и встала, показывая, что беседа окончена.

— Он привел в действие систему сигнализации, которая управляется дистанционно. Система направлена против несанкционированного взлома и проникновения.

Когда они подошли к двери, из приемной вошла личная помощница Харрингтон.

— Взлома и проникновения? — спросила ошеломленная Уэзеролл.

— Ну да. — Генеральный директор МИ-5 оглядела Уэзеролл с ног до головы. — И, судя по твоей реакции, тебе об этом ничего не известно. Так вот, сестренка, учти: ты попала под раздачу. Если хочешь спасти свою шкуру, ты должна взять Керра на поводок и восстановить наше доверие.

Уэзеролл понимала, что слова генерального директора хорошо продуманы и все призвано еще больше унизить ее при подчиненной. Она покраснела, а секретарша смущенно отвернулась.

— О какой операции идет речь?

— Вот Алисон тебе расскажет, — ответила генеральный директор МИ-5, — и я буду тебе очень признательна, если ты позвонишь мне после того, как поговоришь с ним. В нашей работе нет места индивидуалистам, взломам и межведомственным стычкам. Мы ждем от вас более серьезных усилий; вы должны не допустить дальнейших терактов. Ваша задача — патрулирование улиц, обыски и задержания подозрительных лиц и так далее.

— Такими делами в основном занимаются обычные подразделения полиции. — Уэзеролл шмыгнула носом.

— А от вас мы ждем настоящего сотрудничества… Не сомневаюсь, комиссар со мной согласится. Вопросы разведки предоставьте нам и нашим международным союзникам.

Секретарша придерживала дверь; Уэзеролл смущенно протянула руку, но Харрингтон уже повернулась к своему столу.

Из-за того, что в Темз-Хаус запрещено было проносить мобильные телефоны и пейджеры, Уэзеролл пришлось подождать две минуты, прежде чем на стойке в приемной отыскали ее вещи. Она позвонила Барри, своему вольнонаемному водителю, и, спускаясь по ступенькам, увидела, как «тойота» выворачивает из-за угла на набережную. Как только они тронулись с места, она позвонила Донне.

— Немедленно вызовите ко мне старшего инспектора Керра.

— Он на наблюдательном пункте в Кентиштауне, — солгала Донна, которая понятия не имела, где находится Керр.

— Так пусть немедленно едет в Скотленд-Ярд. Я буду у себя через десять минут.

Поймав в зеркале взгляд водителя, Уэзеролл отвернулась и стала смотреть на Темзу. С тех пор, как она сказала ему, что его заменят женщиной из правительственного гаража, с лица Барри не сходил укоризненный взгляд человека, знающего, что его дни сочтены. Уэзеролл чихнула и стала морально готовиться к очередному трудному дню.

Вторник, 18 сентября, 10.23, Ламбет

Когда Керру позвонила Донна, он был совсем недалеко от Скотленд-Ярда. Судмедэксперта Анну Харрис он поцеловал в щеку. По просьбе Керра они с Анной всегда встречались под мрачными викторианскими арками железнодорожного моста на той стороне Ламбетского моста, напротив Темз-Хаус, откуда была видна ее экспертно-криминалистическая лаборатория. Оглядев его итальянский плащ с поднятым воротником, Анна заметила, что он похож на мафиозо.

Услышав звонок, Керр достал из кармана смартфон и нажал клавишу «Прием вызова».

— Я в Ламбете, — сообщил он Донне.

— Ответ неверный. Запомни, сейчас ты на всех парах несешься в Ярд из Кентиштауна.

Керр отключился и протянул Харрис прозрачный пакетик для вещдоков. Чуть раньше он встретился с Карлом, который передал ему Танину фотографию и ее щетку для волос. Щетку Керр положил в конверт вместе с ваткой с Марстон-стрит.

— Анна, если можно, мне пока нужны лишь общие анализы ДНК. А потом, наверное, придется делать более подробные анализы… — Харрис только что пригласила его на вечеринку по случаю своего развода. Хотя она разменяла шестой десяток, Керр решил, что она неплохо выглядит в плаще и водонепроницаемой шляпе; фигура пышная, лицо свежее.

— Уверен, что здесь все чисто? То есть тебе за это не влетит?

Анна Харрис считалась одним из признанных авторитетов в экспертизе петехий, крошечных кровоизлияний, которые могли доказать, что жертву задушили. Всю профессиональную жизнь она провела в судебно-медицинской лаборатории Столичной полиции до того, как ее слили с экспертно-криминалистической службой.

— Бедняжка… Она жива или мертва?

— Угу.

— А ты в самом деле не любишь говорить больше, чем другим нужно знать! — Харрис была знаменита на свой скромный лад. Каждая неофициальная встреча с Керром представляла угрозу для ее карьеры. Но повод был веским, и она не сомневалась в том, что Керр все предусмотрел. — Ты ведь понимаешь, что мне понадобится какое-то обоснование?

— Придумай что-нибудь. Ты ведь сама называла такие дела сверхважными. — Просьбы Керра, хотя и редкие, подразумевали, что она должна проводить экспертизу и работать на дорогостоящем оборудовании в строжайшей тайне. Керр называл свои просьбы «любезностью», но Анна считала их сверхважными делами, в которых задействованы национальные интересы.

— Я позвоню тебе через пару дней.

— Отлично! — сказал Керр, сдвигая капюшон и снова целуя ее в щеку. — Желаю хорошо повеселиться.

До Скотленд-Ярда он доехал за семь минут и повесил дождевик на вешалку в приемной Донны.

— Нахал! — прошептала она, жестом направляя его в кабинет Уэзеролл.

Без всяких вступлений, не дожидаясь, пока он сядет, Уэзеролл заявила:

— Насколько я понимаю, вы без моего ведома и согласия вломились в один из домов в Найтсбридже и провели там обыск.

Керр, соображая на ходу, взял себе стул, ближе всего расположенный к ее столу. Пока она сверялась с записями, он мельком увидел в углу комнаты лекционный плакат, покрытый каракулями, сделанными зеленым фломастером. Заголовок гласил: «Гераклит и теория потока: мой подход к управлению изменениями».

— На Марстон-стрит, — продолжала Уэзеролл. — Какого черта вы там забыли?

Керр знал, что Уэзеролл только что вернулась из Темз-Хаус, и понял, что она, должно быть, узнала о его незаконном вторжении от Филиппы Харрингтон. Значит, либо кто-то рассказал МИ-5 о нем и Джеке Ленгтоне, либо в доме была установлена сигнализация, которая срабатывала дистанционно. Первую возможность он отверг с ходу, потому что они с Джеком никому не рассказывали о своем тайном визите.