А в марте состоялись первые полеты на север — в приисковый район и на юг — в Хабаровск. Зимой самолеты поставили на лыжи, а на лето — оборудовали поплавками вместо шасси. Самолеты садились прямо на водную поверхность бухта Нагаева. На берегу оборудовали диспетчерскую — вот и весь аэропорт. Своя авиация позволила Дальстрою перевозить в дальние поселки почту, небольшие срочные грузы. Она доставляла людей в те районы, куда еще не были проложены дороги.

В эти же годы активно строился поселок Нагаево и другой приречный поселок, который называли Магаданом. Из промышленных предприятий наиболее крупной стройкой стал авторемонтный завод. Он был заложен на полдороге из Нагаево в Магадан, ближе к речке, еще в 1932 году. Первыми поставили сколоченные из жердей въездные ворота. Наверху прибили пятиконечную звезду и вывеску: «Гострест Дальстрой. Постройка механического городка. Прорабство № 5».

К 1935 году на территории мехгородка уже работали кузнечный, жестяной, модельно-медницкий, электросварочный и станочный цеха, завод освоил капитальный ремонт основной в Дальстрое грузовой автомашины «ЗИС-5».

Другим промышленным предприятием Нагаевской базы стала судоверфь, которую позже назвали «Завод № 2». Ее начали строить на восточном берегу бухты, вблизи устья небольшою ручья, названного эвенским словом Марчекан. (Эвенские оленеводы, прикочевывавшие на это место на летнюю рыбалку, говорили о нем: «Марчиканн», то есть, местность с маленьким торфяным болотцем.) В 1934 году со стапелей завода были спущены морской катер «Марчекан» и баржа «Вишера».

В Нагаево и Магадане строились также жилые дома. К 1935 году здесь уже стояло 167 жилых зданий, среди которых были и двухэтажные. Но все жилье возводилось из дерева. Примитивный кирпичный заводик выпускал вначале кирпич только для бытовых печей. Лишь в 1934 году на левом берму речки Магаданки построили настоящий завод, дав ему название «Красный кирпич». Его первая продукция пошла на строительство электростанции и капитальных цехов авторемонтного завода.

Таким образом, хозяйственные успехи Дальстроя в 1934 году были заметны. Но костяк этого особого треста составляли карательные органы. В стране в это время постепенно нарастали репрессии по политическим мотивам. В течение 1934 года в лагеря ГУЛАГа было отправлено свыше 493 тысяч новых заключенных. К концу года их численность достигла 725,5 тысячи человек.

Именно в 1934 году произошла очередная реорганизация карательных органов в масштабе всей страны. 10 июля постановлением ВЦИК было ликвидировано ОГПУ и на его базе создан Народный Комиссариат Внутренних Дел СССР — НКВД⁶⁴. В его составе было организовано семь управлении и отделов, в том числе Главное управление государственной безопасности и Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений (сокращенно: ГУИТЛ). Эти управления продолжали же ту деятельность, которая была главной задачей ликвидированного ОГПУ.

ГУИТЛ (впоследствии переименованное в ГУЛАГ) приняло от ОГПУ большую систему исправительно-трудовых лагерей и трудпоселений. Через три месяца, 27 октября, ему дополнительно передали группу колоний, которые до этого находились в ведении республиканских Наркоматов юстиции. Самый крупный контингент передал Наркомюст РСФСР: в его колониях содержалось 212 тысяч заключенных: из них 144 тысячи были заняты на производстве.

К концу 1934 года принудительный труд заключенных в лагерях НКВД использовался для осуществления более десяти крупнейших экономических программ развернутой в СССР второй пятилетки.

Самой крупной стройкой, которую вел НКВД, был канал Москва — Волга: здесь работали 196 тысяч заключенных Дмитровлага.

К наиболее значительным программам тех лет относятся строительство БАМа — Байкало-Амурской магистрали и прокладка вторых путей на уже существующих железных дорогах Сибири и Дальнего Востока. Этим занималось 150 тысяч заключенных. На эксплуатации уже построенного Беломорско-Балтийского канала и обслуживании промышленности вокруг него работала 71 тысяча узников. В Сибирлаге трудилось 63 тысячи заключенных, в Дальлаге — 60 тысяч.

Конечно, по количеству заключенных Управление Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей (УСВИТЛ) в конце 1934 года не относилось к самым крупным лагерным системам в советской стране: 32 тысячи 870 человек⁶⁵. Но эти заключенные давали Центральному Комитету коммунистической партии, которому подчинялся Дальстрой, продукцию чрезвычайной, стратегической важности — золото.

Во-вторых, это были самые дальние в стране лагеря, совершенно изолированные от окружающего мира. Они не входили в общесоюзную систему лагерей, которыми командовал ГУЛАГ. Подчинялись эти лагеря, как и все другие сферы Дальстроя, только Берзину. Поэтому, при необходимости, в Дальстрое можно было прятать от всей страны людей, которые провинились, но были верными служаками НКВД. Несколько позже мы увидим, как это делалось.

Чтобы реально оценить успехи Дальстроя в 1934 году, нужно представить, в какой общественно-политической обстановке происходили эти события. К тому времени за короткий срок в СССР были построены крупные заводы черной и цветной металлургии, машиностроения, энергетики, химии, заново созданы новые отрасли — тракторная, автомобильная, авиационная. Советская страна вышла в число крупнейших индустриальных держав мира.

В то же время, сельское хозяйство Советского Союза оказалось в этот период в состоянии глубокого кризиса. Насильственное объединение крестьян в колхозы привело к резкому уменьшению сбора зерна и сокращению поголовья скота. В 1933 году большинство зерновых районов страны охватил повальный голод. По подсчетам разных экспертов, за два года голодная смерть унесла от 3 до 6 миллионов человеческих жизней.

В эти годы в СССР был сделан последний шаг к установлению режима личной власти. Это относилось, прежде всего, к личной власти Сталина. Но не в меньшей степени режим личной власти формировался и на местах — в республиках, областях и административных районах.

Партийный аппарат ВКП(б) оформился в особую надстроечную структуру. Важнейшие функции управления перешли от советских органов к партийным. Сложилась разветвленная и очень мощная система карательных служб. Общественное сознание сформировалось в духе обязательной помощи этим органам, массового доносительства, стукачества.

Среди «успехов» Дальстроя (теперь уже — в кавычках) в 1934 году нельзя обойти молчанием и развернутые в тот период репрессии против работников предприятий и учреждений треста. Вначале в этих карательных операциях существовала одна организационная особенность. По всей стране этим занимались местные (краевые, областные) отделы ОГПУ. Поскольку на территории Дальстроя высшей карательной властью обладал Берзин как уполномоченный центрального аппарата ОГПУ, он решил не заводить в тресте отдела этой организации (предполагая, видимо, что размах этой деятельности будет не очень велик). Вместо самостоятельного отдела ОГПУ Берзин посчитал достаточным существование в рамках Управления Северо-Восточных лагерей сравнительного небольшого третьего отдела.

Сотрудники 3-го отдела Севвостлага вели следствие, большей частью по делам о правонарушениях среди заключенных. Иногда возникали дела по чисто уголовным преступлениям — воровство, разбой, убийства, которые совершали вольнонаемные. Дела политического характера, но 58-й статье Уголовного Кодекса, в 1932–1933 годах они заводили нечасто (мы называли, например, дело В. А. Ноблина).

Однако в 1934 году объем работы 3-го отдела стал увеличиваться, а направленность этой деятельности в значительной, мере изменилась. Теперь сотрудники этого отдела не столько боролись против уголовных преступлении, сколько стали выискивать среди вольнонаемных и заключенных Дальстроя «вредителей» и «врагов народа». Они проводили аресты и обыски в поисках «социально враждебных элементов». Допрашивали арестованных, оформляли на них «уголовные дела» для передачи в суд или во внесудебные органы.