Мне стало не по себе, подумалось, а вдруг это маньяк какой-нибудь. Я запаниковала и чуть не бросила трубку.

— Кошелек, шалава. Ты забыла его вчера в гавайском баре. Скажи спасибо, что я нашел его на вашем столике.

Я тут же успокоилась и попыталась говорить более любезным тоном:

— Елки-палки! Как приятно, что свет не без добрых людей. Я уже и не знала, что делать. По правде говоря, не представляю, как и благодарить тебя.

— Проще простого. Пригласить на стаканчик-другой, после того как мы пересечемся. Завтра я выходной. Давай в семь. Что скажешь?

При таких печальных обстоятельствах выбирать не приходилось, вот я и согласилась с ходу на предложение незнакомого официанта.

— Отлично. Забито. Где встречаемся?

— В «Небраске» на Гран Виа.

— В какой именно? Их там две.

— Напротив телефонной станции. Меня зовут Армандо. Я сам тебя найду. Такую красивую телочку не сразу забудешь, — отвесил он комплимент, и в трубке раздались гудки.

Я положила трубку с уже давно забытым ощущением. Я чувствовала приятное возбуждение — моему самолюбию слегка польстили. Давненько меня не находили привлекательной. Ради такого дела не жалко было выбросить пару часов на ветер, чтобы пропустить стаканчик-другой с прекрасным незнакомцем, которому я так понравилась. В конце концов, он позвонил мне просто для того, чтобы вернуть бумажник. Сделал благое дело человек, так чего же его еще и осуждать.

На следующий день я возвращалась домой чуть ли не бегом. У меня был только час, чтобы переодеться и вовремя приехать в «Небраску». Врубив на полную катушку кассету с Тиной Тернер, я со всего размаху запустила туфли в свой излюбленный угол, на ходу расстегнула блузку и швырнула ее на диван. Скорее в ванную. Вода в душе была горячей и обжигала. Вытирая полотенцем спину, я лихорадочно соображала, что бы мне такое напялить хорошее в честь сегодняшнего вечера. Погода на улице стояла великолепная, там скорее было лето, чем весна. Мне хотелось выглядеть привлекательной и в то же время не слишком недоступной. Значит, голос в пользу чего-нибудь спокойного, молодежного и стройнящего. Фен шумел, как двигатель реактивного самолета. Я решила собрать волосы в хвост на макушке. С челкой и хвостом мне не дать больше пятнадцати лет. Я надела оранжевую блузку и короткую черную юбку. К ним черные колготки и черные лодочки на каблуке. Нашла в старой косметичке оранжевую помаду. И, глядя в зеркало, принялась оценивать результат. На меня смотрела девица, как из подростковых комиксов, с зазывными губами и выпирающей пухлой грудью, крашеная дура, поигрывающая бедрами и задницей.

Шалава, одним словом. Незнакомец был прав. Дешевая малолетка, вышедшая на панель. А мне шло. Жаль, что так нельзя было отправиться ни в одно приличное место. К сожалению, у меня уже не оставалось времени насладиться своим новым образом. Я выскочила из дому вприпрыжку и уселась в первое попавшееся такси.

Когда он явился, я уже докуривала вторую сигарету. Это был один из тех мужиков, что сотнями ходят по улицам, никогда не обращая на себя внимания. Взгляду не за что было зацепиться. Среднего роста, глаза ничего особенного, губы ничего особенного, волосы самые обыкновенные. Он выглядел абсолютно настолько, насколько что-то из себя представлял. И выдавал себя абсолютно за того, кем и был. Короче, ничего примечательного. Он сразу протянул мне бумажник и проронил:

— Привет! А вот и он. Выглядишь клево, лучше, чем в прошлый раз.

— Спасибо, — ответила я скромно, не уточняя, благодарность это за бумажник или за комплимент. — Что будешь?

— Виски-кола.

Заказав, что требуется, я судорожно принялась шарить по всем углам своего мозга, о чем бы с ним поболтать. Начнем просто, чтобы начать.

— Так ты сегодня не работаешь?

— He-а. Шатаюсь по городу. Навестил пару подружек. Завтра опять за поднос. А как твоя голова?

— Все в порядке. Я хорошо выспалась и теперь как новенькая.

— С кем это ты выспалась? С тем самым вчерашним тихим уродиком?

Это замечание было уже откровенно неприличным, но я ответила без лишних эмоций:

— Нет. Как бы не так. Это просто мой знакомый. Правильнее будет сказать, сын лучшей подруги моей матери.

Закончив, я почувствовала себя задетой. Причем из-за своих же собственных слов. Какого хрена я объясняю такие вещи совершенно незнакомому мужику, ни имени которого не знаю, ни кто он такой.

— Ты где работаешь сама-то? Судя по одежке, ты срываешь неплохой куш.

— Твоими бы устами да мед пить. Я просто секретарша. Обычная секретарша, — произнесла я скромненько, не вдаваясь в подробности, потому что на самом деле терпеть не могла, когда вот так вот, с порога, без всяких церемоний, на второй минуте разговора начинали лезть в мою личную жизнь, как говорится, не переобувшись.

Взяв себя в руки, я сменила тему. Через час мне было известно, что мой новый знакомый увлекается мотоциклами и все свободное время ремонтирует своего железного коня, что живет он в одной квартире со своей старшей сестрой, которая замужем, что работает барменом, просто чтобы как-то сводить концы с концами, а на самом деле хотел бы быть гитаристом в панк-группе… Итог был таков: у нас много общего. Мы могли бы часами говорить о погоде и природе.

Я заплатила по счету, и на выходе он вдруг самым невинным тоном предложил:

— Слушай, поедем со мной на вечеринку. У меня тут одни знакомые кое-чего отмечают. Это недалеко, пара шагов отсюда, в Новисьядо.

— Нет, спасибо. Правда, спасибо, это очень мило с твоей стороны, но мне завтра вставать ни свет ни заря. Надо как следует отдохнуть перед работой. Я домой.

— Да ладно тебе, детка. Не будь занудой. Сейчас только половина девятого. Вечер только начался. До ночи еще целая вечность. Пойдем посмотрим, что там творится, и, если тебе не понравится, уйдешь на все четыре стороны. Никто тебя держать не будет. Мне тоже неохота не спать всю ночь. Заглянем, выпьем по стаканчику, посидим часок — и по домам. Просто там будет группа, которую я давно хотел послушать. Все чисто. Заметано? Пжалста!

Мне совсем не улыбалось куда-то идти и общаться с какими-то незнакомыми людьми, но часом меньше, часом больше, в этом он был прав, никакого значения уже не имело, и я сдалась:

— Ладно, пошли.

Такси остановилось возле старинного дома на одной из узких улочек Новисьядо. Он достал ключи и открыл входную дверь. На мой вопросительный взгляд он быстро пояснил:

— Это мои близкие, очень близкие друзья, мы доверяем друг другу, поэтому у меня есть ключи.

Мы поднялись по деревянной лестнице на третий этаж. С улицы было совсем не слышно типичного развеселого гула вечеринки. Он открыл дверь, и мы вошли. В квартире не было никого. Гостиная была похожа на свинарник: стол застелен засаленными газетами и усыпан хлебными крошками, плитка, которой был выложен пол, местами разбита в осколки. В углу, вплотную к стене, стояла кровать с коричневым одеялом. Подушка была заляпана кетчупом. Вонь стояла невыносимая: запах плесени и нечистот. Машинально я подошла к окну, чтобы распахнуть его. Желтоватая лампочка едва освещала весь этот беспорядок. Ни дать ни взять, бандитский притон. Чутье подсказывало, что все это добром не кончится. Я повернулась к Армандо и сказала:

— Послушай, мне кажется, это не самая удачная твоя идея. Короче, мне все это не нравится, я ухожу.

— И думать забудь. Мы уже пришли, детка. Расслабься. Не обращай внимания на беспорядок. Сама же знаешь, что такое богемная жизнь.

В его поведении появилось что-то, пришедшееся мне совсем не по вкусу. Как будто скрывая свои настоящие намерения, он сосредоточенно впился глазами в стену, избегая встречаться со мной взглядом. Я оттолкнулась от подоконника, на который опиралась, и решительно шагнула в сторону двери, которая вела в прихожую:

— Не знаю и знать не хочу. Ты оставайся, а я пошла.

В два прыжка он очутился передо мной и загородил дверной проем, перекрыв путь к отступлению.