– Вот. А статуи целы, и бассейн тоже. Забавно, да? Как будто вправду зачарованное королевство!

– Сейчас во-он из-за того бука покажется королева фей, верхом на белом единороге, и строго спросит: «Кто полоскался в моей ванне?»

…Петя и Надия самозабвенно целовались…

…Настя захихикала:

– Ага! Безголовая фея с пистолетом!

– Типа того!

– Это было бы забавно. Но здесь, конечно, нет ни фей, ни духов. – Она вздохнула.

– Не знаю насчёт духов, но феи тут водятся, – сказал Родион.

– Да-а? – притворно удивилась девушка. – Где ты их тут нашёл?

– Самая прекрасная фея сейчас возлежит рядом со мной.

Родион подумал, стоит ли её потрогать… и решил не спешить.

– Ой, ой, ой, какие комплименты! Я просто теряю голову… – И тут она с особой отчётливостью осознала, что валяется нагишом рядом с посторонним парнем… и ей это НРАВИТСЯ! Она услышала шорох слева, приподняла голову и увидела, как Петя с Надией, не потрудившись что-то накинуть на себя, но прихватив коврик, удаляются в сторону леса. Вернее, в сторону более густых зарослей – тут везде лес. А это значит, что она остаётся с Родионом фактически наедине. И…

– Ты сильно замёрзла? – неожиданно спросил Родион. Спросил как-то… совсем просто, без намёка. Как будто в их совместном голом «возлежании» не было ничего особенного.

– Немножко. Уже почти отогрелась, – ответила Настя. И добавила неожиданно для самой себя. – Сделай мне массаж, Родик.

Родион улыбнулся и привстал на колени. Настя с удовольствием вытянулась и совсем чуть-чуть (и вовсе не специально!) развела ножки. Ладони Родиона заскользили по её телу. Настя аж замурлыкала от чувственного удовольствия, от одновременного ощущения умиротворения и будоражащего веселья. Как будто тёплая и сильная волна затопила её сознание, смахнув все сомнения и тягостные мысли, как весеннее половодье слизывает неряшливые ноздреватые сугробы. Как там у Грина? «Там, в реках и водопадах, словно взрывом, сносит лед; Синим пламенем разлива в скалы дышащее бьет…» Синим пламенем… как его глаза… Она легко вздохнула и перевернулась. Он смотрел ей в глаза и улыбался. Она прикрыла глаза, приоткрыла ротик и подалась навстречу…

– …Ну ты и бешеная! – выговорил Родион. Слова дались ему с трудом. Оба тяжело дышали, как после скачки галопом – впрочем, так оно отчасти и было.

Настя лукаво улыбнулась:

– С кем поведёшься! Я думала, у меня сердце выскочит! А Василису ты так же…

– Василиса забыта! – строго сказал Родион.

– Уже-е? Молодой человек, ваше легкомыслие меня поистине ужасает!

– Да кто бы говорил! – ответил «легкомысленный молодой человек».

– А… а я… А я вообще ни при чём! Я честная девушка! Воплощённое целомудрие и ходячая благопристойность! Это всё ты… мерзкий совратитель! – и она шутливо ударила «совратителя» кулачком в грудь. «Совратитель» рассмеялся и привлёк её к себе, ловко закрыв рот поцелуем. Одна рука его при этом легла на мягкое место честной девушки и естественным движением проскользнула чуть ниже.

Честная девушка попыталась возмутиться, но протестующее мычание быстро перешло в призывный стон.

– Родичек… я ещё хочу… – прошептала она.

– Я тоже, – тихо ответил он.

Второй раз всё прошло медленнее и нежнее – утолив первый голод, влюблённые смаковали друг друга и новые ощущения. Сидя верхом и закинув руки за голову, Настя неторопливо покачивалась вверх-вниз, вперёд-назад. Движения становились всё быстрее, потом она почувствовала руку Родиона, нежно прикасавшуюся к её животу пониже пупка, ещё ниже, ещё – и скоро она, не в силах сдерживать крик наслаждения, обессиленно опустилась на грудь парня.

– Я всё, – сказала она. – Теперь делай, как хочешь.

Но, конечно, скоро выяснилось, что она ещё далеко не «всё». И прошло немало времени, когда они, совершенно успокоенные, растянулись на ковриках.

Они лежали на правом боку, Настя – спиной к Родиону, закинув левую ножку поперёк его бёдер. В какой-то момент она словно увидела себя со стороны. «Ну и сучка же ты, Настенька! – усмехнулась она про себя, – Маленькая похотливая шлюшка».

– Не наговаривай на себя, ты прелесть, – вполголоса сказал Родион.

– Что? Ах ты… – Она поняла, что «думала» вслух, и не нашла ничего лучше, чем ткнуть Родиона локтем в живот. Родион прижал её руки к телу; некоторое время они, хохоча, шутливо боролись, но в итоге Настя оказалась наверху.

– Да, маленькая похотливая шлюшка! – кривляясь, проговорила она. – И сучка! А мне это нравится. Вот вернёмся домой, и я опять буду правильной пай-девочкой.

– А с кем ты будешь, пай-девочка? Со мной или… – не договорил Родион.

– А ты хочешь, чтобы я была с тобой? – вопросом на вопрос ответила девушка.

– Хочу, – ответил Родион.

– Я тоже. – Настя слезла с него и прилегла рядом. – Ты мне всег… давно нравился. Но у меня был Семён… а вокруг тебя постоянно какие-то девчонки крутились.

– Ну, лучше поздно, чем никогда, – несколько невпопад ляпнул Родион.

– Да, наверное, – задумчиво покивала Настя. Некоторое время она сидела молча, обхватив колени и о чём-то размышляя, потом вскинула голову. – Пошли купаться! Я быстрее тебя, тюлень ленивый! – крикнула она, стремительно вскакивая на ноги.

Она опередила Родиона не намного. В бассейне она попробовала поиграть с ним в догонялки, но довольно быстро была поймана.

– Попалась, золотая рыбка? – спросил Родион.

– Это ещё посмотрим, кто попался! – самодовольно ответила «золотая рыбка».

Скоро вернулись Надия с Петей: оба – с листьями в волосах, потные, усталые, но исключительно довольные жизнью. Не говоря ни слова, они плюхнулись в бассейн.

В этот раз купание не затянулось: едва окунувшись, молодые люди почувствовали, что хотят есть.

Нет, не есть, а ЖРАТЬ.

– Капслоком и жирным шрифтом! – подчеркнула Надия.

Путешественники вылезли из гостеприимной «раковины», кое-как оделись и принялись готовить обед. Настя старалась помогать всем во всём, но мысли её витали где-то далеко. В результате она своротила треногу, и котелок, куда засыпали крупу для каши, опрокинулся в костёр.

Несколько секунд все молчали. Бедная Настенька покраснела до слёз. Родион вытаращенными глазами смотрел на растекающуюся по каменным плитам горячую воду, смешанную с крупой и угольками, и вдруг буквально покатился со смеху. Вслед за ним заржали Надия с Петей.

– Ну вот, я опять всё испортила! – плача и смеясь, воскликнула виновница.

– Настенька, солнце моё… – простонала Надия, – вот котелок, а вон там ручеёк. Да, вот такой получился стишок. Принеси воды и больше не греши. Обуйся только, а то я тут на сучок накололась, думала – всё, трындец, отсюда меня потащите на руках.

Со второй попытки каша сварилась без приключений.

После обеда члены экспедиции продолжили исследования загадочной усадьбы. За небольшой рощицей, поднявшейся на другом берегу бассейна, нашёлся барский дом. Вернее, то, что от него осталось – кирпичный фундамент с двумя открытыми коробками подвалов. С внешней стороны фундамент был облицован мраморными пластинами. Ещё было мраморное крыльцо с двумя львами, разинувшими пасти в беззвучном рёве. Петя оживился, включил металлоискатель, взятый напрокат у повзрослевшего охотника за кладами, и исследователи пару часов лазали по подвалу и бродили вокруг дома. Металлоискатель переходил из рук в руки. Первой, кому улыбнулась удача, была Настя. Она нашла медный екатерининский пятак: безбожно позеленевший, потёртый, но ведь настоящий! Кладоискательница визжала и прыгала от восторга, а потом кинулась на шею Родиону.

Вдохновлённые первой находкой, ребята продолжили поиски. Удалось отыскать ещё несколько монет, в том числе пару серебряных, две оловянные пуговицы и медный браслет. Главным добытчиком оказался Петя – он нашёл двузубую серебряную вилку. Самое смешное, что для этого ему не потребовался прибор: он бездумно откатил с дороги камень, под которым, как выяснилось, она и лежала. Вилка немного погнулась и потемнела, но это были мелочи. Счастливый охотник преподнёс трофей своей возлюбленной, за что был награждён чувственным поцелуем под аплодисменты Насти и Родиона.