– Да ну, я не умею ничего, только мешаюсь! – обиженно ответила Настя. – Вы мне даже рюкзак нормальный не дали! Вон, Надька тащит рюкзак, как парень.

Надия ободряюще улыбнулась.

– Ты на Надьку не смотри, – сказала она, – у Надьки родители – маньячные туристы, Надька в первый поход пошла в шесть лет, правда, половину маршрута проехала у отца на плечах. Ладно, мальчики, вы точно уверены, что надо свернуть направо?

– Смотри, Надь, – Родион достал из кармана карту, отпечатанную на листке формата A4. – Вот мы. Вот тропка, на которую мы должны были свернуть. Если мы сейчас возьмём резко направо и чуть-чуть назад, мы выйдем на неё там, где она подходит к реке. А оттуда до твоего зачарованного королевства – километров десять.

Надия ненадолго задумалась.

– Ладно, Род, под твою ответственность. Будем ломиться через лес. Настенька, влезай в свой комбез.

– Да ты что? – с неподдельным ужасом воскликнула Настя. – И так жарища! Я ж в нём вообще сварюсь! Я вчера чуть не сдохла в нём!..

– А без него ты обдерёшься. Это лес, а не парк Сокольники. Давай облачайся, мы подождём. Заодно отдохнём немного, – сказала Надия и первая стала снимать с плеч рюкзак. Парни последовали её примеру.

Настя, горестно вздыхая, достала из рюкзачка зелёно-белый ком, оказавшийся камуфляжным комбинезоном. Пока она шуршала одеждой, остальные рассматривали лес.

– Я готова! – послышался голос Насти.

В костюме разведчика, мешковато сидевшем на её хрупкой фигурке, особенно с затянутым капюшоном, она смотрелась очень забавно и трогательно. Она сама понимала это и улыбалась смущённо и отчаянно.

– Ну, вот и славно, – сказал Родион, легко вскинул на плечи свой крупногабаритный рюкзак и шагнул вперёд, в зелёный сумрак. Рослый, жилистый, ширококостный и при этом достаточно стройный, с лицом плакатного арийца, он, казалось, не замечал тяжёлой ноши. Скупые и плавные движения наводили на мысль о сильном, ловком и опасном хищнике.

Девушки двинулись следом. Замыкал строй, как и прежде, Петя. Видно было, что он во всём старается подражать Родиону, но это не всегда получается. Родион не шёл, а тёк по лесу, почти не производя шума – во всяком случае, так казалось Пете, который то и дело за что-то зацеплялся, неприлично громко хрустел сухими сучьями и пару раз даже споткнулся.

Над головами путешественников прокричала какая-то птица.

– Дятел, – определила Надия.

– Ты так уверена? – спросил Петя.

– Ага. Я как-то раз у нас в саду видела. Это дятел.

– Ты всех птиц по голосам знаешь? – спросила Настя.

– Не всех, но многих… Эй, Родик, осторожнее! Всех клещей на меня обтряс! – (Родион, шедший впереди, неудачно придержал ветку, и она сильно хлестнула Надию).

– Извини, Надюшка…

– Надия!

– Само собой. Но насчёт клещей ты перегнула.

– Эт почемуй-то?

– Потому, что клещи выше метра-полутора вообще не забираются.

– Родик, кому ты это рассказываешь? Я в походы ходила с дошкольного возраста, не забывай! Так что про клещей знаю побольше некоторых!

– А меня отец и старший брат впервые взяли на охоту, когда мне не было девяти лет. Так что сказки про клещей, которые кидаются на свою жертву с высокого дерева, прибереги для детей асфальта, ладно? Клещи переползают из травы либо с низких кустов, это да. С веток они не прыгают.

Тема клещей была подхвачена с энтузиазмом. Петя вспомнил, как у него умирал от пироплазмоза любимый пёс, которого укусил клещ. К концу истории девушки подозрительно хлюпали носиками. Чтобы развеять обстановку, Родион решил рассказать про клещевой энцефалит:

– Если очень повезёт, энцефалит проходит без лечения. Как насморк. Если просто повезёт – помрёшь… – разглагольствовал он.

– Ни хрена себе везение! – проворчал Петро.

– Именно что везение. Потому что если очень не повезёт, ты останешься жить, но тебя парализует. Одну руку… но чаще обе. Вдобавок ослепнешь и оглохнешь. И самое весёлое – это не лечится. Если через день-два после того, как тебя кусанул энцефалитный клещ, ты не отдашься добрым врачам-убийцам – пиши пропало.

– Какая прелесть… – немного дрожащим голосом отозвалась Настя. Теперь на каждой ветке ей мерещились микроскопические бестии, грозящие смертью или мучительным увечьем.

– Не дрожи, малышка, – приободрила её Надия. – Мы же не в тайге. В Европейской России энцефалит мало распространён. Вот в Сибири – другое дело, вот там да – в лес без куртки с капюшоном лучше не соваться.

– А ещё можно подцепить энцефалит через сырое молоко! – продолжал нагнетать страсти Родион. – Так что парным молочком из-под коровки лучше не соблазняться.

– Спасибо, не хочется, – откликнулся Петро из арьергарда. – Мы как-то раз в деревне купили свеженького молочка, а оно навозом воняло.

– Это значит, хозяйка – дура и неряха, – сказала Надия. – Чтобы молоко не воняло навозом, доярка должна мыть сиськи тёплой водой. Корове тоже.

Настенька засмеялась первой, через секунду заржали парни, до которых каламбур почему-то дошёл с опозданием.

Постепенно разговоры угасли. Идти по густому лесу, заросшему кустарником и заваленному буреломом, было нелегко. Несколько раз путь преграждали поваленные деревья. Родион, помахивая мачете «боло», лихо срубал торчащие сучья, и путешественники перелезали через ствол. Один раз путникам попались следы жизнедеятельности кабанов, и Родион серьёзно посоветовал девушкам в случае встречи с их производителями бросать рюкзаки и лезть на ближайшее дерево.

– А мы останемся на земле и будем изматывать противника бегом, – отозвался Петро.

Настя в ответ что-то невнятно пробулькала – она снова пила из фляжки. Отлепив горлышко от губ, она взвесила фляжку на руке, поболтала, слушая плеск воды, и вздохнула.

Родион подошёл к ней и без разговоров отобрал фляжку.

– Отдай! – чуть не заплакала девушка.

– Держи. – Родион протянул ей свою.

– Это же твоя…

– Я знаю. И, в отличие от твоей, она полная. Бери.

– Спасибо, Родик, – тихо сказала Настя.

Надия весело хмыкнула.

Эти маленькие приключения отвлекали от однообразия нелёгкой дороги. Через два часа, когда Настя, сгорая от стыда за своё безволие, приканчивала родионову фляжку, впереди показался просвет. Ещё через минуту четвёрка стояла на берегу заболоченной речки.

– Пришли. Что дальше? – спросила Надия.

– А дальше – подождите, – ответил Родион, спустил на землю рюкзак и целеустремлённо отправился куда-то вверх по течению.

– Пошли, Петро! – сказал он, вернувшись через несколько минут.

– А мы? – спросила Надия.

– Ну, пошли с нами.

Родион привёл спутников к полузасохшей берёзе, которая росла у самого берега.

– Вот, – сказал он, похлопывая дерево по стволу. – Свалим и перейдём на ту сторону. Как раз хватит. А то чё-т неохота вброд лезть.

Со стороны реки ствол подрубили топором, а потом Петя и Родион принялись резать берёзу складной цепной пилой. Поначалу пилу постоянно заедало и перекашивало, так что известная мать была помянута не раз и не два, но вскоре парни приспособились, и дело пошло на лад. Девушки уселись поодаль на пенопластовом коврике.

– Устала? – спросила Надия.

– Немножко, – улыбнулась Настя. Она сняла куртку и взъерошила короткие каштановые волосы, потемневшие от пота. – Да не, нормально всё. На практике тоже, вспомни, будь здоров сколько ходили…

Надия сбросила штормовку и сладко потянулась. Настя стянула мокрую от пота футболку, оставшись в бежевом бюстгальтере, который не столько закрывал, сколько создавал видимость.

– Нет, ну твою ж мать!.. – донеслось с берега.

– Петруччо, не выражайся, здесь дамы, – прогудел Родион. – Чё, опять заело? Нет, ну йоппт… Смотри: надо дёргать сильно, резко, но чтоб не было перекоса. Понимаешь?

– Да понимаю, не дурак…

Из рюкзачка Насти вдруг зазвучала тема из «South Park».

– Твою ж мать… – прошептала Настя. – Это, кажется, опять он. Блин… – Она вскочила, распустила ремешок и извлекла на свет божий розовый планшет. На дисплее высветилось лицо парня в зеркальных очках.