Но не получала уже Луна-Яичница от мужиков такого удовольствия, как раньше. Стали они ей приедаться, - все такие одинаковые, - со своими либо сарделечными, либо сосисочными хуями, разной степени твёрдости. Любовники, впрочем, каждый раз давали Луне-Яичницы небольшие суммы денег с тем, чтобы, в случае чего, она смогла бы отчитаться перед Свином за свою работу в ночном клубе.
А Свин был верен Луне-Яичнице. Хотя и позванивал иногда негрессе Фелисите. Но дальше трёпа по телефону у него теперь с ней не заходило. Хотя и хотелось порой нашему герою отодрать сладкую африканку, - но, заложенные в него с детства благонравными родителями, высокие моральные принципы не позволяли ему изменить Луне-Яичнице.
Однако Свин вскоре снова узнал о неверности своей невесты.
VII
Однажды в субботу, поздно зимним вечером, наш герой лежал на кожаном диване в салоне и скучал без своей возлюбленной, ушедшей работать, как всегда в этот день, на дискотеку. Свин лежал и скучал, - телевизор смотреть ему не хотелось, спать тоже что-то не тянуло, и он, от нечего делать, решил позвонить Фелисите, - ей без проблем можно было поздно звонить.
И только Свинова пухлая рука потянулась к телефону, стоящему на полу около дивана, как тот с отчаянной громкостью зазвонил.
Свин аж вздрогнул от неожиданности.
- Что такое? - подумалось ему. - Кто может звонить так поздно? Уж не случилось ли с кем что?
Он взял трубку. И услышал на другом конце провода знакомый, басисто-хрипловатый голос. Это снова был доброжелатель.
- Ну что, господин Свин, - сказала трубка, даже не поздоровавшись. - Ну, и как вам живётся с вашей ненаглядной Луной-Яичницей?
- Прекратите, прекратите немедленно это хулиганство! Прекратите мне названивать! Я вызову полицию! - запротестовал, было, наш герой.
Но трубка довольно резко и с некоторой фамильярностью оборвала его.
- Не нервничайте, мой дорогой! Я же добра вам хочу. Недаром же зовусь доброжелателем.
- Да идите вы на хуй, доброжелатель! Заебали уже вашими звонками! - вспылил Свин и хотел, было, уже повесить трубку, но та сказала настойчиво-твёрдым голосом: "На три буквы, конечно, легко послать меня, господин Свин, но попрошу вас соблюдать хотя бы малейшую корректность. Уверяю вас, что вы не пожалеете об информации, которую я вам сейчас сообщу. И всё это я сделаю ради вашей пользы. Я искренно желаю вам добра".
- Давайте, короче, выкладывайте вашу информацию! - отрезал раздражённо наш герой.
- Информация очень проста, мой дорогой Свин.
- Попрошу без фамильярностей!
- Ну, так вот, Луна-Яичница опять вам неверна. Вы думаете, что по средам и по субботам она работает в дискотеке "Фауна"? Так нечего подобного! Она вам изменяет. По средам она спит с Бабилой, а по субботам - с лейтенантом Хвостенко. Не верите? Проверьте сами. Проследите за ней.
- Ну что же это? Как же это? - запротестовал, было, ошарашенный Свин.
Но на другом конце провода уже раздавались настойчиво-резкие гудки.
....................................................................................
Свин был вне себя от бешенства. "Как же так?", - думал он. - "Эта низкая блядь мне так подло изменяет. Работает, видите ли, она по ночам. Пополняет семейный бюджет. А сама тем временем ебётся с мужиками. А, впрочем, может быть это и клевета. Надо всё самому проверить. Хотя в прошлый раз "доброжелатель" не соврал. А, вообще, кто этот "доброжелатель", и почему я должен ему верить? Нужно, однако, во всём самому разобраться. Надо будет проследить за Луной-Яичницей и самому всё увидеть". "Легко сказать "проследить". Но как же я, в самом деле, буду за ней следить. Ведь она тут же меня заметит", - озадачился наш герой. Но в это мгновение счастливая мысль осенила его: "Надо будет малость изменить свою внешность и одеться так, чтобы она его не узнала. Конечно, можно было бы попросить Пня, чтобы он послал кого-нибудь из своих агентов-детективов следить за Луной-Яичницей. Но, нет, - не надо этого делать. Зачем выносить сор из избы. Так что, сам переоденусь, загримируюсь. И выслежу неверную суку!"
....................................................................................
Свин купил в популярном среди городской молодёжи магазине "Клёвый прикид" прикольные, витиеватые, искусственного волоса, усики и прикреплённые к ним пластиковые очочки, а также клетчатую кепку с немереным козырьком, достойную настоящего Гиви. Приобрёл он и смехотворный костюмчик в крупную полоску, прекрасно сочетающийся с кепкой.
Продавец, - тучный, совоглазый мальчик с сальными волосиками, разделёнными по центру головы глубоким пробором, завернул все эти покупки в морковного цвета, испещрённую мелкими фигурками голубых бегемотиков обёрточную бумагу. А потом он посмотрел мутновато-недоумевающе на нашего героя, не понимая, по-видимому, зачем такому солидному, пожилому дяде потребовался весь этот маскарадный хлам. Ну, а в конце совсем не удержался и спросил тонким баском: "Дядя, а дядя, - а для чего вам всё это?"
Свин, погружённый в свои мысли и не ожидавший вопроса, сначала никак не отреагировал. А затем, секунд через десять, встрепенулся и ответил: "Это, мальчик, - не для меня, а для моего племянника".
Но было уже поздно, - тучный мальчик не услышал ответа, - оставив в руках нашего героя плотно упакованный свёрток с покупками, он скрылся за дверью, ведущей в подсобку.
....................................................................................
И вот, в один прекрасный, зимний субботний вечер, когда Луна-Яичница собралась на работу в дискотеку, Свин решил проследить за ней. Он обождал пока она накрасилась-напомадилась, одела своё вечернее платье, - чёрное в серебристых блёстках, - и вышла за дверь.
Затем он со зверской скоростью напялил на себя очкасто-усато-клетчато-полосатый прикид и молнией выбежал из дома в садик, а оттуда - на улицу.
Там, в тусклом свете обмороженных фонарей поблёскивали сугробы. Было жгуче-тихо, и в чёрном небе, над безжизненными деревенскими домиками, полоской бледной фольги завис лунный полумесяц.
Свин огляделся по сторонам и заметил уже в самом конце улицы, - там, где она круто заворачивала за массивный фасад церквушки, - быстро удаляющуюся фигурку своей возлюбленной.
Он, крадучись, прижимаясь к самому краю тротуара, - чтобы не быть обнаруженным, - последовал за ней.
Очутившись за церковью, на ярко освещённой площади, наш герой увидел, как Луна-Яичница села в автомобиль сиреневого цвета, который тут же, попёрдывая, отчалил.
- О, боже! - подумал Свин. - Это же разъёбанная, сиреневая тарантайка этого гнусного негодяя, Хвостенко. Голос из трубки, по-видимому, не врал. Немедленно же вдогонку за ними! И всё проверить самому!
....................................................................................
Пока наш герой пытался завести промёрзший мотор своего транспортного средства, Луны-Яичницы давно уже след простыл. Тем не менее, Свин решил ехать прямо в военный городок на квартиру Хвостенко, - он знал, где тот обитает. Хвостенко был здоровенным и грубо-тупым малым и вполне мог бы навалять нашему герою тумаков, если бы дело дошло до драки. Пистолета Свин не взял, - от греха подальше, - он был готов биться до последнего в рукопашную, и, в случае необходимости, даже погибнуть за свою любовь.
- Однако, - странно! - подумал он, уже едя по раздолбанной, скользкой дороге в сторону военного городка. - Хвостенко же женат и у него есть даже ребёнок. И живёт он вместе со своей семьёй. Следовательно, везти Луну-Яичницу к себе на квартиру он не может.
Где же, ёб тать, мне их теперь искать?
Дорога, извиваясь в лунном свете грязновато-бёло-зелёной лентой, бежала через густой сосновый лес. Довольно часто прямо перед колёсами с неистовой прытью проскальзывали жирные лесные зверушки - не то зайцы, не то - поросята, не то свинозайцы, - и, чтобы не раздавить их, Свину приходилось резко притормаживать. От этого машину заносило по скользкому грунту к обочине дороги, и колёса издавали зловещий скрежет, гулко разносимый эхом по лесным окрестностям.
