Таисия Петровна, была явно довольна произошедшей скандальной историей и пребывала в состоянии радостного, эйфорического возбуждения. Не переводя дух, она предложила: "Иди-ка ты, зятёк, на кухню, - я тебя ужином накормлю, с пирожками. Горячие, - только что напекла! А покамест ты ешь, - я тебе расскажу, как раньше мы жили". Это означало, что надо будет в очередной раз выслушивать "Краткую историю жизни" любимой тёщи.

Подобная перспектива отнюдь не привлекла Вику и Томочку, так как свою историю Таисия Петровна рассказывала кому угодно и при первой же представлявшейся возможности, и все в доме слышали её уже множество раз в различных вариациях и знали практически наизусть. Поэтому сёстры потихоньку удалились в столовую, захватив с собой Антошу, - смотреть телевизор. Вася же был отдан на растерзание тёще. Что поделаешь, - такая уж сегодня ему выпала участь. Однако его моральные страдания будут, по крайней мере, компенсированы деликатесными пирожками. Справедливости ради нужно отметить, что Таисия Петровна готовила их великолепно: кругленькими, румяными, с промасленной, хрустящей корочкой, тающими во рту, - с мясом, с говяжьей печёнкой, с капустой, с яйцом и рисом.

Вася удобно расположился за огромным, прямоугольным столом, занимающим солидное пространство в центре их большой кухни. Таисия Петровна тем временем подала ужин, состоящий: из ароматного, горячего украинского борща и сочных котлет с восхитительной, жареной на свином сале с луком, картошкой. На стол было также поставлено внушительных размеров блюдо с пирожками.

- Ну, ушто ж, Васечка, кушай на здоровье, - проворковала тёща, - и послушай-ка, за одно, и мою историю.

- Ты знаешь, Вася, что родом я с западной Украины. У детстве пережила многие напасти, которые натворили у нашей стороне большевики. У начале тридцатых годов мой дядя Григорий - зажиточный крестьянин, тот, который говорил, ушто "большевикам надо горло красить", стрелял из обреза у пришедших его раскулачивать комсомольских активистов. А потом дядя Григорий исчез, - скрывался от НКВДэшников. Их партия послала за его головой. После наша семья голодала: я, да мои братья и сёстры ели суп из картофельных очистков, а отец продал последнюю кобылу. А потом началась война, и я пошла медсестрой на фронт. Ты видел, Вася, - у меня и медали кой-какие имеются. После войны, я закончила Высшие львовские курсы машинисток и переехала у Москву, где устроилась секретаршей у крупное строительное управление. Там я познакомилась усо своим будущим мужем - инженером-строителем, товарищем Павлом Павловичем Семихватским - интересным таким мужчиной. Он был на двадцать лет меня старше, а я у то время была диваха хоть куда - красавица, да и бойкая такая! Вот и отбила товарища Семихватского у его первой жены, - неряшливой такой и безответственной особы. Расписавшись, мы поехали ус мужем у Западную Сибирь. Туда его направили конструировать нефтяные вышки. У товарища Семихватского была трудная судьба: незадолго до нашего знакомства, его сын от первого брака - шестнадцатилетний Виктор - погиб. Дело было у Сибири. Пошёл он как-то у тайгу грибы собирать, да и не вернулся. Через несколько дней тело его нашли у лесу: говорять, - зарезали сбежавшие из зоны блатари. От горя товарищ Семихватский стал пить, но я его поддерживала, не дала совсем успиться. Потом у нас с ним родились три девочки: устаршая Рита - лёгенькая такая, как пушинка, и болезненная; усредняя Вика - толстенькая такая и крепенькая, - мы прозвали её "Бубой"; и младшая Томочка - идеальный такой ребёнок, точная копия папы. Томочка появилась на свет через пару месяцев после смерти отца. Тот скончался от болевого шока во время операции грыжи. И была, поэтому, моя Томочка обделена отцовской лаской. Без мужа я сумела дать усвоим дочерям университетское образование, - они у меня, ты сам знаешь, - учёные, - вот так-то, Вася. Рита с Викой уже пристроены, - мужья у них хорошие и унука с унучкой мне дали.

Здесь нужно сказать, что внук Антоша и внучка Светочка, так же как и дочка Томочка, пользовались особой любовью Таисии Петровны, и она всячески старалась получить от внучат в ответ какие-нибудь признаки взаимной любви. Например, требовала, чтобы они звали её не иначе, как "бабуля". Взрослые - Вася, Вика и Томочка быстро освоились с этим новым словом и часто между собой именовали Таисию Петровну "бабулей". Светочка также постепенно усвоила это обращению. Антоше же в первое время трудно было к этому привыкнуть, так как двух своих других бабушек - Васиных маму и тётю - он именовал соответственно, "баба Флора" и "баба Пóли".

- Осталось теперь только нашу умницу и красавицу Томочку замуж выдать за доброго человека, - а там и помирать можно, - продолжала бабуля.

- Ну, что вы, Таисия Петровна, - рано вам ещё о смерти-то думать! - вставил из вежливости Васечкин.

И на этом, к счастью для него, "Краткая история жизни" тёщи закончилась. Завершился, но уже, к сожалению, и вкусный ужин.

.................................................................................

Поблагодарив Таисию Петровну за деликатесную еду и интереснейший рассказ, Вася присоединился к Вике и Томочке, всё ещё смотревшим в столовой (являвшейся Томочкиной комнатой) телевизор. Антоши с ними уже не было, - Вика только что уложила его спать.

По телеку шла какая-то дребедень - репортаж о жизни советских шахтёров. Собственно, сёстры и не смотрели телевизор, - он был включён так - для фона.

Сидя за круглым, обеденным столом, Вика терпеливо вязала весёленькую, зелёненькую жилетку для своего мужа; а Томочка, развалившись в кресле и накрыв ноги пледом, читала толстый роман.

- Ну, как тебе "Краткая история жизни"? - поинтересовалась Вика, оторвавшись на секунду от вязанья.

- Ничего, с хорошей закуской проходит, в горле не застревает, - ответил Вася и спросил: "Нет ли чего поинтереснее по телеку?".

- Не всё ли тебе равно, - наверняка, я уверена, - и по другим программам ничего дельного не показывают. Но если хочешь, - пойди покрути сам, - неохота вставать, - сонно отозвалась Томочка.

- Что верно, то верно, по телику круглые сутки идёт одна дребедень, - отвечал Вася, - Поэтому мне глубоко насрать, - что смотреть. Но я, всё же, пойду попереключаю...

При этих его словах Томочка несколько оживилась и расплылась в прелестной улыбке.

- Чему это ты заулыбалась? - спросила её Вика.

- Да вот, - я живо себе вдруг представила на моём обеденном столе дымящуюся, ароматную кучку свежего Васиного говна, - только что высраного им с удовольствием.

- Ты права, Томочка, - сказал Васечкин, - действительно, как справедливо подметил один поэт (не помню, - какой): "Нет ничего приятнее на свете чем от души и хорошо посрать..."

Заметим, что отечественный телевизор "Горизонт", выделенный бабуле как ветерану ВОВ (Великой отечественной войны), не был снабжён пультом дистанционного управления, поэтому Васечкину пришлось, пройдя всю комнату, приблизится вплотную к телевизионному ящику.

Подойдя к телевизору и, уже было, собираясь переключить программу, наш герой на мгновение замер, - что-то в идущей передаче привлекло его внимание.

Несколько шахтёров сопровождают телевизионного корреспондента в экскурсии по городскому кладбищу. Там похоронены в основном шахтёры. Вот они подводят телевизионщика к скромной могильной плите, под которой покоится их коллега, умерший далеко не старым, - лет в сорок.

- Отчего умер ваш товарищ? - спрашивает корреспондент.

- От безысходности, - следует ответ.

Тут Вася переключил программу. По другому каналу шёл увлекательный американский боевик.

VII

Покинув уснувшую в кресле Томочку, Вика и Вася отправились на отдых в свою комнату.

Антоша мирно почивал на маленьком диванчике, отгороженном от двуспального родительского канапе шкафчиком с игрушками, - посапывая и подложив ручонку под пухлую, розовую щёчку. Спящий мальчуган был так нежен и тих, что в нём никак не угадывался заводной тот сорванец и проказник, каким он бывал днём.