V

Опять же, следуя совету доктора Кубышки, в октябре месяце того же года Вася предпринял туристическую поездку в Финляндию. Оставив своё семейство дома, он отправился в это двухнедельное путешествие на автобусе в составе группы из тридцати сотрудников научных учреждений и различных служб Академии наук, - путёвку он приобрёл в профкоме своего института.

Впервые Васечкин очутился на диком Западе. Обилие товаров, яркий свет витрин, рекламы и фонарей, а также чистота улиц в крохотной скандинавской стране удивили его.

В поездке нашему герою приглянулась интересная блондинистая дамочка, лет на пять старше его, - по имени Изабелла, работавшая секретаршей в профкоме Академии наук. Она никак не хотела уступать настойчивым ухаживаниям молодого физика, так как была верна своему мужу. За Васей же стала увиваться не очень аппетитного вида сорокалетняя чувашка Захира: жирная, тёмнокожая, с полным ртом стальных зубов и всегда крепко пахнущая луком и потом, общества которой тот тщательно избегал.

Вечерами, после ужина, обычно устраивалась финская сауна, в которой можно было париться на скандинавский манер всем вместе - мужикам с бабами, - однако последние не воспользовались этой возможностью. Особенно категорически возражали от парки с мужчинами старые, жирные и безобразные тётки, многие же молодые и красивые дамы хранили пассивно-стыдливое молчание.

Приходилось поэтому пользоваться сауной по очереди: сначала - женщины, а потом - мужчины. В то время, когда прекрасный пол отпаривал свои целлюлитные телеса, мужики со смаком смотрели по видео эротические фильмы, - большую диковинку для тогдашнего советского человека.

В сауне стоял нестерпимый жар, - и, чем выше ты взбирался к потолку по обжигающим кожу деревянным полкам, тем воздух становился горячее. Жар шёл от раскалённых добела, круглых, увесистых камней, сложенных в специальном зацементированном углублении в дощатом полу. Любители русской влажной парилки лили на камни воду, - от этого жгучий, удушливый, розовый пар взлетал вверх, и становилось совсем не продохнуть.

В предбаннике, в огромном, покрашенном под дерево холодильнике хранились внушительные запасы ледяного бутылочного пива "Хайнекен", которое пили из красивых пластиковых кружек, расставленных на большом деревянном столе. Упомянутые кружки, кстати, туристы из Васиной группы все растащили, и администрация гостиницы была этим весьма недовольна.

Немного попарившись и хлебнувши пива, мужики выскакивали голышом наружу, - в жиденький сосновый лесок, бежали через него, что есть силы, в свете томно-белой луны, роняющей прохладно-серебристые отблески на их разгорячённые тела, - к морю. Тёмная вода была спокойна, как в пруду, так как её предохраняли от ветра многочисленные прибрежные островки; и луна прокладывала на её поверхности причудливую, зеленоватую дорожку.

Домчавшись до моря, мужчины стремительно бросались в стылую, солоноватую, воду. От свежего, ночного осеннего воздуха и ледяной воды сводило дыхание, и сердце подскакивало к горлу, и появлялся дико-оптимистический взгляд на жизнь. Через несколько мгновений, выскочив из воды, они неслись опять париться, а потом - снова в море. И так несколько раз. Необъяснимо-замечательное времяпрепровождение!

Поздно вечером, осоловевшие после бани туристы тусовались компашками по номерам гостиницы, - точно также как это бывало во время школы-конференции в Доме творчества научных работников. Сидя с рюмочкой коньяка в мягком кресле напротив Изабеллы, Вася заговаривал ей зубы. Тут же подскакивала нахальная чувашка и приземлялась своим многопудовым задом к нему на колени, обхватывала Васину шею своими потными ручищами и довольно громко (чтобы слышала Изабелла) шептала ему в ухо: "Не видишь, что ли, - она не любит тебя! Люби лучше меня!" Но любовь Заxиры не прельщала Васечкина, и ему становилось противно.

.................................................................................

На своё путешествие Вася занял деньги у тёти Полины, и одолженную круглую сумму по возвращении нужно было отдать. Для этого наш предприимчивый, молодой физик решил сделать небольшой бизнес в стиле товарища Поросёнкина. На положенное ему количество обменянной валюты - пятьдесят долларов - Васечкин купил в Хельсинки тайваньский двухкассетный магнитофон. Вдобавок, ему удалось продать в Финляндии пару бутылок водки и несколько банок икры. На вырученные от последней сделки деньги Вася приобрёл кое-что из косметики и белья для любимой жены Вики, а также немного одёжки для Антоши.

Итак, двухкассетник, привезённый Васей из Финляндии, теперь следовало с выгодой сбыть. Для начала наш герой решил проконсультироваться по этому поводу с аспирантом Рафиком Раздолджабовым, - большим знатоком импортной радиотехники. Осмотрев принесённый Васей в лабораторию двухкассетник, Рафик заключил, что аппарат - говно, но загнать его, и довольно дорого, можно. Он посоветовал сдать магнитофон в комиссионный магазин подмосковного городка Долгопрудного: "там - xарошый цэны, а в Москвэ дорого нэ возмут".

- Савэтую тэбэ, продав эту шарманку, купыт сэбэ харошый атэчэствэнный абарудаваныэ. Звукаваспраызвэдэныэ будэт намнога лучшэ! - продолжил Раздолджабов и предупредил. - Аднака, сматры, кагда паэдэш с аппаратам в элэктрычкэ, - спряч эго в балшой сумка. А то дажэ ы за такой дэрмо в нашэ врэмя можно пэро в бок палучить!

Магнитофон в указанной Рафиком комиссионке был, действительно, неплохо оценен и быстро продан. В результате Вася окупил своё заграничное путешествие в полтора раза. Отдал долг тётке, а на оставшиеся деньги, добавив ещё немного своих кровных, купил по совету Рафика неплохое музыкальное отечественное оборудование: кассетную деку, вертушку для пластинок, усилок и огромные напольные колонки. Очень уж захотелось Васечкину завести качественную музыку у себя в доме!

Собранная Васей музыкальная система, действительно, давала звук, не шедший ни в какое сравнение с дребезжанием двухкассетника: низы - богатые и сочные, - ударяли в грудь, а верха звенели тонко и изящно, заставляя позвякивать посуду. Вася остался очень довольным своим приобретением, чего нельзя было сказать об остальных обитателях квартиры.

.................................................................................

Роман с Симочкой, поездка в Финляндию и приобретение музыкального центра, несомненно, пошли на пользу нашему герою, - он постепенно стал забывать о своём неврозе. Ещё некоторое время Вася походил к доктору Кубышке, а потом бросил занятия психотерапией, - за ненадобностью.

VI

Вернувшись как-то в пятницу, ноябрьским вечером (вскоре после приезда из Финляндии) с работы, - усталый и продрогший, - Вася с удовольствием ввалился в тёплую квартиру; и обнаружил её обитателей в полном сборе. Вика, Томочка и Таисия Петровна что-то оживлённо обсуждали в коридоре, а кругленький Антоша копошился у их ног.

- А, дорогой зять явился, - возбуждённо кинулась к Васе Таисия Петровна. И, не давая ему опомниться, стала рассказывать: "Ты послухай, чему я сегодня была усвидетельницей! Стояла, значить, я у очереди, у гастрономе, - давали мороженых американских цыплят, - по двое у руки. Очередь огроменная, стоим долго - часа два, наверное, - однако, - всё тихо-спокойно. Ужо скоро должна была подойтить моя очередь, как, удрух, к самому прилавку подскакивает наглая такая, молоденькая дамочка. Уся из себя разодетая такая, культурная, - в очках. Подскакивает она, значить, к продавщице и говорить: "Вы мне, Марья Ивановна, отложите, пожалуйста, пару цыплят, каких покрасившé. А я вечерком, когда народ схлынет, заберу. Премного, мол, вам заранее благодарна!" И собралась было ужо энта фря уходить. Так, ушто тут началось от ейных слов у очереди! Бабы завопили: "Ты ушто же это, стерьва учёная, на нас, на людёв, плюёшь!? Мы тут цельный день стоим, а ей, видите ли, - "отложите, пожалуйста". Ничего ей, шельме, не откладывать, - уштоб она поперхнулась!" А стоявшая передо мной пенсионерка у конец рассвирепела: схватила с прилавка за ноги синюшного цыплёнка и давай лупить им по морде энту молодуху. А та - ну орать не своим голосом, очочки её модные, естественно, тут же - удребезги, красочка по напомаженной мордахе потекла. Пенсионерку оттащили, вызвали милицию, составили протокол. Во, зять, до чего докатились, - звереет народ. А, упрочем, - так и надо энтой стерьве, уштоб знала своё место!"