Что ж, Аддисон была сыта этим недоразумением по горло. Она поднялась на ноги и сощурилась. Ей постоянно приходилось иметь дело с недовольными сотрудниками. Брюнетка всего лишь по-хулигански ее запугивала, но Аддисон не испугалась ни на секунду.

- Значит, так. Понятия не имею, что ты о себе возомнила, но никто не разговаривает со мной в таком тоне. И никто не тащит меня туда, куда я не хочу идти. Здесь произошла чудовищная ошибка, и я сейчас же прекращаю этот балаган.

- Понятно. С тобой легко не будет. Да что с вами, бабами, такое? На прошлой неделе я еле затащила внутрь орущую и брыкающуюся девицу. А когда она уходила, то едва держалась на ногах и все ныла и ныла о том, как ей было классно. Клянусь, я занимаюсь этим последнюю неделю. Последнюю, мать ее, неделю! – Повернувшись к мужчинам в углу двора, женщина крикнула: - Холланд! Подойди, пожалуйста.

Понятия не имея, кто такой Холланд, и уж точно не горя желанием это выяснять, Аддисон шагнула ближе к упрямой женщине:

- Мне нужно увидеть Спенсера, ясно? Он все объяснит.

- Зря стараешься.

Мужчина, которого назвали Холландом, прошел по двору и остановился рядом с Аддисон. Ростом под два метра, он был сделан из одних сплошных мускулов и напоминал профессиональных футболистов, которых она видела по телевизору. Кожа с золотистым загаром казалась безупречной, за исключением двух татуировок на щеках. Одна – в форме змеи, а вторая представляла собой набор незнакомых символов.

С таким не хотелось бы столкнуться в темном переулке. К тому же Аддисон совсем не радовало знакомство с этим человеком в учреждении, из которого, вполне вероятно, не удастся сбежать.

Она подняла руки, надеясь, что этот жест доброй воли поймут:

- Это какое-то недоразумение.

- Если ее не удовлетворят, она вполне может настучать властям, - со скучающим видом заявила брюнетка.

- Я пришла сюда со Спенсером.

- Она из подстилок Льюиса? – наконец заговорил Холланд, и его голос оказался на удивление гладким и мелодичным.

Безымянная мучительница, которую, как уже поняла Аддисон, она будет ненавидеть до конца своих дней, рассмеялась:

- Похоже на то.

- Ничего подобного. – Аддисон действительно хотела от Спенсера не только секса, поэтому сказала чистую правду. – Я пришла с ним.

- И где же он? – Брюнетка изогнула бровь, словно все происходящее было настолько ниже ее достоинства, что она сама удивлялась, почему вообще обсуждает эту тему.

- Хочешь, чтобы я ее вырубил?

- Нет, прошу вас, не надо. Я приехала сюда со Спенсером Льюисом.

Неужто это ее голос звучит так отчаянно? Что ж, если так, то вполне сочетается с бешеным биением сердца.

- Валяй.

Ожидая удара, Аддисон прикрыла голову руками, но ничего не произошло. Холланд просто смотрел на нее, сощурившись. В какой-то момент на ум пришла мысль, что она в «Уютном рассвете», где никому не дозволено причинять ей вред.

А через несколько секунд мир канул во тьму.

Очнувшись, Аддисон попыталась сесть и поняла, что кричит.

- Чувак, что ты с ней сделал?

Перед глазами все плыло. Голоса на слух звучали незнакомо. То появляясь, то исчезая, перед лицом танцевали вспышки разных форм и цветов. Все вокруг казалось размытым и нереальным.

- Просто вырубил. Не ожидал такого эффекта.

Этот голос она узнала. Холланд. В том, что с ней происходило, виноват он. Аддисон задрожала с головы до ног, вспомнив ощущение потери собственной воли.

- И на кой тебе это понадобилось?

Вопросы задавал мужчина, но голос не принадлежал Спенсеру. Аддисон готова была на что угодно, лишь бы сейчас его услышать. Даже если бы он на нее орал за то, что вошла в изолятор без него, было бы лучше, чем оказаться в руках этих людей.

- Тара сказала, что она из повернутых на Льюисе, и что ее надо затащить внутрь и удовлетворить. Иначе она двинет стучать.

- Черт.

На лице оказалась холодная мокрая тряпка. Спокойный женский голос велел не дергаться. Перед глазами все еще танцевали разноцветные вспышки, и Аддисон готова была выложить целое состояние, лишь бы прекратить эту пляску.

- Послушайте, я не та, за кого вы меня принимаете.

- Ну и кто ты? – спросил мужской голос.

Мужчина хотя бы не проявлял такой враждебности, как женщина, которую, очевидно, звали Тара. Ей-богу, если Аддисон когда-нибудь выберется из этой передряги, всю жизнь посвятит тому, чтобы уничтожить мерзкую брюнетку.

- Меня зовут Аддисон Уэйд.

В помещении тут же воцарилась тишина. Неудивительно. На их месте никому не хотелось бы услышать ее имя.

- Твою мать! – зашипел тот же голос, который задавал вопросы. – Тара, Холланд, вы, черт вас дери, вырубили саму Аддисон Уэйд?!

- Я приехала сюда со Спенсером Льюисом. Он помогает мне отыскать племянника.

- Да уж, хреновее некуда.

- Я же не знала! – наконец подала голос Тара.

Аддисон всей душой жалела, что не может надрать зад бешеной твари.

- Я тебе говорила.

- Ну вот и все. – Мокрая тряпка, которую прикладывали к глазам, испарилась.

Поморгав, Аддисон испытала прилив облегчения, когда мир вокруг снова стал различимым.

Она находилась в комнате, похожей на спальню. Первые впечатления о студенческом кампусе напомнили о себе и здесь. Помещение четыре на шесть метров так и кричало о том, что это самое банальное общежитие. А вот мебель красноречиво заявляла о государственном учреждении.

Постель, на которой лежала Аддисон, была белой с шершавым черным одеялом и одной-единственной подушкой. Причем постель заправили по-больничному тщательно. В углу стоял стол. Кроме того, в комнате была одна полка из искусственного дерева и  маленькое окно с темными задвинутыми занавесками, за которыми не видно было улицы.

Пахло здесь сигаретами и заношенными носками. Плюс Аддисон была уверена, что уловила запах марихуаны.

Мужчине, который стоял перед ней, было около тридцати. Темноволосый, кареглазый, худощавый. На нем были черные штаны и черная рубашка с закатанными рукавами. Руки выглядели мускулистыми, как будто он регулярно поднимал в спортзале тяжести. Но самым поразительным оказалось вовсе не это, а пирсинг, украшающий лицо. Целых пять штук.

На левой брови красовалась металлическая «штанга». Во рту, на языке, виднелась черная. В правой ноздре блестело золотое колечко. На правой брови было целых два прокола. Один – для кольца с черепом и скрещенными костями, второй – для кольца, похожего на обручальное.

Женщина с компрессом в руках была смуглой, миниатюрной и изящной. Такой худенькой, что ее, наверное, унесло бы порывом ветра. Волосы у нее были светлые, с золотистым отливом.

Еще в комнате, раздражая одним своим присутствием, находились Тара и Холланд. За ними, относительно далеко, стояла группа мужчин, которых Аддисон пока было трудно рассмотреть.

Дважды моргнув, она уставилась на Холланда:

- Что ты со мной сделал?

- Вырубил, но таких последствий не должно было быть.

- Каких еще последствий?

- Ты вырубилась на три часа, а должна была минут на десять, плюс-минус, - ответил Холланд, нервно проведя рукой по волосам. Выглядел он сбитым с толку.

Аддисон ушам своим не верила. Он действительно сказал три часа? Где, черт возьми, носит Спенсера? В мыслях проросли первые семена сомнений. Аддисон прикусила губу. Неужели она в нем ошиблась? Мог ли он просто взять и бросить ее на произвол этих людей?

- Пожалуйста, - снова заговорил Холланд, - не перекладывай мой косяк на других. Не натравливай на них «Уэйд Корпорейшн».

- Ничего такого она не сделает, Холланд. Мы ее прикончим. – Каждый раз, когда Тара открывала рот, Аддисон ненавидела ее все сильнее и сильнее.

- Никто никого убивать не будет. – Пирсингованный наградил Тару сердитым взглядом, а потом снова повернулся к Аддисон. – Я Джек, а это Мариса. Холланда и чересчур языкастую Тару ты уже знаешь. За ними торчат Том, Бен, Грег, Энди и Рассел. Мы все беспокоились из-за тебя, но теперь, узнав, что ты Аддисон Уэйд, точнее будет сказать, что мы в ужасе.