- На каком этаже вы живете?

- Мы с дедушкой, Джереми и тетей Морган живем в пентхаусе.

- Неудобно, наверное.

Она тряхнула головой:

- В каком смысле?

- Рядом постоянно ваш дед и тетя Морган. Вряд ли у вас есть возможность много времени проводить вдвоем с Джереми.

- Тетя Морган бывает здесь не так уж часто – у нее есть дом на Большом Каймане[2]. А дедушка большую часть времени проводит в офисе.

Лифт звякнул и открылся прямо в квартиру. Спенсер понял, что Аддисон не шутила. Уэйды на самом деле занимали весь этаж. У самого Спенсера никогда не было возможности накопить хоть какие-то деньги, поэтому ему всегда было наплевать, насколько обеспечены его так называемые клиенты. В большинстве своем за помощью в «Уютный рассвет» приходили только исключительно богатые люди. В присутствии Спенсера Родс никогда не говорил, сколько стоят услуги «аномальных», но Спенсер подозревал, что недешево. Однажды он спросил у старика, откажет ли тот в помощи бедняку. Уилл ответил, что, конечно же, нет, но добавил, что за все тридцать четыре года службы к нему ни разу не обращались те, кто не мог заплатить.

Поскольку услуги обитателей изоляторов нигде не рекламировались, можно было смело предположить, что о возможности обратиться к ним за помощью знают только сливки общества.

Квартиру Уэйдов явно обставляли с целью впечатлить гостей. А может, даже запугать. Осматриваясь, Спенсер выгнул бровь. Стены были выкрашены в богатый золотистый оттенок и украшены серебряной отделкой. Прямо под потолком вилась причудливая лепнина, усиливающая впечатление от цветовой гаммы. Сама лепнина выглядела так, будто ее добавили сюда еще в девятнадцатом веке, и Спенсер задумался, как давно это здание стоит на земле.

Чем старше стены, тем сложнее войти в темное пространство, где ему и предстояло искать следы Джереми. В прошлом люди были куда более суеверными и порой даже неосознанно предпринимали шаги, чтобы защитить свои жилища. Позднее, когда «аномалии» стали появляться на повсеместно, общество вернулось к устаревшей паранойе. Однако некоторые теории оказались очень даже верными. Люди строили дома из материалов, которые значительно затрудняли переход на другие уровни сознания. Если стены были покрыты краской на основе свинца, большинство «чтецов» просто-напросто лишалось своих способностей.

Что, конечно, не грозило Спенсеру.

Он подошел к большому окну. Всего здесь, в гостиной, окон было шесть, и все они выходили на улицу перед главным входом в здание.

- Вряд ли его вытащили из окна. Кто-нибудь внизу обязательно бы заметил.

- Хотите увидеть комнату Джереми прямо сейчас? Или сначала перекусите? А может быть, вам нужно отдохнуть?

Усмехнувшись, Спенсер повернулся к Аддисон.

- Пойдемте туда прямо сейчас. Тогда, может быть, еще до наступления ночи вы вернете меня в изолятор и покончите с этим делом.

- Вы очень странно о себе говорите. «Вернуть вас», «расписаться за вас». Не можете же вы на самом деле считать себя вещью.

- Я и не считаю, зато так считаете вы. Всем будет гораздо легче, если я буду говорить на понятном вам языке. – Он подошел к широкой лестнице с черными коваными перилами, которую заметил в левой части комнаты. А вот это уже действительно впечатляло. Спенсер никогда раньше не видел двухэтажных квартир на Манхэттене. – Джереми спал наверху?

- Не стоит так уверенно предполагать, будто вы знаете, о чем я думаю, мистер Льюис.

Аддисон снова превратилась в воплощение официоза, а это значило, что у Спенсера проблемы.

- Прошу прощения.

- Вероятно, кто-то действительно так думает. Однако я не могу избавиться от ощущения, что говорите вы подобные вещи только для того, чтобы меня задеть и замаскировать это под хорошие манеры. Я не принимаю ваших извинений, мистер Льюис, и да, Джереми живет наверху. Я провожу.

Спенсер шел за ней, кипя от злости. Аддисон открыто отчитала его за допущенную ошибку. Никто и никогда такого себе не позволял. Ни друзья, ни даже Уилл. Где она набралась храбрости? Неужели не боится, что он изнасилует ей мозг или от ярости подожжет занавески? Однако в следующую секунду мысли резко свернули на другой путь. Аддисон шла по лестнице, покачивая бедрами прямо перед глазами Спенсера.

В любой момент он мог всего-навсего протянуть руку и ущипнуть ее за упругую задницу. Наверное, ее визг стал бы достойной наградой. А потом она, само собой, бросится вызывать полицию по его душу. Такие проблемы за один щипок ему точно ни к чему. Впрочем, может быть, оно того стоило. Спенсер тряхнул головой. Да что с ним, черт возьми, происходит? С таким отчаянием он не хотел женщину с тех самых пор, как в шестнадцать лет лишился девственности. К тому же, чем дольше он находился в этой квартире, тем неприятнее она ему казалась. Все здесь было каким-то слишком упорядоченным, словно вещи принадлежали музею, а не жилому помещению. Прямо как серая юбка Аддисон. Этой женщине наверняка и тридцати не было, но с каждой минутой она казалась все старше и старше.

Спенсеру оставалось только надеяться, что он справится с работой как можно быстрее и не успеет ляпнуть Аддисон о том, что она слишком привлекательная, чтобы быть такой холодной, и слишком молодая, чтобы вести себя, как мертвая.

Внезапно она развернулась и ткнула в Спенсера пальцем, прожигая его взглядом. Ничего себе! Она действительно разозлилась, а он подлил масла в огонь. Жаль, что он не мог как-нибудь незаметно поправить штаны. Аддисон еще ни слова не сказала, но так и лучилась энергией урагана, готового сметать все на своем пути. И сейчас на пути волей случая оказался Спенсер.

- Я не считаю вас вещью. Поверить не могу, что вы могли такое сказать! Я пришла к вам за помощью. – Ее руки двигались, словно жили собственной жизнью, и до Спенсера дошло, как она на самом деле расстроена.

- Аддисон…

- Я понятия не имею, опасны вы или нет. Надо ли вас лично или тех, с кем вы живете, изолировать от общества. Я не придумывала никаких правил. Все это произошло за восемь лет до моего рождения. Мне известно, что дедушка сыграл свою далеко не последнюю роль, и что, пока я была ребенком, корпорация не раз приложила руку к тому, чтобы сделать вашу жизнь невыносимой. – Она сильнее ткнула его пальцем в грудь. – Но я никогда – слышите? – никогда не стала бы так о вас думать.

Спенсер схватил ее за плечи и придвинул к себе. Аддисон ахнула и уставилась на него огромными голубыми глазами, в которых не осталось ни следа от уже привычной холодности. Сейчас ее глаза излучали горячий гнев.

- Я не должен был вам этого говорить. Что тут скажешь? Я не из хороших парней.

- Опять извиняетесь? – С озадаченным видом она прикусила губу.

- Да. – Спенсер отпустил ее и смахнул светлую прядь с ее лба. Волосы Аддисон оказались намного мягче, чем он ожидал. Словно он потрогал чистый шелк. – Я был не прав. Давайте начнем все сначала. Я Спенсер Льюис. Могу путешествовать по темным местам, считывать энергию и находить пропавших детей. Но в данный момент у меня нет страховки, поэтому я вынужден работать вполсилы. И меня это выводит из себя. Меня сложно назвать хорошим парнем, даже когда я в хорошем настроении. Так что в плохом настроении все еще хуже. Ваша очередь.

В уголках рта Аддисон появился едва заметный намек на улыбку, а глаза лукаво засияли.

- А я Аддисон Уэйд, избалованная внучка человека, который входит в тройку самых богатых людей страны. И я отчаянно борюсь за свое место в корпорации. Не очень умею ладить с людьми и становлюсь надменной, когда чувствую себя не в своей тарелке. Вы нужны мне, чтобы найти моего племянника. Мне его смертельно не хватает.

Последние ее слова глубоко засели Спенсеру в душу. Каково это, когда по тебе смертельно скучают? Каково знать, что кто-то так искренне о тебе беспокоится? От ярости запульсировало в висках. Этого ребенка окружали любовью и заботой, и кто-то посмел его забрать. Спенсер никогда не знал, что такое любовь, но был уверен в одном: он сделает все, чтобы найти способ вернуть племянника Аддисон.