Кертис Грумио Ты, раз ты собираешь народ, чтоб привести ее в понятие. Кертис Я собираю их, чтобы выполнить долг. Грумио Она сюда не в долг занимать приедет. Входят четверо или пятеро слуг. Нетеньел Филипп Джозеф Никлас Грумио Вас милости просим. Как вы поживаете? – А вы что? – Вы, дружище? – Ну, и довольно для встречи! Как, лихие товарищи, все ли у вас готово? Всякая ли вещь в порядке? Нетеньел Все вещи готовы. Близко ли хозяин? Грумио Рукой подать, наверное, уже спешился. А потому… Черта с два! Тише! Я слышу хозяина. Входят Петручио и Катарина. Петручио Где ж эти черти? Ни души в воротах. Ни стремя поддержать, ни взять коней! Где Грегори, Нетеньел, Филипп? Слуги Я здесь. – Я здесь. – Я здесь. – Я здесь! Петручио Я здесь, я здесь, я здесь, я здесь. Вот неотесанные-то болваны! Как! Ни внимательности, ни старанья? Где тот дурак, что послан был вперед? Грумио Я здесь. Дурак такой же, как и был. Петручио Вы деревенщина, тупой поганец! Не в парке ли наказывал я встретить И взять с собою всех этих бродяг? Грумио У Нетеньела куртка не готова, У Гебриэла не крепки подметки, У Питера не вычернена шляпа, У Уолтера же шпага без ножен. В порядке Грегори, Адам и Ролф, А остальные – нищенская рвань. Но все сюда вас встретить собрались. Петручио Ну, негодяи, ужинать скорее! Уходят слуги. (Напевая.) «Где жизнь, что прежде я живал?» Где эти? – Сядь же, Кет, и будь хозяйкой. Уф! Уф! Уф! Уф! Входят слуги с ужином. Ну, скоро ль? Эй! Будь веселее, Кет! – Снимайте сапоги. Живей, собаки! (Поет.) «Жил серый некогда монах, И все бродил он в тех местах». Мерзавец, ты мне ногу своротил! Вот получай, чтоб не сломал другую! (Бьет его.) Кет, веселей гляди! – Воды мне! Эй! Что пес Троил? – Идите кто-нибудь Кузена Фердинанда позовите! – Вы познакомьтесь, Кет, с ним, поцелуйтесь. Где туфли? – Что же, воду нам дадите? Входит слуга с водой.
Помойтесь, Кет, – и милости прошу. – Ну ты, чурбан! Ронять еще надумал. (Бьет его.) Катарина Нечаянно он сделал, успокойтесь. Петручио Скотина вислоухая! Дурак! – Садитесь, Кет. Я знаю, голодны вы. Прочтете вы молитву или я? – Баранина? Первый слуга Петручио Питер Петручио Засохла. Да и все блюда спалились. Какие псы! – А где каналья повар? Как смели это подавать к столу И так служить мне, как мне неугодно? Долой убрать блюда, тарелки, чашки! (Разбрасывает блюда и прочее по сцене.) Тупые, нерадивые мерзавцы! Что? Вы ворчать? Сейчас вас проучу! Катарина Мой милый муж, не надо огорчаться. Не придирайтесь – кушанье не плохо. Петручио Но, Кет, все подгорело и засохло, А это строго мне запрещено, – Желчь раздражается и гнев родится. Уж лучше попоститься нам обоим, – И без того мы оба с вами желчны, – Чем есть сожженное, сухое мясо! Будь терпелива. Завтра наверстаем, А ночью оба вместе попостимся. Пойдем, я в спальню отведу тебя. Уходят. Входят несколько слуг. Нетеньел Питер, видел ты что-нибудь подобное? Питер Ее же повадкой и бьет ее! Возвращается Кертис. Грумио Кертис В ее спальне и проповедует ей воздержанность. Кричит, ругается. Она ж, бедняжка, Не знает, что сказать, на что смотреть, Как будто только что от сна проснулась. Уйдем, уйдем. Он, кажется, идет. Уходят. Возвращается Петручио. |
