Прекрасная, – не знаю, как вас звать,
И не пойму, какими чудесами
Вы угадать, как я зовусь, могли, –
Любезностью и умными речами
Вы превзошли все чудеса земли:
Я вижу в вас небесное созданье.
Скажите ж мне, что думать, говорить –
И пусть мое земное пониманье,
Мой грубый ум, умеющий ходить
Лишь ощупью, погрязший в заблужденье,
Беспомощный, поверхностный, поймет
Всех ваших слов сокрытое значенье;
В правдивости и чистоте живет
Моя душа – к чему же вы хотите
Ей новый путь насильно указать?
Не Бог ли вы? Иль, может быть, скажите,
Хотели б вы меня пересоздать?
О, если так, идите к этой цели;
Могучи вы – я буду побежден;
Но коль я тот, кем был на самом деле
До этих пор, то твердо убежден,
Что с вашею рыдающей сестрою
Не связан я, что не была она
Супругой мне. Нет, нет, тобой одною,
Тобой одной моя душа полна!
Не пой, не пой мне песен сладкозвучных,
Не увлекай, сирена, за собой,
Чтоб утопить потом в слезах докучных
Твоей сестры; нет, нет, сирена, пой
Лишь для себя – и овладеет мною
Безумие; раскинься по волнам
Серебряным, косою золотою
Их устели – и ложе я создам
Себе на ней, и в сладком заблужденье
Я буду мнить, что смертию такой
Окончить жизнь – небес благословенье.
Тони, любовь, в отраде неземной!
