Ладно, не о том думаешь, медвежатник начинающий! Вспоминай подробности!
Так кажется вот эту звезду на боку надо повернуть вправо, эти две кнопки надо нажать одновременно, а вот эту фигурку стрелка из лука дернуть вниз..."
В сундуке что-то звякнуло, крякнуло, стукнуло. Я дернул крышку вверх. Она поддалась. Я с волнением заглянул внутрь. На первый взгляд нижнего белья в сундуке не было, но с уверенностью утверждать это я бы не стал. Поскольку какая-то одежда в сундуке имелась и в немалом количестве, да еще и шелковая в придачу, то всё могло быть. Но мое внимание привлекли не тряпки Лили, а коробочки и особенно мешочек из тонкой кожи лежавшие свержу.
В коробочках оказались женские украшения: серьги, подвески, кулоны, ожерелья. Всё золотое с драгоценными камешками, но после посещения тайника, они выглядели очень...простенько. А вот мешочек оказался попаданием в десятку. Серебряные монеты разных номиналов и стран.
"Может зарплату она этими монетами выдает своим слугам, может еще для чего нужно всегда иметь под рукой мелкие деньги и не бегать открывать каждый раз свой сейф-сундук в той комнате с магическими плетениями..."
Я изъял из мешочка три самые мелкие серебряные монеты.
"Пока хватит! Всегда можно будет наведаться сюда и позаимствовать необходимую сумму. Вряд ли Лили постоянно пересчитывает свои денежки".
***
С деньгами в кармане я чувствовал себя гораздо увереннее. Сидя в трапезной, переваривая скромный ужин, я прикидывал, как легализовать свое нежданно-негаданно обретенное богатство.
Самый простой вариант - выигрыш в карты или кости. Но к картежникам даже с мелкими серебряными монетами соваться было нечего. Там сидели солидные игроки. У них в кучке денег на столе иной раз сверкало золото.
Надо было начинать с любителей игры в кости. Но там был другой перекос. На столе лежала сплошная медь. С серебряной монетой соваться туда мне, пусть и привилегированному, но всё-таки рабу, тоже не стоило.
"Придется ждать Жана. Наверняка он знает, где можно разменять без вопросов серебро и, кстати, пусть он мне и разменяет, а я не буду светиться. И где он бродит? Или всё еще лошадок обихаживает? А я ведь ему уже и кружку его любимого напитка приготовил. Совсем нюх потерял".
Только я успел это подумать, как в трапезной возник Жан. Я махнул ему рукой, приглашая к себе, и пододвинул кружку, чтобы тот хоть немного утолил свою, никогда до конца не проходящую жажду к пиву.
- Жан, ты не помог бы разменять мне серебрушку? Сам я еще плохо ориентируюсь тут...
Жан ехидно прищурился.
- Серебрушку говоришь...
- Да, вот нашел сегодня в коридоре. Валялась, понимаешь под ногами. Как было не наклониться и не подобрать...
- Счастливчик, ты... Я вот, сколько ни хожу, даже медного лиарда найти не могу ...
- Места знать надо... где ходить! И вообще понимание счастья у нас с тобой разное. Я бы всё такое счастье отдал бы за то, чтобы избавится вот от этого!
Я многозначительно щелкнул себя по горлу, где скрытый высоким воротником рубашки находился рабский ошейник.
- Ох, не знаешь что и лучше, или ошейник, но с деньгами, или без ошейника, но чуть богаче нищего. Давай монету! Сбегаю, разменяю!
Жан обернулся быстро и вручил мне полотняный мешочек с медью.
- За обмен два лиарда взял, меняла.
Я покачал в руке увесистый мешочек.
- Вот тебе лиард... как посреднику.
Жан расплылся в довольной улыбке.
- На что потратишь такое богатство? - спросил он без тени сарказма. Для него это были неплохие деньги. - Женщины?
- Первым делом, первым делом самолеты. Ну, а девушки? А девушки потом!
- Что за само...льё....ты?!
- Играть пойду! - буркнул я. - Надо умножать...капитал! Сам же говоришь, что красивые девушки нынче дороги.
- А-а-а...понятно... Да, некоторые красавицы берут даже не медью, а серебряный перье за раз. А одна так даже целый серебряный алисонский империал требует. Авансом!
- Ты мне потом все расценки расскажешь... В случае успешного умножения капитала. Если же мне не повезет в игре...
- То повезет в любви! Тебе с такой физиономией вообще-то и тратиться не надо. И так согласятся. Вон, как смотрят!
Я проигнорировал и Жана, и местных девушек, которые действительно смотрели на меня, и очень призывно.
"На фиг! На фиг! Шутник понимаешь, нашелся!"
Я вклинился в толпу болельщиков окружавшую игроков и громко объявил.
- Я играю!
И сопровождаемый завистливыми взглядами тех, у кого деньги уже давно были проиграны или отродясь их не было, царственным жестом кинул свой лиард в кучу меди на столе.
Десятка полтора лиардов я проиграл очень быстро и, тревожно ощупывая свой уже похудевший в мешочек, даже на секунду задумался: играть ли дальше?
"Да с какой стати я деньги Лили жалеть буду! Проиграюсь - еще раз наведаюсь к сундуку! Вот и весь сказ!"
И тут, то ли кто-то на небесах решил компенсировать мне удачей в игре мое приобретение рабского ошейника, то ли сработало правило, по которому новичок выигрывает, но только игра пошла в одни ворота.
Я обчистил всех. Карманы у меня разбухли от меди. Проигравшиеся бросали на меня злобные взгляды, но приступать к решительным действиям пока не решались. Кульминация наступила, когда я сгреб со стола в уже не застегивавшийся от денег карман очередную кучку меди и поднялся на ноги.
- Уже поздно господа. Пора и баиньки. Надеюсь завтра встретиться с вами здесь, за столом и вы будете при деньгах...
Я закруглился с игрой вовсе не потому, что мне вдруг спать захотелось и не потому, что вдруг решил сберечь выигранное. Просто при том везении, которое вот сейчас меня настигло, я легко мог оставить всех присутствующих без штанов в прямом смысле, поскольку некоторые уже пытались ставить свою одежду на кон. А выпотрошить всех было чревато для моего здоровья. Проигравшие могли легко прийти к мысли о более справедливом перераспределении моих денег и во исполнение этой идеи всадить мне нож под ребро где-нибудь в темном коридоре замка.
Однако оставшиеся при деньгах, благодаря такому моему решению, человек пять счастливыми не выглядели. А вместе с проигравшимися требовали продолжения банкета, то есть игры, надеясь отыграться. Озлобленная толпа стояла передо мной полукольцом. Я прижался к стене и уже нащупывал нож, чтобы отмахиваться от разгоряченных азартом и расстроенных хроническими проигрышами коллег по игре.
Но к моему облегчению вмешались авторитетные картежники. Первым к месту событий прибыл Гийом. Вникнув в ситуацию, он безапелляционным тоном велел мне вернуться за стол и продолжить игру.
- Не по правилам, сбегать, коли остальные хотят продолжить игру.
Я доброжелательно улыбнулся ночному работнику Марианны, который пытался тут корчить из себя авторитета.
- Я всегда заканчиваю игру тогда, когда я считаю нужным! Не спрашивая ничьего позволения!
Будь Гийом бледнолицым, он уже побагровел бы от злости, но на черной, как армейский сапог морде, ничего такого видно не было. Однако и без этого было понятно, что негр разозлился не на шутку.
- Я сказал...- начал было Гийом, задыхаясь от злобы.
- Ты можешь всё, что хочешь высказать там, на верху... на четвертом этаже... ночью... если тебя, конечно, пожелают выслушать.
И чтобы удержать в рамках приличия, явно слетевшего с нарезки от моей отповеди Гиойма, я демонстративно достал кинжал Стога и повертел его в руках. Гийом задумался, а толпа сразу стала менее энергично тявкать в мой адрес. Что, однако, не исключало жесткой разборки со мной.
Но тут вмешался один из партнёров по игре с Гиомом, Конс. Протолкавшись в первые ряды, он хмуро оглядел всех, а затем железным голосом велел мне убираться к себе. Десятник видимо пользовался авторитетом, и никто не пискнул даже слова против. Я отправился к выходу из трапезной, а толпа, ворча начала разбредаться по углам, чтобы банально напиться пивом и забыться.