Впрочем, вечно занятой (то на охоте, то на балах, а порой и в государственных делах) правитель не интересовался фигурой дочери, да и сплетни слуг проходили мимо его ушей. К тому же сдержанность не входила в число достоинств Маргалинайи, и обычно ее секреты знало все окружение. Так почему же настолько значимую новость принцесса сумела сохранить в тайне? Вернее, каким способом она умудрилась скрывать беременность до последнего?!

«Без магии не обошлось», – заключил император.

Его дочь не имела дара, однако охотно пользовалась магическими безделушками вроде вечных самописок и невянущих цветов. Злые языки поговаривали, что в арсенале Маргалинайи нашлось место даже приворотным зельям и ядам! При желании принцесса могла подавить пересуды в зародыше.

– Чей это ребенок?

Ответа Его Величество не дождался.

– Я не нарочно, папа… Так вышло…

– Чей он?!

– Не знаю. Думаю, что… Это неважно. Он мой. Слышишь?! Только мой! Я хочу, чтобы он жил!

Император срочно поделился проблемой с советниками и ближайшими друзьями – Крезином и Дисоном. А толку?

Нет, советниками они были хорошими, профессиональными. Но в такой ситуации одних советов оказалось мало.

Дисон, как врач с огромнейшим опытом, собственноручно поставил крест на планах императора, заявив, что предпринимать на таком сроке какие-то шаги относительно плода не стоит, проще тихонько придушить принцессу во избежание распространения слухов. Малдраб, для которого непутевая дочь была ценнее страны, категорически не согласился и выразил надежду, что эльф всего лишь пошутил.

Между прочим, вскоре Его Величество довольно легко выведал имя папаши будущего внука. Вопреки первому порыву, император не стал его наказывать, а приблизил ко двору, справедливо рассудив, что кто-то же должен будет заботиться о ребенке, и если этот «кто-то» – точно не принцесса, так почему бы не устроить «сладкую» жизнь второму виновнику проблемы?

Эх, если бы Пора Паломничества наступила на несколько месяцев позже… Бастард рождается и отправляется вместе с отцом в какую-то глушь, Маргалинайя проходит Путь Всех Святынь и счастливо выходит замуж, Гартон и Веллийская империя подписывают договор о будущем объединении (которое когда еще будет!) и все довольны. Но времени катастрофически не хватало.

Представить, как он объяснит Гартону в лице короля Грайта причину, по которой принцесса не в состоянии принять сватовство его сына, Малдраб не мог. Впрочем, смерть или болезнь – уважительный предлог, однако… Ради шанса бескровно прибрать к рукам Велли Грайт привел бы самых лучших врачей, нашел бы панацею от всех хворей, известных в мире. А когда король узнает, что Маргалинайя предпочла его сыну безродного (не дворянина!) гвардейца – вот тогда-то и грядет пришествие Владычицы⁷ в местном масштабе!

Император задумчиво потер нос и сказал, не обращаясь ни к кому конкретно:

– Может, попросить, чтобы Паломничество началось попозже?

– Ваше Величество, точнее надо бы, – несмело возразил Крезин. – Я тут подумал… Мне кажется, Радис дал нам подсказку. Вернее, совет!

– И как он мог это сделать, не зная, чего мы хотим? – в голосе Дисона слышалась подозрительность. – Или он уже в курсе нашей ситуации?

– А… Ну… Да.

– Как? Как ты мог?! Я же тебе доверял! – Малдраб попытался взять гневный тон, но вышло довольно жалобно.

Крезин вспомнил на удивление полную и разнообразную коллекцию пыточных инструментов в подвалах Радиса, интереснейший набор магических зелий и артефактов, кирпичные рожи помощников Первого мага, и ответил коротко:

– Там умеют спрашивать.

– А как он отреагировал? – заинтересовался эльф.

– О, Радис хохотал, как сумасшедший, и дал слово, что от него никто об этом не узнает. – Крезин умолчал о собственном впечатлении: Радис сталкивался с подобным, причем довольно близко.

– И в чем же, по-твоему, заключалась подсказка? – продолжал допытываться не-людь.

– Да в том, что исполнение желания мне поможет! Это человек! И о перемещениях он что-то такое говорил…

Дисон рассмеялся.

– Хочешь попросить вторую принцессу? Так и эта тебя не жаловала, куда уж больше!

– Дурак ты, хоть и эльф, – беззлобно заключил советник. – Маргалинайя вскоре сможет приступить к своим обязанностям, а до тех пор следует найти кого-то, кто сыграет ее роль. При дворе Гартона знают двойников принцессы – Дини и Лотаю, потому нужна девушка, о которой будет известно только нам троим. А в этих… Условиях… Укажем, чтобы она считала себя принцессой, имела воспоминания принцессы и вела себя, как принцесса…

– Да, мысль интересная, – задумчиво протянул император. – А потом?

– Когда? – На него воззрились две пары искренне недоумевающих глаз.

– Когда надобность в двойнике отпадет.

Оба советника в унисон засопели. Первым ответил Крезин:

– Ваше Величество, мне надо это вслух произносить?..

Малдраб отрицательно кивнул. Затем изрек:

– Я бы и рад отказаться, но другого выхода не вижу.

Он тоскливо вздохнул и подошел к Колодцу. Зачем-то подвинул его в центр башни и заговорил:

– Я, Малдраб Четвертый, император Веллийской империи… Дисон, немедленно прекрати хихикать! Я хочу, чтобы здесь и сейчас появилась девушка, похожая на принцессу Маргалинайю, мою дочь.

Напротив правителя возник светящийся круг, в котором исчезали контуры незнакомой комнаты, а посредине стояла… Девушка?! Сначала Малдраб решил, что Первый маг жестоко пошутил над ними, но, приглядевшись, потрясенно выдал:

– Ты кто?! Боги, ты нас понимаешь! Моя дочь!

А вместо ответа услышал душевные слова Дисона:

– Идиот! Недоумок! Это конец!

И стон Крезина:

– Условия…

Но императора можно было понять. Увидеть свою дочь в мужской одежде, с остриженными до плеч волосами, в маленькой комнате, где нет ни одного знакомого предмета, кроме кровати, да и на той сидит некто неопределенного пола – это мало какой отец выдержит!

Тем временем круг поблек и пропал, но чудной двойник принцессы остался. Девушка ошалело оглянулась вокруг, оценила общество находившихся в башне (мелкий мужик в красной с золотом мантии, остроухий длинноволосый красавчик в кружевах) и наткнулась взглядом на Крезина, очень некстати загораживавшего проход к лестнице. А дальше…

Советник аккуратно сложился пополам и по нему забегали зеленые языки пламени, поскольку Колодец, брошенный испуганной пришелицей, попал точно в середину его туловища. Малдраб, неосторожно дернувшийся в сторону Крезина, во второй раз споткнулся о злополучный артефакт. Лишь эльф предусмотрительно остался на месте, спокойно наблюдая, как девушка сбегает по лестнице.

Снизу донеслись слова какого-то гвардейца:

– Ваше Высочество, позвольте вас сопровождать!

А потом башню заполнили радостные крики советника, который воспроизводил здравницы и славицы на всех известных и не очень языках. Нет, Крезин не сошел с ума – он избавился от растительных украшений и приобрел светло-салатовый цвет кожи, что, по сравнению с веточками в штанах, было просто замечательно.

Прошлое легче порицать, чем исправлять.

Ливий

***

Лежавший на обитом коричневой парчой диване худой вихрастый парень беспокойно заворочался во сне. Он выглядел лет на восемнадцать, не больше. Вряд ли кому-то, впервые его встретившему, могло прийти в голову, что он не намного младше самого Лана. Да и не осталось в этой темнице других людей, кроме них с братом.

Первому магу снился необычный сон. Он был столь ярок и реалистичен, что Ангасу казалось – это воспоминания… Тот день! Тот проклятый день! Нет, тот первый час, когда он понял, что способен постоять за себя… Эх, если бы этого никогда не случалось!

Они готовились к обряду. Собирались попрощаться с детством и стать мужчинами. Четверо нескладных подростков, совершенно непохожих друг на друга… Двоим из семьи повезло пройти испытания в прошлом году. Почему-то маг отчетливо видел лишь себя да Ваниса, старшего на несколько минут брата…