– Объект притушил освещение во всех комнатах в восемнадцать тридцать восемь. С тех пор ничего суще­ственного не замечено.

– Хорошо, Трухарт. Из вашего доклада у меня сло­жилась полная картина. А теперь скажите мне, остается ли он все еще в квартире.

– Лейтенант, объект не покидал наблюдаемый ареал.

– Прекрасно.

В этот момент Ева увидела, как на другой стороне улицы с визгом тормозов остановилась машина. Из нее вышла Пибоди, которая на этот раз выглядела даже более официально, чем обычно, – в идеально выглажен­ной форме и с гладко причесанными волосами, кото­рые были подобраны под фуражку.

– Продолжайте наблюдение, Трухарт.

– Слушаюсь, сэр. Позвольте воспользоваться воз­можностью еще раз поблагодарить вас за мое назначе­ние в вашу команду.

Ева внимательно посмотрела в его юное и очень че­стное лицо.

– Вы благодарите меня за работу, которая вынужда­ет вас холодной ночью прятаться в темноте?

– Это расследование убийства! – сказал он с такой гордостью, что она с трудом удержалась, чтобы не по­трепать его по щеке.

– Рада, что вам нравится ваше задание. – Ева пере­шла улицу и приблизилась к Пибоди. – Посмотри мне в глаза! – потребовала она.

– Я абсолютно трезва, сэр.

– Ладно, пойдем, только старайся не открывать рот. – С этими словами Ева направилась к зданию. – И не корчи рожи у меня да спиной!

Пибоди тут же придала своему лицу благопристой­ное выражение и тяжело вздохнула.

– Могу я узнать причину, по которой меня среди ночи вызвали на работу?

– Тебе сообщат в свое время. Если твои отравлен­ные алкоголем мозги еще работают, ты будешь следить, как я загоняю в угол Стайлса. Когда мы закончим все, я дам тебе заполнить протокол.

Она показала свой полицейский значок и удостове­рение ночному охраннику в доме, чтобы не было ника­ких осложнений, а затем они быстро поднялись наверх.

– Ух ты, здесь все как в телесериалах! Я, правда, не смотрю их, – быстро добавила Пибоди под холодным взглядом Евы. – Но одна из моих сестер от них просто с ума сходит. Особенно ей нравится «Сердце Дезайр». Видите ли, Дезайр – это небольшой симпатичный го­родок, но под видимой благопристойностью там скрываются коварные интриги и…

– Ты замолчишь, в конце концов?!

Ева быстро вышла из лифта, чтобы лишить свою под­чиненную возможности продолжить рассказ о «Сердце Дезайр», и, нажав на звонок квартиры Стайлса, приблизила полицейский значок к «глазку» на двери.

– Может быть, он спит? – заметила Пибоди после нескольких минут ожидания.

Предчувствие провала охватило Еву, в животе про­тивно заныло, и она вновь нажала кнопку звонка. Черт побери, и зачем она назначила зеленого новичка сле­дить за главным подозреваемым в двойном убийстве?.. Потому что ей, видите ли, захотелось дать парню шанс отличиться! Если Стайлсу удалось ускользнуть, ей не­кого будет обвинять в провале, кроме самой себя.

– Надо войти в квартиру. – Она достала свой универсальный ключ.

– А ордер?..

– Он нам не нужен. Объект, который находится под подозрением в двойном убийстве, сам является потенциальной жертвой преступления. Поводом для проникновения в квартиру является подозрение, что фигурант сбежал или не может по каким-то причинам открыть дверь.

Ева открыла замок.

– Достань пистолет, Пибоди, – приказала она и са­ма сделала то же самое. – Войдя внутрь, тут же отска­киваешь направо. Готова?

Пибоди кивнула. Ее губы, возможно, и были слишком накрашены, но при этом плотно сжаты.

По сигналу Евы они вошли в дверь, тут же разлетев­шись в разные стороны. Ева включила свет и зажмури­лась на мгновение от яркой вспышки ламп.

– Полиция! Кеннет Стайлс, я – лейтенант Даллас из Департамента специальных расследований. Я во­оружена. Приказываю вам немедленно выйти из комнаты!

Говоря это, она продолжала осторожно продвигать­ся к спальне, внимательно прислушиваясь ко всем звукам, но чутье подсказывало ей, что квартира пуста. Сделав знак Пибоди двигаться в дальний конец квартиры, она ударом ноги открыла дверь и медленно вошла в спальню, выставив вперед пистолет.

Ева увидела аккуратно застеленную кровать и черный костюм, который Стайлс надевал на прощальную церемонию, лежащий на полу.

– Никаких следов Стайлса, – раздался голос Пибоди.

– Да, кролик сбежал из клетки. Черт возьми!

Одного взгляда на гардеробную было достаточно, чтобы Ева с отчаянием все поняла.

– Полагаю, он обвел Трухарта вокруг пальца, – сообщила она Пибоди, когда та подошла к ней, и показала на кучу различных гримерных принадлежностей. – Стайлс, очевидно, очень талантливый актер. Сообщи всем, Пибоди, что подозреваемый скрылся.

-Сэр! – Трухарт стоял, вытянувшись в струнку, в дверях спальни Стайлса. Он был бледен, как полотно. – Я целиком несу ответственность за провал порученного мне задания. И приму без возражений любое взыскание, которое вы сочтете нужным на меня наложить.

– Во-первых, кончай говорить, как робот. Во-вторых, ты не несешь ответственности за побег подозреваемого. Во всем виновата одна я.

– Лейтенант, я очень благодарен, что вы принимаете во внимание мою неопытность, которая не позволила мне надлежащим образом выполнить порученное за­дание…

– Заткнись, Трухарт! – «Боже, освободи меня от новичков», – взмолилась про себя Ева. – Пибоди! Подойди сюда!

– Даллас, я почти закончила просмотр записи видеокамеры слежения.

– Пибоди, расскажи Трухарту, что я делаю с поли­цейскими, которые провалили задание или выполнили его не надлежащим образом.

– Вы беспощадно зажимаете им яйца дверью, сэр. За этим бывает очень забавно наблюдать. С безопасного расстояния.

– Спасибо, Пибоди. Я горжусь тобой. Трухарт, я за­жимала вам яйца дверью?

Молодой полицейский мучительно покраснел.

– Не-ет, сэр. Я…

– Из этого следует, что я не считаю вас провалившим задание. Если бы у меня было другое мнение, вы бы уже катались по полу, держась за упомянутые яйца, и молили о пощаде, которой, как верно заметила сер­жант Пибоди, я не знаю. Вам все ясно?

Он поколебался мгновение.

– Да, сэр.

– Вот правильный ответ.

Ева отвернулась от него и стала изучать гардеробную. Ворох костюмов различных видов и назначений; длинный столик, весь заставленный тюбиками, баллончиками, пузырьками и коробочками для грима. Целый ящик, забитый париками, усами и бородами всех видов и цветов.

– Он мог превратить себя в кого угодно. Мне следовало это предусмотреть. Скажите, кто выходил из здания между восемнадцатью тридцатью и тем временем, когда я прибыла на место? Мы проверим это по запи­сям на видеокамерах слежения, но все-таки постарайтесь вспомнить.

Трухарт кивнул и сосредоточился.

– Пара, мужчина с женщиной, оба белые, от трид­цати пяти до сорока лет. Они поймали такси и направи­лись в восточную часть города. Одинокая женщина, полукровка, под тридцать. Она пошла пешком по направлению к центру. Двое мужчин, белый и черный, слегка за тридцать. Они вернулись через тридцать минут, неся упаковку с пивом и огромную пиццу. Одинокий мужчина, непонятной расы, около пятидесяти, с великолеп­ной шевелюрой.

Он остановился, когда Ева подняла руку и показала на коробку с париками, которую она уже приобщила к вещественным доказательствам.

– Есть ли здесь похожий цвет волос?

Трухарт пожал плечами:

– Трудно сказать с полной уверенностью, лейте­нант, было уже достаточно темно. Но, кажется, здесь есть несколько париков похожего цвета.

– Опиши его детально. Рост, вес, тип костюма, внешность…

Она внимательно слушала Трухарта, стараясь мысленно нарисовать портрет человека, в которого превратил себя Стайлс.

– Хорошо, кто-нибудь еще выходил?

Он описал еще нескольких человек, покинувших здание в соответствующее время, но больше никто из них не подходил на эту роль.

– Было ли у него что-нибудь в руках? Портфель, коробка, пакет?

– Нет, сэр. У него ничего не было.