— Берсерен готовится к обороне, но его силы недостаточны, — ответил Ромбар, вспомнив виденное проездом в Келанге. — Сюда придет армия уттаков, втрое или вчетверо превышающая нашу. Это зависит от потерь, которые Каморра понесет в Келанге.

— Скоро здесь будет войско Донкара, — напомнила Десса. — Вчера из Кертенка приехал гонец с известием, что оно выступило.

— Я знаю, — подтвердил Ромбар. — Сюда было доставлено такое же письмо. Я учел и войско Донкара, когда говорил о соотношении сил.

Он достал карту окрестностей города и разложил на столе.

— Я считаю, что нужно поставить добавочные укрепления вот здесь, у моста, на случай, если часть уттаков придет по западному берегу… — он указал точку на карте, — и в местах, удобных для переправы. Вы можете сказать, где здесь такие места?

— Нувелан! — позвала Десса.

Все трое склонились над картой, обсуждая планировку береговых укреплений.

— Значит, договорились, — сказала наконец Десса. — Вы строите укрепления здесь, я посылаю людей сюда, а здесь встанут войска Донкара.

Нувелан, когда вернемся, сделаете отметки на нашей карте, Мы обсудили все.

Маги… ваша светлость?

— Да.

— Тогда — до встречи! Извещайте меня, как пойдут дела.

Десса и Нувелан, сопровождаемые Ромбаром, пошли к своему отряду.

Вдруг правительница свернула на встречу проходившему поблизости человеку, одетому в форму пеших войск.

— Скампада! — радостно воскликнула она. — Это ты?!

Сын первого министра сделал движение, выдавшее стремление спрятаться, но понял, что встречи не избежать, и остановился. Десса стремительным шагом подлетела к нему.

— Ты здесь?!

— Счастлив приветствовать вас, ваше величество, — вежливо произнес Скампада, пытаясь принять светскую осанку в своей широкой не по размеру воинской форме.

— Как я рада тебя видеть! Как ты здесь оказался?

— Я не мог оставаться в стороне от военных событий и поэтому принял предложение его светлости приехать сюда.

— Я никогда не сомневалась, что ты поступишь так, Скампада! — воскликнула просиявшая Десса. — Он передал тебе мои слова?

— Наилучшим образом, — мягко сказал Скампада. — Я был тронут тем, что вы помните меня, ваше величество.

— Конечно, помню! Я не забываю друзей. За пять лет ты не нашел дня, чтобы заехать в гости… — с укоризной сказала Десса.

— Ваш уважаемый супруг не одобрял моего присутствия здесь, — напомнил Скампада.

— Прошло пять лет, как его загрыз грифон! Разве ты не слышал?

— Слышал, — нехотя подтвердил Скампада. — Вынужден напомнить вам, ваше величество, что приближенные правителя обычно разделяют его одобрение и неодобрение.

— Чепуха! — энергично воскликнула Десса и добавила, уже тише:

— Теперь я — правительница, и я вправе принимать у себя прежних друзей. Я буду рада видеть тебя в своем лагере, Скампада.

Скампада стрельнул взглядом поверх Дессы, на нахмурившееся лицо Ромбара.

— Сейчас время военное… — сказал он извиняющимся тоном. — Я не могу располагать собой, как мне хочется. Дела требуют, чтобы я безотлучно находился при его светлости.

— Понимаю… — сочувственно кивнула Десса, по-видимому не сомневавшаяся, что его светлость и шага не ступит без совета Скампады.

— Ваше величество! — позвал подошедший сзади Нувелан. — Скоро совсем стемнеет, возвращаться будет опасно. Нам пора ехать.

— Да-да, едем, — отозвалась Десса, не сводя глаз со Скампады. — Мы ведь еще увидимся, Скампада?

— Если позволят дела, ваше величество, — подтвердил тот.

Десса пошла с Нувеланом к отряду. Провожавший их Ромбар услышал, как министр вполголоса выговаривает своей правительнице:

— Опять этот хлыщ, из-за которого вы чуть не вошли в немилость к супругу, ваше величество… Вам не следует оказывать ему такое внимание…

— Нувелан, замолчи! — отрезала она.

Поздно вечером, когда Ромбар вернулся от Шегрена, Скампада уже был в палатке.

— Скампада! — позвал его Ромбар.

— Ваша светлость?! — откликнулся тот.

— Мне, да и Нувелану тоже, показалось, что правительница Босхана в разговоре с тобой вела себя неосторожно. Поэтому я хочу напомнить тебе, что уважение к правителю — основа боевого духа войск. Продолжать?

— Забавно, что это вы учите меня беречь доброе имя женщины. — В раздраженном голосе Скампады слышался прямой намек на прошлое. — Я высоко чту и уважаю ее величество, поэтому никогда не допущу ничего, что повредило бы ей. Вы думаете, за пять лет я не мог бы выбрать время для поездки в Босхан?

Несмотря на язвительный тон собеседника, Ромбар почувствовал себя не оскорбленным, а пристыженным.

— Ладно, — пробормотал он после некоторой заминки. — Извини, Скампада…

Скампада не ответил. Он не ожидал за сыном Паландара способности извиняться и теперь молча переваривал это открытие.

— Да, она неосторожна, — внезапно сказал он. — Она умница, но нередко бывает так горяча и непосредственна… очаровательно непосредственна…

Она забывает, что у нее есть сын-вылитый отец, который через четыре года будет правителем Босхана. Если я хочу ей добра, я должен быть вдвойне осторожен. К тому же, ваша светлость, хоть я и бездетен, это не значит, что я не способен любить своих детей. Я не хочу им такой же судьбы, как моя.

— Ладно, чего там… — вновь пробормотал Ромбар. — Мир, Скампада?

— Я не ссорился с вами, ваша светлость. Засыпая, Ромбар подумал, что в этом хитреце, пожалуй, есть кое-что заслуживающее уважения. Он был далек от того, чтобы полностью доверять Скампаде, но в последующие дни, погрузившись в военные дела, отказался от прежнего намерения установить надзор за ненадежным соседом по палатке.

Сын первого министра также не бездельничал. Он выслеживал людей, показавшихся ему подозрительными. Эти двое держались особняком, не вступая в приятельские отношения с другими воинами отряда, и, судя по одежде и манере говорить, были из Келанги. Пристроившись поболтать к лучникам во время обязательной в отряде тренировочной стрельбы, Скампада украдкой рассмотрел стрелы, которыми пользовались подозреваемые. Стрелы были точно такими же, как та, которую он отыскал в мусорной яме.