- Хотел прикончить тебя со всеми предосторожностями, но уж извини, - блеснуло лезвие перед ее глазами, - придется действовать, как со всеми.
А она и не сопротивлялась. Слишком большим стрессом для Марии стали последние события.
Но Кансер резко остановился с занесенной рукой. Из капающей крови девушки вверх поднимался не обычный дымок, как пять минут назад. Это было настоящее сердце демона!
- Что за... - не поверил своим глазам мужчина, - ...этого не может быть!
И тут монстр так стремительно напал на него, что чужак не успел отпрянуть. Щупальце схватило его за руку и в том месте мгновенное прожгло кожу, мясо и даже кость.
Еретик заверещал от боли и выронил оружие. Он смог с трудом вырваться из хватки, но больше не мог нападать на Марию. Пришлось срочно ретироваться.
Однако существо не защищало жрицу. Просто оно кинулось на того, кто оказался ближе. И как только враг смылся, сердце демона потянулось к телу онемевшей девушке.
Мария смотрела на происходящее, как сквозь туман. И когда монстр был уже близко, ее кто-то подхватил на руки и потащил прочь. Напоследок жрица только успела увидеть, как Дюк стоял над телом Романа. Его лицо не выражало ни сожаления, ни радости. Он озадаченно посмотрел вслед беглянке и двинулся в том же направлении, не боясь снайперов. Жанна на вышке тоже не стала стрелять в него. И даже помогла отбиться от молодого сердца демона.
В себя девушка пришла только в знакомой комнате. Здесь стало мучительно пусто от осознания, что Роман больше не вернется. Марию пугала такая реальность, и она замкнулась в себе.
Настало время, когда ни совесть, ни рефлексия не лезли в голову. Девушка просто пыталась восстановиться. Это было похоже на попытку всплыть с глубины. Ты просто медленно пробиваешься к свету, преодолевая водные пласты. И ни на что не отвлекаешься.
Но вскоре стали поступать раненные. Оказывается, девушки наткнулись на засаду еретиков, пока искали Маркиза. Те готовились напасть исподтишка. Но планы изменились из-за незваных гостей.
И вот теперь на операционные столы легло несколько человек, которым была необходима срочная медицинская помощь. Но врачей почти не осталось в Мертвых Землях. И Мария вызвалась добровольцем.
Но самое страшное зрелище предстало перед нею, когда девушка наткнулась на тело Маркиза...
Сначала жрица отпрянула в ужасе, закрыв рот ладонью. Она позеленела и с трудом держала себя в руках. Но затем спохватилась и проверила пульс мальчика.
Кисти девушки стали холодными и дрожащими. Но она все-таки прощупала слабые отголоски жизни пальцами. И с этого момента все страхи ушли. Осталась только жесткая решимость и Мария взялась за дело.
Она едва помнила себя от тщетных попыток спасти его почти угасшую жизнь в течение всей ночи. Казалось, шансов нет: так плохо юнец выглядел, и так редко уже стучало его сердце. Но жрица выжала из себя все силы, пока не свалилась в глубокий сон. Ее тело и мозг просто отключились от перегрузки.
В обед следующего дня девушка очнулась в холодном поту со страшной ломкой в мышцах. Она боялась повернуться к хирургическому столу, ожидая увидеть там недвижный труп одиннадцатилетнего мальчика. Бедный. Он так рано ступил на эту проклятую тропу и отдал ради нее свою короткую жизнь.
Мария уперлась руками в пол, напрягая острые лопатки, чтобы подняться. Пошатываясь, подошла к Маркизу и увидела, что поза пациента осталась той же.
Ее сердце дрогнуло и гулко упало вниз. Показалось, что в молодом теле не осталось больше жизни. Но немного приглядевшись, Мария вдруг увидела вполне отчетливое дыхание и розовый цвет кожи. Прильнула к крохотной груди и услышала громкий и уверенный стук сердца: "Жить будет!".
Она несказанно обрадовалась этому, хоть и не поверила своим глазам и слуху. Ведь мальчик был безнадежен, честное слово! Но выжил...
Очнувшись, Маркиз уставился мутным взглядом в потолок. Ему было больно видеть свет и даже моргать, но он пересилил себя и заставил привыкать к освещению. Чтобы разглядеть всю комнату пришлось усиленно крутить головой. И повернувшись в правую сторону, ему удалось-таки разглядеть Марию. Она стояла спиной и мыла ритуальные приборы под струей воды.
Пересиливая беспомощность, он улыбнулся и радостно что-то прогудел. К сожалению, слабость дала о себе знать. Поэтому уставший язык с губами отказывались работать, как надо.
Девушка сначала испугалась, так как не ожидала услышать ничего подобного в пустующей комнате. Но затем она обернулась и в радостном порыве бросилась к своему очнувшемуся пациенту.
Мария упала перед ним на колени и много-много раз крестилась и благодарила бога за помощь. Слезы в исступлении текли по ее щекам и заливали правую руку мальчика. Бедняжка ничего не могла поделать со своими эмоциями. Маркиз выразил легкое раздражение, но напрягся и коснулся ее лица. Машинально вытер слезы, чего и сам от себя не ожидал.
Позже, когда юнец смог говорить, Мария накормила его и сидела теперь рядом в кресле, не сводя влюбленного взгляда с ожившего лица. Ей все не верилось. И теплая радость заливала все нутро.
- Боже, что они с тобой сделали... - упавшим голосом проговорила Мария, - ты был на волоске. Я не думала уже... не надеялась даже на то, что у меня получится...
- Но у тебя же получилось, - с глупой бодростью вновь улыбнулся он, - чего же тогда ты плачешь?
- Я плачу от радости и с горя одновременно, - прошептала она, глядя на него как на глупого неразумного ребенка, - ведь если бы тебя не стало - я бы в реке утопилась, наверное. У меня никого не осталось больше.
И она неловко необдуманно коснулась рукой собственного правого глаза, но тут же быстро одернула ее. Решила, что разговоры о ранах лучше отложить в сторону.
Но мальчик уже перехватил этот жест и зеркально коснулся пальцами своей перебинтованной части головы. Он ощутил на том месте пустоту... Маркиз на какое-то мгновение показался очень задумчивым и непривычно грустным.
- А что стало с этим? - посмотрел он на нее, указывая пальцем на пустую глазницу.
Марию пробила дрожь, и она даже замялась перед ответом. Но юнец настаивал. И девушка нехотя направилась к шкафу.
- Маркиз, понимаешь... - начала она, не зная с чего начать.
- Не называй меня больше Маркизом, - вдруг вставил он, - я теперь буду Маркусом. Я так хочу и я теперь слишком взрослый для своего старого имени. Я понес настоящую боевую травму и прошел через смерть. Я ведь настоящий мужчина теперь!
- Да, безусловно, - улыбнулась его детской глупой непосредственности она, - будь по-твоему, Маркус.
- Так что там с яблоком? - поторопил он ее вновь.
Перед юношей на столе оказался... заспиртованный глаз в колбе. В таком же виде, как обычно спиртуют змей и медуз в классе биологии. Потеряв аппетит, мальчик согнулся в три погибели, чтобы разглядеть это зрелище.
- Тот, кто это сделал, вложил его тебе в руку... тебя так и доставили ко мне с ним, - тяжело проговорила Мария, - я не смогла вернуть тебе зрение, извини.
- Это круто, - невпопад брякнул Маркус, - можно потрогать?
- Да, он... как бы твой, - удивилась такой реакции жрица.
И чуть помедлив, она подала ему колбу. Мальчик вертел ее как игрушку во все стороны и даже пару раз приближал вплотную к лицу. Вид у него был до странного восторженный и даже глуповатый.
- Я не знал что у меня серые глаза, - снова сморозил Маркус, и чуть позже добавил, - спасибо, что позаботилась о нем. Мне его никто в руку не вкладывал. Я сам его выдрал.
Мария изобразила выражение лица, будто поняла, о чем он говорит, и чуть снова не упала в обморок. Она поспешно нашла под рукой кресло и рухнула в него, приходя в себя.
- Как ты можешь говорить об этом так радостно? - наконец спросила девушка.
- А что такого? Все теперь позади. И ничего не болит благодаря тебе, - Маркус мило улыбнулся, растопив сердце жрицы, - а глаз свой я могу забрать?
