- Я только поступками - Царь! Ты же знаешь, твой ученик, по истечению назначенного Великим Собранием времени, взойдет на престол. Вот кто истинный Царь! Одна беда, сможет ли он удержать нажитое своим отцом и мной? Что молчишь?

Ходин, сделав паузу, задумчиво ответил:

- Уж и не знаю, есть-ли нужное в моем откровении?

Тигран разрешающе махнул рукой.

- Я надеюсь, что твое опекунство не закончится с восхождением царевича на престол. Арташес умен не погодам, но очень эмоционален, а самодержец с эмоциями - это беда для государства. Не проявив твердости в решении вопроса, можно проиграть не только перечисленное тобою, но и страну в целом. Без твоей твердой руки царевич не потянет. Уж очень он мягок и прямолинеен.

- А ты на что? - совсем не грозно, но громко спросил Тигран. Он уже услышал подтверждение своим мыслям и не был настроен на разнос. - Почему ты, кладезь ума, не можешь научить его править государством? Уж кому как не тебе, знать премудрости правления? Не ты ли был учителем сенатора Гая Юлия?

Голова Ходина опустилась ниже, отчего его позвоночник выгнулся колесом.

- Я. Но ты знаешь характер своего племянника. Кость в нем - артошесова. Его мозг принимает только то, что имеет аналог правды. Сердцем чувствует боль и страдание ближнего. А стране нужен человек с несгибаемой волей. Таких людей, кроме тебя, в нашем государстве нет.

- Да-а. Верные слова. Хм... Великий Арташес был добрым правителем. Был...Но с каких это пор, Ассирия стала твоим государством?

Злобы в голосе грозного мужа слышно не было. Ходин чутко уловил настроение Тиграна и решил подыграть.

- А как же иначе, мой государь. Я не был на своей исконной Родине столько лет, что и не помню как выглядят лица моих бывших соседей. Я забыт своими родственниками и вижу свою значимость не там, где родился, а там где нуждаются в моих скромных способностях. Я беден и счастлив, что не имею семьи и недвижимости.

- А дочь? Она всегда неподалеку от тебя.

- Скорее всегда с тобою, мой повелитель, - тихо проговорил Ходин и его спина заметно выпрямилась.

Тигран заметил перемену позы учителя царевича. Намек был понят и он зло нахмурился.

- Если я узнаю, что она говорит с тобою о том, что постоянно пытается у меня выведать, я посажу ее на кол. Вопросы у твоей дочурки совсем не детские.

Спина Ходина вновь приняла подобострастный изгиб.

Это Тиграна устраивало. Он увидел выражение покорности, а что было за ней, его интересовало мало. Раб должен знать свое место.

- Да и так ли ты беден? - уже спокойно спросил Тигран. - Совет по объединению Ассирии мной был оценен щедро. Или я мало дал тебе денег?

- Спасибо. Я делал свою работу не из-за денег, а только лишь во благо государства. Одна беда, объединение было проведено в обход Рима. Я думаю, это и было твоей ошибкой. Возможно, ты немного поторопился с решением.

- Не знаю. - Тигран почесал широкой пятерней низ подбородка, отчего его широкая борода заходила ходуном. - Мы дали Риму свободный проход через территорию Софены. Беспошлинный! Они ничего не потеряли. Их караваны проходят через земли Ассирии без особых затрат. К чему и зачем пожаловала эта лиса, я не могу взять в толк. Что скажешь?

Старик развел руками.

- Откуда мне знать, что роится в голове у Цезаря. Может по случаю Игрищ, он хочет пригласить тебя в Рим? Но сердце подсказывает, что виною - Софена. А когда назначена встреча? Как ты собираешься вести с ним беседу?

Тигран взволнованно засопел.

Было видно, что встреча с Легатом его пугала, и сегодняшняя беседа с Ходиным не была случайной. Уж это старик понял давно. Тигран нуждался в совете только когда заходил в тупик. Благо, что в голову Тиграна, никак не лез тот факт, что не обратись за советом к Ходину в прошлый раз, он бы и в тупике сейчас не был. Не был Тигран и дальновидным политиком. Выйдя из одной щекотливой ситуации, незаметно для себя нашел новую. Да, на Великом Собрании, вопрос о присоединении Малой Ассирии к Великой Ассирии - Тигран преподнес как свой собственный. Озарило его, видите ли.

Внезапно открылась парадная дверь и на пороге зала, появился офицер охраны. Прижав кулак на римский манер к закованной в металл груди и склонив голову в поклоне, он громко сказал:

- Сенатор Аврелий, Легат Великого Рима, посланник Цезаря и Сената у входа в тронный зал. Вели пропустить, мой повелитель!

За дверью послышался громкий топот. Двери распахнулись настежь. Офицер охраны грубо отодвинул в сторону легионера. В зал вошел римский вельможа.

Аврелий, в свои сорок пять, выглядел добрым и уставшим от жизни толстяком. Он был одет по последней римской моде в широкую отороченную горностаем шелковую тогу, скрепленную усыпанной дорогими каменьями фибулой. На опухших от болезни ногах, сандалии с деревянной подошвой и высокой шнуровкой. Он по-хозяйски шел по тронному залу. За ним, громко топоча, следовала многочисленная охрана. Зал наполнился металлическим звоном бряцающего оружия.

Ходин тихо отошел в сторону и скрылся в тени мраморной колонны.

Скользнув подслеповатыми глазами по залу, сенатор сдвинув мохнатые брови, направился ко льву.

- Великий Рим, в моем лице, приветствует тебя! - произнес певучим, хорошо поставленным ораторским голосом Аврелий.

Не ожидая приглашения, он повернулся к стоящему рядом воину-римлянину, и, указав на обшитую мягким материалом скамью, стоявшую у стены рядом с резным шахматным столом, громко сказал:

- Гарпиус. Тащите сюда скамьи и стол с шахматами. Будем биться с тобой, Тигран. Выиграешь, дам тебе два месяца на улаживание дел с Софеной, а нет, поедешь со мной в Рим, прикованный к веслу галеры. Ха-ха! Шучу, - заметив изменившееся лицо Тиграна, сгладил тон Аврелий. - Темно у тебя тут, как в погребальном склепе. Чувствуешь, привыкаешь...

Не спрашивая разрешения вскочившего с трона Тиграна, легионеры уже несли на свет две скамьи и невысокий стол. Шахматные фигуры, выполненные в индийском стиле из слоновой кости, угрожающе зашатались, но не упали.

- Ты не рад моему прибытию? Я прав? - певуче спросил сенатор.

Тигран широко раскинув руки, с улыбкой шагнул навстречу Аврелию.

- Конечно ты не прав, Великий Аврелий! Я готовил тебе другой прием. Нас ждет праздничный ужин. Жертвенный барашек уже на вертеле. Зажгите факелы и принесите в зал вина и фруктов! - обратился он будничным голосом к растерявшемуся офицеру охраны.

Офицер, отдавая поклоны направо и налево, быстро ретировался, гремя длинным мечом, глухо постукивая им по полу. Это развеселило римлян, но под взглядом Легата, они утихли.

Тигран почтительно сел на приготовленную скамью. Он был обескуражен хамским поведением сенатора и, понимая в какую беду он попал, искал выход. Аврелий оценил поведение Тиграна и сел на скамью, предварительно разгладив тогу, натянув ее края руками.

- Ты играешь черными, - пропел Аврелий, уже более миролюбивым тоном.

- Это почему же мне такие привилегии? - натянуто улыбаясь, спросил Тигран.

- Свой первый ход ты уже сделал. Поэтому я здесь. - усмехнулся Аврелий, показав ряд ровных белых зубов.

Тигран готов был вспыхнуть. Он еле сдерживал себя, сжав кулаки. Сенатор нахмурился. Его рука с резным белым конем застыла в воздухе. Было заметно, что Аврелию понравилась эта шахматная фигура, однако, установив ее на поле, он сделал ход тем же конем и с интересом посмотрел на Тиграна.

- А ты и не знал, что достойные, свободные граждане Софены не будут молчать, безмолвно следя за твоим бесчинством?

Тигран с изумлением посмотрел на посланника Рима.

- Для меня это новость.

Легат посмотрел на него с насмешкой.

- А для Цезаря и Сената - нет. Делай ход, но думай! Ибо теперь, каждое твое движение находится под пристальным вниманием Великого Рима, - тихо пропел Аврелий.

Твердой рукой Тигран двинул вперед от короля черную пешку.

Аристократическим движением Аврелий навстречу черной сделал длинный ход пешкой от ферзя. Пешки противников встретились в центре. Тигран, не задумываясь, побил вражескую пешку, водрузив на ее место свою черную. Белый ферзь побил пешку противника.