- Мне кажется, слишком рано твоя сестра решила что-то забыть. Разве можно к семнадцати годам накопить столько ненужного в голове, чтобы любыми способами пойти на операцию?
- Дело-то не в возрасте. Кто-то уже в пятнадцать готов на это, а кто-то за всю жизнь не соберет и двух воспоминаний, от которых можно, не сожалея избавиться. Нам никогда не будет известно, что происходит у человека в голове, где все и начинается. Именно из головы идут все наши беды. Мы слишком много думаем и рассуждаем, мучая себя вопросами и чувством вины за ненайденные ответы.
- В этом, наверное, и есть вся наша жизнь - искать ответы. И не находить их...
- Тогда просто не нужно задавать эти вопросы. Надо набраться смелости и принять мир таким, какой он есть, перестать с ним бороться, как это делала Аманда. Она ни с чем не мирилась, пытаясь везде найти правду и справедливость. Но вместо этого нашла совершенно другое. То, что и заставило ее пойти в лабораторию.
- И что она нашла?
- Не знаю. Она не говорила мне. Думаю, проблема была в том, что ничего она и не нашла...
- Но ты же говорила, что она стала счастливее, когда вернулась домой.
- Да, только на некоторое время. Я много думала и поняла, что операция меняет только взгляд на прошлое. Она не может изменить отношение к миру и к самому себе. Со временем ты все равно вернешься к тому, от чего уходил. Мне кажется, Аманда стала понимать это. Поэтому и пошла снова в лабораторию, где, я уверена, ее заперли для очередных опытов.
- А что, если она сама решила там остаться?
- Не важно! Нам должны были об этом сказать! А не скрывать ее от нас, - Сара на секунду замолчала. - Теперь уже ничего не доказать. Правительство все равно будет на его стороне. Наверняка, они уже все уладили.
- Но ведь можно найти виновных и наказать их. Нельзя это так оставлять.
- Не хочу с этим связываться. Я устала, и мне слишком больно, чтобы продолжать в этом разбираться. Это может повредить нашему обществу и выдать нас с поджогом. Я не могу подставить так много людей из-за своих бесполезных разборок. Мы там все друг за друга в ответе. А Аманду все равно уже не вернуть... Мне бы хотелось только одного - увидеть ее в последний раз и попросить прощения.
Сара продолжала говорить, но я уже ее не слушал. Я вспомнил об Эмили. Если она смогла устроить мне встречу с мамой, значит, сможет это сделать и для Сары.
Увлеченный этой идеей, я немедленно хотел заняться ее воплощением, и начал торопиться домой.
- Давай завтра еще встретимся? - не выпуская мою руку, спросила Сара, стоя у двери в подъезд своего дома.
- Если не будет никаких дел, то обязательно...
Не успел я договорить, как она резко приблизилась ко мне и поцеловала. Ее губы были такими же холодными, как и ее рука. Я не смог сразу подобрать слова, которые бы озвучили мои мысли о том, что не стоило этого делать. Пока я в растерянности об этом думал, Сара быстро скрылась за дверью.
Этот поцелуй, будто разбудил меня после долгого сна, но в то же время заставил резко опуститься на дно. Я не мог разобраться в своих чувствах в
отношении к Саре и к случившемуся. И, подумав, что слишком много уделяю внимания обычному поцелую, медленно пошел в сторону дома, решив не брать такси.
Не помню, как чувствовал себя до операции, что думал и что делал, но сейчас я был разбит, распят и подавлен. И все это одновременно. Я задавался лишь одним вопросом - почему все не может быть хорошо, без всяких "если" и "но"? Почему бы при сборке человека не сделать счастье частью ДНК. Тогда бы оно точно от нас никуда не делось.
Проходя по центру города мимо витрин магазинов с яркими вывесками, мимо кафе и ресторанов, где на крыльце толпились люди, окутанные сигаретным дымом, мимо кинотеатра с огромными цветными афишами, я вдруг почувствовал гнетущее безразличие ко всему этому, и разрастающуюся черную дыру в груди. Мне чего-то не хватало, но я не мог понять чего. Это убивало меня, но не давало умереть.
По пути попадались влюбленные парочки, которые, как мне казалось, разговаривают на каком-то непонятном языке. И уж слишком они были счастливыми для того, чтобы быть правдой.
Я поймал себя на мысли, что после операции ни разу не подумал завести отношения или влюбиться. А сейчас появилась Сара и напомнила об этом. Но, вспомнив Ками, я даже немного испугался. Сам не знаю чего. Будто что-то внутри меня забило тревогу, включив оглушающую сирену, которая заставила выбросить из головы все эти глупые мысли. Прибавив шаг, я поспешил домой, чтобы уже сегодня взяться за одно очень важное дело.
- Дэн! - услышал я, подходя к подъезду.
В свете тусклого фонаря мелькал силуэт мужчины, приближающий ко мне.
- Роджер? Что ты здесь делаешь? - не скрывая недовольства, спросил я.
- Нужно поговорить, - от его наигранной развязности и самоуверенности не осталось и следа. Будто все это он оставил в тот день в галерее.
- Не самое подходящее время для разговоров. Да и желания, честно говоря, нет, - сказал я и, отвернувшись, пошел к подъезду.
- Это касается Сары.
Я растерялся. Неужели мы сейчас думаем об одной и той же Саре?
- Слушаю, - обычное любопытство взяло надо мной верх. Я подошел к Роджеру и вызывающе уставился на него.
- Я люблю ее...
Опустив руки, и немного наклонив голову, он смотрел на меня взглядом полным мольбы и отчаяния. На миг я даже почувствовал всю ту мучительную боль и страдание, которые отпечатались на его лице.
Это неожиданное признание привело меня в замешательство, и в то же время дало ответ на один вопрос. Я понял, о ком говорил Саймон в тот день на озере, когда Мелинда предупредила, что Сара не свободна.
- От меня-то ты чего хочешь? - пытался я казаться равнодушным.
- Чтобы ты оставил ее в покое. До твоего появления у нас все было хорошо. Я даже собирался сделать ей предложение, - он зачем-то достал из кармана небольшую красную коробочку и, открыв ее, показал мне кольцо с небольшим камнем, ярко блеснувшим в свете фонаря. - Но не успел. Она сказала, что уходит к тебе. Но она не нужна тебе, я же вижу.
Какая ирония. Никогда не верил, что истории могут так фатально повторяться.
- Это не тебе решать.
- Дэн, ты же знаешь, что такое любить человека, которого больше никогда не сможешь обнять. Помнишь, как тебе было плохо, когда умерла Ками? - голос Роджера стал громче и настойчивее.
Но я не помнил.
Если до этого момента я еще сомневался насчет Сары, все больше склоняясь к тому, что она, действительно, мне не нужна, то сейчас уже был уверен, как должен поступить.
- Извини, но она сделала свой выбор. И я тоже ее люблю, - солгал я, чтобы еще больше его побесить, и сделать больнее.
Я дал себе слово, во что бы то ни стало удержать ее рядом с собой, и отомстить Роджеру за Ками. Я хотел, чтобы он мучился, чтобы я был тем звеном, которое способно избавить его от боли. Чтобы от меня зависело его счастье.
- Ты будешь об этом жалеть, - крикнул он мне в спину, когда я уже закрывал за собой дверь.
Уже дома я лег на кровать и стал ждать Эмили, при этом выбросив из головы все, что случилось на улице. Но чем больше проходило времени, тем больше я чувствовал себя идиотом, представляя, как выгляжу со стороны. Будучи уверенным, что Эмили всего лишь сон, я все равно ждал ее, надеясь, что она сможет помочь.
Всю бессмысленность и нелепость этой ситуации понял только после двух часов ожидания, и, в конце концов, развалившись в кресле перед телевизором, стал бездумно перебирать каналы. Я словно листал скучную книгу, ища хотя бы несколько абзацев, которые могли бы заставить дочитать ее до конца. Но не нашел даже одного стоящего слова. Положившись на судьбу, я, не раздумывая, нажал на ту кнопку на пульте, куда наугад опустился палец.
- По словам следствия, предварительная причина возгорания лаборатории, стала основной версией. Пожар произошел из-за непотушенного окурка. Кто из сотрудников нарушил правила, запрещающие курение в здании, еще предстоит выяснить, - сообщил ведущий. - Через несколько дней лаборатория возобновит работу.
