Она была на кухне, когда вернулась Эсме, приведя с собой Фредди Томпсона и Блотто – пса смешанных кровей с длинным болтающимся хвостом и грубой шерстью. Громадный, по характеру он напоминал ягненка. Хотя, как говорила Джулия, какая разница, если на вид он – сама свирепость?

Фредди не остался надолго. Он часто бывал в этом доме, приходил и уходил без предупреждения. Мальчик вежливо попрощался с Джулией, помахал Эсме и оставил ее кормить Блотто, а затем, под нажимом сестры, делать домашнее задание.

– А в субботу мы пойдем и купим хоккейную клюшку, – сказала Джулия.

Эсме бросилась к ней:

– Я тебя обожаю! Правда? Ту, что я хочу? Не одну из этих ужасных дешевых клюшек?

– Какую захочешь, милая.

Позже, укладываясь спать, Джулия позволила себе подумать о будущем. Она редко это делала, считая абсолютно бессмысленным занятием. Нужно научиться довольствоваться тем, что есть.

Никто не ожидал, что ее отец умрет от разрыва сердца, а семье придется жить в этом доме – очень большом и требующем заботы. И все же остаться здесь оказалось дешевле, чем искать что-то поменьше и поновее. Кроме того, когда Джулия обратилась к агенту по недвижимости, тот сказал, что на вырученные от продажи особняка средства они вряд ли смогут купить что-то стоящее. Как жаль, что у них осталось так мало денег, и те пришлось потратить на образование мальчиков.

Джулия вздохнула и взяла расческу. Неплохо было бы выйти замуж – встретить мужчину, который не отказался бы взять на свои плечи бремя в виде вдовствующей матери, двух братьев и сестры-школьницы. Здравый смысл подсказывал, что с тем же успехом можно пожелать луну с неба.

Джулия расчесала свою гриву и нырнула в постель. Оставалось надеяться, что новый доктор окажется таким же славным стариком, как профессор Смит. «Возможно, – сонно подумала Джулия, – поскольку он голландец, то время от времени будет возвращаться на родину, оставляя дела на меня, или переводить к другим консультантам по мере необходимости». Это бы многое изменило.

В течение следующей недели пришлось переделать много дополнительной работы. Профессор Смит был забывчив и, путая что-то, временами раздражался. Джулия, привыкшая к внезапным вспышкам гнева, терпеливо все сносила. «И потом, – успокаивала она себя после особенно трудного дня, – он же нездоров».

В последнее утро – в пятницу – когда она покорно мучилась, заполняя шкаф картами, которые оказались просто необходимы профессору Смиту, дверь открылась, и Джулия повернулась к вошедшему.

«Мечта любой девушки», – подумала она и, поскольку он ее проигнорировал и прошел в кабинет профессора, вернулась к своим папкам. Но даже за несколько секунд успела хорошенько его разглядеть. Высокий, возможно, под метр девяносто, крупный и светловолосый. Настолько светловолосый, что мог быть и седым. А глаза наверняка синие.

– Джулия, зайди и познакомься с новым боссом, – позвал профессор Смит.

Она вошла в его кабинет, аккуратно закрыла дверь и пересекла комнату, в кои-то веки радуясь своему высокому росту, благодаря которому не должна вытягивать шею, глядя на гостя.

– Профессор ван дер Дрисма, – представил профессор Смит. – Саймон, это Джулия Бекуорт. Уверен, вы прекрасно поладите.

Джулия вежливо протянула руку и удостоилась краткого рукопожатия. Хотя, в отличие от профессора Смита, сомневалась, что они прекрасно поладят. Глаза голландца оказались синими, к тому же холодными и безразличными. Похоже, она ему не понравилась. Отчаянно желая сказать что-то правильное, Джулия пробормотала:

– Как поживаете?

Прозвучало как-то не так.

Ван дер Дрисма не стал тратить слов, просто кивнул ей и повернулся к профессору Смиту:

– Не могли бы мы просмотреть карту пациентки из женской палаты – миссис Коллинс. Там есть несколько проблем…

– А, да, ты совершенно прав, Саймон. Теперь, когда я на это смотрю…

Джулия вернулась к заполнению шкафа и, когда ее отпустили на перерыв, с благодарностью ушла. А вернувшись, нового босса уже не застала.

Он явился позже этим же днем. Джулия сидела за своим столом, заканчивая бумажную работу перед уходом профессора Смита. Дверь, отделявшая комнату секретаря от кабинета профессора, была открыта, но шагнув внутрь, голландец задержался, чтобы ее закрыть, отчего Джулия резко выпрямилась и не сдержала крепкое словцо. Он что, воображает, будто она станет подслушивать? Профессор Смит проводил бесчисленные собеседования при открытых дверях! «Плохое начало», – размышляла Джулия, стуча по клавиатуре с ненужной силой.

Она рассердилась бы еще сильнее, если б могла услышать, о чем говорили двое мужчин.

– Я бы хотел узнать побольше о мисс Бекуорт, – заметил профессор ван дер Дрисма. – Мне действительно повезло заполучить ее, но если бы я лучше знал, кто она и откуда, это помогло бы быстрее наладить контакт.

– Конечно, Саймон. Мне следовало подумать об этом раньше. Она работает со мной три года. Полагаю, я уже говорил об этом. У ее отца была своя практика возле Виктория-парка, но он внезапно умер от обширного инфаркта. Ему едва исполнилось пятьдесят шесть. Прекрасный человек, с большим опытом, никак не ожидал, что умрет молодым, и почти не оставил денег. К счастью, дом принадлежал ему. Они по-прежнему живут там: Джулия, ее мать и младшая сестра. Есть еще два брата. Старший в Бирмингемском госпитале, это его первая должность после диплома, а второй в Кембридже. Полагаю, они бедны, но Джулия не из тех женщин, кто говорит о себе, а я не стал бы спрашивать. Она умна, очень терпелива, трудолюбива и мила. Когда понадобится, она станет тебе великолепной помощницей. – Он усмехнулся. – Плюс ко всему, она красива.

Голландец тоже растянул губы в улыбке:

– Сколько ей лет? Вопрос свадьбы и увольнения не стоит?

– Двадцать шесть. Я никогда не слышал об ухажере, не говоря уже о возможном муже. Даже не скажи она мне, больничное сарафанное радио все равно бы растрезвонило. Ее дом недалеко, Джулия никогда не следит за временем, и я ни разу не видел, чтобы она опоздала.

– Просто совершенство, – сухо заметил собеседник.

– Так и есть. Тебе повезло, Саймон.

На это профессор ван дер Дрисма отвечать не стал. Он взглянул на часы.

– Меня ждут на обходе. Мне лучше пойти. Надеюсь, мы еще увидимся после вашей отставки, сэр.

– Конечно, мы с Мэри рады тебе в любое время. Буду с интересом следить за твоими успехами. Уверен, тебе понравится этот пост.

– Я жажду его занять. Увидимся завтра перед вашим уходом.

И он вышел, добавляя масла в огонь тем, что на сей раз оставил дверь открытой.

Профессор Смит отказался от официального прощания, но в субботу утром в его кабинет косяком повалили друзья и коллеги. Джулия, не работавшая по субботам, тоже была здесь, держалась в тени, насколько позволяло ее великолепное сложение, готовила кофе, искала стулья и отвечала на телефон, который звонил непрерывно. Наконец последний гость удалился, и профессор Смит остался со своим преемником и Джулией.

– Ну вот я и ухожу. Джулия, спасибо за то, что пришла помочь. – Он быстро шагнул к ней и поцеловал в щеку. – Моя правая рука. Я буду по тебе скучать. Ты должна к нам заглянуть.

Она пожала руку профессора и заметила, каким усталым он выглядит.

– О, конечно же. – Затем протянула ему маленький томик. – Надеюсь, вам это понравится – кое-что на память…

Это была книга о птицах, и, возможно, профессор уже купил такую, поскольку являлся страстным их любителем, но он с удовольствием принял подарок, вновь поцеловал Джулию и сказал:

– Иди.

«Хочет поговорить с ван дер Дрисмой», – решила она и тихо ретировалась, закрыв за собой дверь. И уже пересекала двор, когда рядом притормозил темно-серый «бентли». Из машины вышел новый босс.

– Я вас отвезу, – заявил он без предисловий.

– Мой автобус останавливается через дорогу. Но благодарю за предложение. – Джулия отвечала прохладным вежливым тоном, помня о закрытой двери. Грубиян…