Он игриво укусил ее за подбородок:

– Тебе не за что меня благодарить. Особенно после того подарка, который ты преподнесла мне сегодня ночью.

– Даже не знаю, кому из нас достался больший подарок, – Катарина, вздохнув, положила голову на грудь воину. – Как не хочется вставать и уезжать отсюда!

– Мне тоже. Но, к сожалению, надо. Когда Страйдер вернется с Мак-Кайдами, Реджинальд поймет, что я сбежал вместе с тобой. У него не займет много времени выяснить, куда мы направляемся. Нам нужно опередить его людей на пути в гавань и отплыть прежде, чем они снова нас остановят.

Кэт скрипнула зубами от разочарования:

– Неужели мы не можем улучить минутку побыть наедине?

Шотландец, играя с ее волосами, пропустил их сквозь пальцы:

– Ты – принцесса, убегающая от своего отца. К сожалению, милая, из-за этого тебе нельзя позволить себе отдых.

Это так, но вовсе не означает, что должно ее устраивать.

– Ладно, – вздохнув, принцесса встала и начала приводить в порядок свою одежду.

Локлан наблюдал, как она натягивает платье на плечи и сожалел, что у них нет свободного времени, чтобы провести целую ночь абсолютно нагими. Кэт в ее первый раз заслуживала большего, чем недолгое кувыркание на траве.

Мак-Аллистер начал завязывать пояс штанов, и вдруг его пронзил ужас:

– Если будет ребенок…

Катарина оборвала его фразу, накрыв рукой губы Локлана:

– Я понимаю. Но давай не портить момент страхами. Случись такое, мы справимся с этим вместе. Бывает кое-что и похуже, чем родиться бастардом.

Уж она-то знала – ведь и сама была незаконнорожденной. Сила Кэт изумила лэрда. Немного ему попадалось женщин, так воспринимающих жизнь.

– Я буду оберегать тебя. Всегда.

– Знаю. А я изо всех сил буду стараться держаться подальше от неприятностей, чтобы тебе из-за меня не досталось.

Рассмеявшись, Мак-Аллистер привлек девушку к себе, чтобы поцеловать.

Когда он отпрянул, Кэт вдруг осознала одну жестокую истину, и ее охватила дрожь.

Она любит Локлана.

Часть ее тут же захотела выпалить эти слова. Но другая часть испугалась того, что он мог бы сказать в ответ на такое признание. Не говоря уже о том, что у их отношений нет будущего. Принцесса не может жениться без разрешения своего отца, а тот никогда не согласится на союз между ней и простым шотландским лэрдом.

Он бы немедленно убил Мак-Аллистера, и лишь Господь ведает, что Филипп сделал бы с кланом и семьей горца.

Нет. Нынешняя ночь – это все, что им с Локланом выпало. И она должна этим удовольствоваться.

С тяжелым сердцем Катарина смотрела, как ее спутник надевает через голову тунику и затягивает шнуровку, а когда принцесса собралась сесть на лошадь, он остановил ее:

– Поезжай со мной, и тогда ты сможешь поспать, пока мы путешествуем.

А он сможет держать ее в своих объятиях. Уже одно это заставило Кэт кивнуть, и она подошла к лэрду. Он подсадил спутницу на своего коня, а затем привязал поводья ее кобылы к седлу своего жеребца. Девушка прерывисто вздохнула, когда воин вскочил в седло позади нее, и его руки обвились вокруг ее тела.

Улыбаясь, Катарина откинулась на грудь Локлана так, чтобы видеть его, подняв взгляд. В кои веки его суровые черты смягчились, и принцесса, заметив это, улыбнулась еще шире. Не было ничего более потрясающего, чем быть рядом с этим мужчиной. Импульсивно Кэт подняла голову и игриво прикусила щетину на его подбородке.

От этой ласки Мак-Аллистер втянул воздух сквозь зубы:

– Если продолжишь в том же духе, милая, люди Реджинальда схватят нас, прежде чем мы успеем добраться до порта.

Засмеявшись, принцесса обвила руками шею горца:

– Возможно, оно того сто́ит.

Его глаза обожгли ее:

– Думаю, ты сто́ишь того, чтобы меня разок-другой поколотили.

Чувствуя тепло в сердце, Кэт закрыла глаза, просто наслаждаясь объятиями Локлана. Всю свою жизнь она мечтала узнать, каково это – ощущать такие чувства к мужчине. Теперь она знала. Это было пугающе и замечательно одновременно.

Если бы только их отношения могли иметь продолжение! Катарине хотелось попросить лэрда сбежать вместе с ней, но она заранее знала его ответ.

У него есть семья и его клан. Люди, которые на него полагаются. Он никогда ни на что их не променяет.

Даже на нее.

Но сейчас, под покровом ночи, она позволила воображению разыграться, представляя в своих мыслях себя и Локлана вместе, наблюдающими за своими резвящимися детьми.

Горец прижался щекой к макушке Кэт, чувствуя ее дыхание на своей груди. Как бы ему хотелось, чтобы они могли остаться вместе! Если бы только Катарина не была принцессой, чей отец решительно настроен использовать ее ради политической выгоды! Хотя клан Мак-Аллистера большой и сильный, все же он не представляет интереса для французского короля. Слишком много земель лежат между их границами.

А Локлан – не в пример своим братьям – никогда не покинет свои земли, чтобы поселиться здесь, во Франции.

И его народ, и его семья зависят от него. Без сомнения, у него и так будет предостаточно проблем, требующих решения по возвращении.

Но здесь, сейчас, он может притвориться, что всего лишь мужчина, а Катарина просто женщина, и что у них может быть совместное будущее. Сегодня ночью на Земле нет никого, кроме них двоих.

Она принадлежала ему, а он принадлежал ей.

И все же Мак-Аллистер страшился завтрашнего дня! А больше всего он боялся того момента, когда ему придется увидеть Катарину уходящей из его жизни навсегда.

«Боже, дай мне сил!» – мысленно воззвал Локлан, потому что знал правду: он готов ползать на коленях, чтобы удержать Кэт. Ужаснувшись этому открытию, горец положил ладонь на голову девушки и нежно поцеловал ее волосы.

Он почувствовал, как ее губы изогнулись в улыбке, она еще больше расслабилась и через мгновение погрузилась в сон. Удивительно, но у шотландца было такое чувство, словно он знал Катарину целую вечность. Трудно поверить, как много она стала для него значить за такой короткий срок.

И все же он не мог отрицать того, что чувствовало его сердце. Эта девушка задела его за живое так, как никто другой.

Он уже никогда не будет прежним.

За это он мог почти возненавидеть Кэт, но сейчас в нем не было ненависти. Только тихое умиротворение. Ему было непонятно, как Катарина могла одновременно возбуждать его и успокаивать.

Изо всех сил стараясь не думать об этом, а также о том, что это предвещало, Мак-Аллистер всю ночь гнал своего коня сквозь тьму.

Перед самым рассветом они въехали в Онфлер. Локлан с удивлением увидел на улицах нескольких прохожих. Большинство из них заплетающейся походкой тащились домой после ночной попойки. Хотя, надо сказать, попадались и уже приступавшие к своей работе торговцы. Один из них дружелюбно кивнул путникам, выйдя на улицу, чтобы подмести перед своей лавкой.

Глаза у шотландца слипались, и он с трудом заставлял себя бодрствовать. Где-то здесь должна быть гостиница, где он и Катарина могли бы немного отдохнуть.

Думая только об этом, Локлан свернул на небольшую боковую улочку, ведущую к докам. Приблизившись к одному особенно крупному кораблю, стоящему у причала, лэрд решил, что судно, должно быть, только что вошло в порт. Его команда суетилась и галдела, спуская и закрепляя якоря.

Горец не видел в этом опасности, пока не кинул взгляд на флаг.

Сердце шотландца замерло, когда он узнал личный штандарт Филиппа Капета, короля Франции, отца Катарины.

И этот человек смотрел сейчас прямо на Локлана.

Самым разумным сейчас было бы пришпорить коня и пустить его во весь опор. Прочь от человека, который потребует головы горца, если узнает Катарину. Но Локлан этого не сделал.

Прежде всего, он сомневался, что так уж легко опознать женщину в его объятиях, пока она спит, спрятав лицо на его груди.

Но если королевская стража заподозрит, что горец не желает попадаться на глаза, то из любопытства бросится за ним в погоню и обнаружит принцессу.