— И что за дело у тебя ко мне, незнакомец?

В голосе чувствовалось разочарование и прохлада. Теперь не поможет.

Я вкратце изложил ему суть дела. Рассказал про колодец, про куриц со свернутыми шеями, о моих попытках расследования и найденном волосе. Священник помрачнел и внимательно слушал.

— Как звать тебя?

— Андрей.

— Андрей. Как Андрей Первозванный. Тот, что крест на горах Киевских поставил и сказал: "Видите ли горы сия? Яко на сих горах возсияет благодать Божия, имать град великий быти и церкви многи Бог въздвигнути имать". А меня может отец Петр звать.

Он провел рукой по гробу на котором сидел, посмотрел на ладонь и задумчиво сказал:

— Хороший материал. Сосна! Лучший материал.

Потом достал трубку и наконец начал набивать ее табаком. Я молча стоял перед ним и ждал. Сесть мне не предлагали. Да тут ничего и не было. Не на гроб же садиться.

— Волос уничтожили и посмотреть на него нельзя? Это плохо. Холодный, говоришь, как лед? Плохой знак это. Очень плохой. И самое плохое, что эти знаки я не первый день встречаю. Что‑то плохое происходит здесь, в этой деревне. Тучи сгущаются над деревенским небом. В лесу грибники пропадают, земля перестает плодоносить, колодцы травят, крысы зерно жрут, девок нечисть крадет. Много примет нехороших. Да еще этот шаман на краю села воду мутит. Из‑за язычников этих всё, точно говорю тебе. Неужели конец света грядет? Мы и пожить не успели… Ладно!

Он вскочил с табуретки на которой сидел, и табак рассыпался из дрожащей в руке трубки. Так и не набив ее отец Петр зашагал к дому.

— Садись! — крикнул мне — Сейчас помогу тебе. Подожди немного.

Я присел на стульчик, предварительно отодвинув его от гроба. Боюсь я всего этого. Наверняка есть примета, перед важным делом у пустого гроба не сидеть.

По улице никто не ходит. Соседей за забором тоже не слышно. Птички поют, да солнышко светит. Нужно написать репорт, чтобы оживили фон немного. А то как в пустыне тут. В старых классических РПГ и то живее было. Хотя когда сюда запустят игроков, наверное будет не протолкнуться. Это сейчас я одинокий и гордый.

Священник вскоре вернулся. Он нес небольшую шкатулку, накрытую черно — красной тканью. На ткани вышит большой крест.

— Я тебе помочь не могу, — сказал священник и откинул ткань. Под ней красивая черная шкатулка, с нарисованным опять же большим белым крестом, — у меня паства, есть прихожане. Селяне начинают приобщаться и отрицают свои языческие корни. Я не могу просто взять и вступить в бой с нежитью, забросить все начинания. Но у меня есть кое‑что.

Он открыл шкатулку. На обитом красном тканью дне шкатулки лежал крест. Небольшой, распятый Иисус, руки приколочены гвоздями к перекладине и ноги, пробитые здоровым гвоздем. К кресту привязана литая серебрянная цепь. Длинна примерно 45–50 см. Священник аккуратно взял крест и достал его из шкатулки.

— Это поможет тебе в борьбе со злом. Креста животворящего всякая нечисть да убоится. Главное верить в его силу священную и никакое тебе зло не страшно.

Вы получили крест +1 к атаке против нежити.

— Надень, сынок, — сказал священник, — надень крест животворящий.

Я так и сделал. Засунул его под одежду, но как выйду за ворота нужно будет снять. Рановато меня в ваши секты записывать. Не определился еще.

— Спасибо. А что мне всё‑таки делать? Как найти обладателя волоса черного? Как помочь женщине?

Священник вздохнул и пожал плечами.

— Не знаю я. Новый я в этой деревне, понимаешь? С нежитью язычники на короткой ноге, на другом конце деревни такой и живет. Жрецом себя величает. К нему иди. Он точно всех этих тварей знает, небось чаи распивают в полнолуние, ироды. Если захочет сдать подельника — расскажет тебе всё.

Я поблагодарил за подарок и попрощался. Священник провожал взглядом, но к воротам не шел, а вслед крикнул.

— Крест на груди держи, не снимай! Поможет он тебе! А если нужен совет или захочешь Библию учить и креститься правильно, так приходи завсегда. Мои ворота открыты для богатырей! Спроси отца Алексея!

Выполнено дополнительное задание " Поговорить со священником " Получена награда +80 опыта

Всего опыта 370 из 800

Когда я отошел от ворот достаточно далеко, то крест всё‑таки снял и в инвентарь положил. Не комфортно мне было с ним на шее.

Жрец жил на другом конце деревни, но большой ее назвать было нельзя. Маленькая глиняная мазанка появилась на горизонте уже через десять минут.

Во дворе никого не было. Я осторожно зашел (а вдруг собака) и огляделся. Конечно домик по сравнению с церковным жилищем довольно убогий. Нет ни колодца, ни сарая с животными, одно закопченное от дыма окно. Внутри все стены черные, в крыше дыра для вывода дыма. Похоже он не слышал про то, что курить в помещении вредно. Двери тоже нет, болтается кусок ткани, прикрывающий проем. Вдоль стен валяются, а нет, точнее аккуратно сложены, засушенные связки растений. Они аккуратно перевязаны другими растениями и запах идет от них очень приятный. Он даже перекрывает запах гари из дома. Волхвы знают толк в травничестве. Тут есть чему научиться. Из дома доносится гудение. Кто‑то то ли мычит, то ли поёт.

— Есть кто дома? — спросил я и приоткрыл занавеску. Волхв сидел спиной ко мне у разведённого костра. Костер только начинал разгораться и дым усиливался, прутья, ветки трещали ломаясь и выгибаясь под воздействием пламени. Старик слегка раскачивался вправо — влево и что‑то бормотал. Длинные нерасчесанные седые волосы космами спадали на спину и закручивались в грязные узелки. Помыться ему бы не помешало.

На мое появление он внимание не обратил и не обернулся. Брал из кучки справа связки травы и подбрасывал в костер. Пахло дымом и гарью. В углу комнаты я заметил деревянную лавку, там по — видимому жрец спал. Над лавкой прибита деревянная полка, на которой стоят баночки с отварами, зельями и прочим колдовством.

— Что надобно? — вдруг спросил жрец не оборачиваясь.

— Добрый день, — ответил я. — Совет мне нужен.

— Ну так заходи, Андрий. Располагайся у очага.

Знает как меня зовут. Ну ок. Я подошел к костру и сел рядом со стариком. На значительном расстоянии, конечно. Мы же еще не друзья, черт этих колдунов разберет. Украдкой глянул в лицо жрецу, но разглядеть за космами не вышло. Даже сбоку. Постричься ему бы не помешало тоже… Жрец подкинул пучок в в костер.

— Что за совет, Андрий? По травоведению? Забыл как Велесовы Глазки собирать?

Я пригляделся. Тьфу ты. Да это же тот дед, что меня учил. Тот, что на рынке торгует рунами. Это и есть тот самый волхв? Старик улыбнулся в усы.

— Узнал? Вижу узнал, Андрий. Так чего хотел ты? Я вздохнул облегченно. Совсем другое дело, так и разговор легче пойдет, не нужно знакомится и в доверие входить. Ну и рассказал ему. Про колодец, про мертвых птиц, со свернутой шеей.

— Беда, — пробормотал вещун, — нехорошо. Как у тебя дела с травничеством и рунами?

Я честно ответил, что пока сильно времени не было заниматься. Все на том же уровне.

— Беда. Чтобы великим мастером стать, нужно всё время на развитие профессии выделять. Ты уверен, что хочешь рунами заниматься всю жизнь? Может тебе в богатыри податься?

Я честно признался, что не определился еще кем хочу быть. Пробую всего понемножку. Старик неодобрительно покачал головой.

— Беда. Или в витязи подайся. Чувствую, поработал над тобою поп византийский с его распятым божеством.

Я вспомнил про крест в инвентаре и молча пожал плечами.

— Крестили тебя уже в реке? Признавайся.

— Нет, — отвечаю честно, — предлагали, но я не определился.

Жрец хмыкнул, но агитировать за язычество не стал.

— Если бы ты травничество хоть немного больше знал, я бы тебя очень сильной руне против нежити научил. Но сейчас ты ее начертить не сможешь. Чем же помочь тебе?

— Подскажите мне, что за нежить это… И как избавиться от нее. Вы ведь их как облупленных знаете.

— Кто, мы? — сказал старец и обернулся по сторонам, — странно ты выражаешься, молодой травник. Я тут один. Церковник тебе сказал что я нежить знаю? Неправда это. Никто нежить не знает. Не стремится она к общению. Но тот, кто природу любит и уважает, традиции наши русские чтит — сможет понять всякое и темное и светлое. Потому что все оно наше. Понятно?