- Что это за отморозок? - повысив голос, спросил Кир.
Каролина махнула рукой:
- Не обращай внимания! Это Койра, преданный пес господина Данир Сетха.
- Койра - пес... Какое странное имя. Мне кажется слово койра, что-то означает на древнем северном языке.
Каролина широко распахнула серо-зеленые глаза, одновременно удивляясь и кокетничая.
- Ты знаешь древние языки? Ну, да, конечно, я слышала, у эльфов большие способности к изучению языков!
- Вранье, - отрезал Кир. - Я и квентийского-то почти не знаю. Но эльфы чувствуют, что означают слова, какие образы встают за ними. В слове койра мне видится животное, зверь.
Каролина перестала кокетничать, и сказала задумчиво:
- Да, теперь я верю в прозорливость эльфов. Ты прав! Он действительно из северного народа. Койра - не его имя, его звали Гордон, а Койра, в переводе с древнего языка, означает - собака. Это имя он получил при посвящении. С тех он любому готов перегрызть глотку, будь то старуха или ребенок!
Кир поморщился.
- Что же такого с ним сотворили, что он готов детей грызть? Что это за посвящение?
- Не пугайся, я преувеличила! - вновь кокетничала Каролина. - Ничего страшного в посвящении нет.
Она игриво потрепала волан своей бархатной юбки.
- Все это сплетни. Койра глуп, и предан своему хозяину, только и всего!
Кир заглянул в глаза женщины, но прочитать в них ответ не смог. И вовсе не потому, что Каролина умела ставить блок, ограждая свои мысли, а потому, что сам Кир давно утратил былые способности. Подумав, он решил забыть о Койре, посвящении и прочих странностях, творящихся в "Драконе". В конце концов, это дела атлантов. У Кира своя цель, ради которой можно немного и потерпеть.
Работая над фотографиями прекрасных видов природы, он уже планировал жизнь на побережье. Размышляя о собственном доме, Кир забыл, что снимки, лежащие перед ним на столе, сделаны совсем не в запретной зоне. Мысль о возможном переезде манила, обещая вот-вот стать реальностью.
Вечером, сидя в своей комнате, в Общем районе, Кир больше не слышал ни криков толстухи Рузы, ни беготни ее малолетних детей, ни пьяных песен Валья. Замерев в кресле, Кир с головою уходил в мир грез, создавая для себя прекрасную, хотя, возможно, совершенно неисполнимую иллюзию, как это обычно делают все эльфы. Они вообще охотники помечтать, и возраст тут не помеха, они и в триста лет могут строить воздушные замки. Может, потому и живут долго...
Кир уже видел синюю гладь моря, белый плотный песок и свой дом на холме. Цепочка следов босых ног уходила вдаль. Картина была столь реальна, что случись кому-то в этот миг зайти в комнату, он бы увидел мираж: волны, нехотя лижущие берег и одинокую фигуру мужчины, бредущую вдоль прибоя.
- Нет, - решил Кир. - В таком прекрасном месте я не был бы одинок.
В тот же миг над золотистой дымкой пляжа возник легкий женский силуэт. Он очень походил на красавиц из древних эльфийских легенд. Кир готов был кинулся ему навстречу, но тут в дверь постучали. На пороге стоял Валья с бутылкой "Гремучего змея" в руках. В пьяных глазах ветерана плясали хмельные огоньки.
- Чую, скучаешь! Решил зайти, поддержать, поделиться.
Валья потряс бутылкой, его качнуло, но он устоял, вовремя схватившись рукой за косяк.
- Спасибо, я не хочу. Поздно уже. Мне завтра рано на работу вставать. - Попытался отговориться Кир.
- Ну, времена пошли! - ахнул сирин. - Слыханное ли дело, чтоб эльф торопится спать? Дружба и песни тебя не волнуют? Смотри, остроухий, совсем пропадешь!
Кир разозлился:
- Сам не пропади в своих пьянках! Кстати, кто б говорил об острых ушах? У сиринов они тоже не круглые.
- Ну, у меня-то они не такие...
Валья отцепился от косяка и свободной рукой пощупал ухо весьма удлиненной формы. При этом его снова качнуло. На этот раз он не удержал равновесия и вылетел в коридор.
- О! Кажется, ты умеешь летать. - Обрадовался Кир и поспешно прикрыл дверь.
Утром он вскочил по звонку будильника, не задержавшись в постели ни на минуту. Собрался быстро, как во времена боевой молодости, и даже посуду помыл. День выдался по-весеннему солнечный, ветреный, яркий. Солярус подъехал без опоздания и даже не был забит выше меры. Пока он катил по улицам старого города, Кир, словно в первый раз, рассматривал массивные дома с лепниной, крохотные скверики и раскидистые деревья в зеленой дымке нарождающейся листвы и думал о том, что, может быть скоро он уедет отсюда в нетронутый людьми мир. К радости примешалась грусть, старая часть города нравилась Киру, в ней чувствовалось нечто древнее, нетронутое ни стихией, ни временем, незыблемое и надежное. Центр столицы красив и спокоен. Трудно поверить, что за пределами Соединенной бушует Океан, грозя смыть последний материк.
Солярус миновал квартал уютных четырехэтажных домов с балкончиками, арками и колоннами. В летнее время по ним струился плющ, а сейчас серый камень стоял еще голый, только перед ступенями у входов уже зеленели клумбы. Завернув за угол улицы Примирения, солярус подкатил к остановке и взял очередных пассажиров. Впереди простиралась площадь Совета, весь транспорт огибал ее стороной. Посреди площади возвышалась громада дворца Светлого совета.
Более странное знание трудно представить. Справедливости ради работать над ним пригласили архитекторов разных народов, каждый из которых постарался привнести в облик дворца свой неповторимый колорит. В результате дворец оказался словно собран из разных кусков: легкие белые шпили на башнях со стрельчатыми окнами - непременный атрибут эльфийского стиля - соединял массивный портик и парадная лестница с широкими мраморными ступенями, спроектированная архитектором-человеком. Сплошной монолит цокольного этажа нарушали лишь небольшие гоблинские окна-бойницы, зато второй этаж радовал взгляд пряничной муммской яркостью, с веселыми завитками вокруг овальных окошек. Все это довершала атланская позолота, которой тоже нашлось место в убранстве, несмотря на то, что сами атланты, в наказание за развязанные войны, в Совет не попали.
Кир в который раз усмехнулся, разглядывая махину дворца. Здание могло послужить прекрасным примером того, к чему приводит толерантность и желание соединить несоединимое.
Площадь перед дворцом украшала скульптурная композиция, увековечивающая мир и дружбу всех народов. Бронзовые силуэты воинов разных народов стояли кружком вокруг постамента с глобусом. В темное время суток глобус светился нежно-голубым светом, разливая вокруг себя волны радости и чистоты. Свечение стоило магам Совета больших усилий, но на него не скупились. Каждый из воинов, окружавших глобус, держал в правой руке опущенное вниз оружие, а левую простирал над глобусом, защищая его. Руки гнома, гоблина, человека, тролля, эльфа почти смыкались над миниатюрным земным шаром, между ними оставалось небольшое пространство, как раз такое, чтобы кто-то из шутников-хулиганов мог поставить туда бутылку. Служба Охраны, конечно, следила за порядком и бутылки убирали, но они появлялись снова и снова. Народ шутил, что скульптура изображает воинов, побросавших оружие и сомкнувших руки вокруг "Огненного змея". В итоге памятник "Соединения" в народе прозвали "Совместным распитием", утверждая, что на самом деле только бутылка может примирить всех.
Солярус двинулся дальше, и Кир не успел рассмотреть, есть ли у честной компании спиртное на этот раз.
Сразу за площадью потянулось здание Большой библиотеки. Раньше, в юности, Кир дни напролет просиживал там. Особенно его привлекал раздел старинных фолиантов, в котором хранились уцелевшие книги древности. Бесценные сокровища стояли на полках в полутемных залах, с постоянно поддерживаемыми температурой и влажностью. Служители выносили их только по особому разрешению. Академия такие разрешения подписывала, считая, что боевым магам надлежит знать прошлое, или хотя бы то, что от него осталось.
Особенно осторожно и благоговейно относились к фрагментам, чудом уцелевших книг необычайной древности, от которых осталось порой всего несколько страниц, без обложек и названий. Некоторые тексты можно было разобрать самому, другие только с переводчиком, так как они были написаны на языках ныне ставших мертвыми. Но сокровенный смысл написанного порой все же оставался неясным. Например, удивительно, что в ту древнюю пору люди совсем не пользовались искусством магии. Киру оставалось только гадать, как они не боялись вверять свои жизни летящим по воздуху кускам метала, которые к тому же не способен контролировать ни один маг. Или вот, зачем людям было нужно такое огромное количество всяких технических средств, многие из которых попросту дублировали друг друга?
