Перед началом нового учебного года я понял что прожить второй год таким же образом будет безумно трудно, и я ушел из колледжа. Я не хотел потерять ее. Мне было страшно оставаться одному. Были и другие причины моего ухода из колледжа. Я осознал, что больше не могу жить размеренной и спокойной жизнью маленькой, хорошо организованной коммуны и из года в год преподавать одни и те же предметы. Я не захотел быть винтиком в новой для меня системе. В конце концов я и в России мог быть таким же винтиком и вести довольно устроенную жизнь.

Я как раз получил Зеленую карту, которую Америка выдала мне по статье "выдающийся ученый". Хорошо, подумал я, теперь-то я смогу найти работу более соответствующую моим амбициям и моему образованию.

Я тогда не знал что в Америке если вам за 50 и у вас есть работа, лучше не испытывать судьбу и сидеть на месте - постоянной работы уже не найти. Поэтому я стал искать новую работу уверенный что с моими двумя докторскими ее удастся найти легко и быстро. Увы! Наступило время больших разочарований. Ответы из разных мест приходили на удивление одинаковые. Все очень искренне благодарили меня за внимание к их университету или колледжу, сокрушались что очень много очень достойных претендентов на место, и от всей души желали мне успехов в поисках работы. Из письма в письмо одно и то же. Я уже заранее, не раскрывая письма, знал что там написано. Я тогда осознал что уход из колледжа был хотя и смелый, но неразумный поступок. Я видел палаточные городки бездомных на окраинах Сан Франциско, я видел как бездомные укладываются на ночь на тротуарах в Денвере и я понял что легко могу оказаться одним из этих забытых Богом людей. Можно, конечно, было просто уехать в Россию и забыть про Америку. Однако сдаваться мне не хотелось и я продолжал искать работу. В конце-концов, я был не один. У меня была соломинка за которую я цепко держался и которая помогала мне не пропасть в водовороте новой для меня жизни. Работу я все-таки нашел. Я стал преподавать в колледже, а позднее и в университете как адъюнкт профессор. Ура! Жизнь стала налаживаться. Я еще не знал тогда что судьба уже приготовила мне новое испытание.

S тянуло домой, в Мичиган, ее родной штат, страну вишневых садов и белесых озер. Мы жили тогда уже вместе и предполагалось, что и я поеду с ней в ее родной край. Мы решили что мы купим дом, займемся фермерством и будем преподавать онлайн. План был вполне реалистичный. Мы к тому времени после семи лет совместной жизни были уже законными супругами. Правда, процедура регистрации брака омрачилась одним неприятным инцидентом. Когда судья попросила S произнести клятву верности вслед за мной, S неожиданно разразилась громким смехом. Я не ожидал ничего подобного и стоял совершенно ошеломленный ожидая когда она кончит смеяться. Не знал что делать. Присутствующие, вероятно, тоже были ошарашены этим смехом. Я взглянул на судью. Та стояла раскрыв глаза и прижав руку с листочком на котором был напечатан текст клятвы в любви, верности, доброте и помощи друг другу к груди. После смеха S без какого-либо перехода вдруг расплакалась. Ну что ж, с кем не бывает. Процедура оформления брака завершилась. Нам оставалось только купить дом чтобы зажить спокойной и счастливой жизнью.

И вот, мы в дороге. Из Колорадо в Мичиган. Я с сожалением оставил свой университет поскольку знал, что второго университета в моей жизни уже не будет.

Когда приехали в Мичиган, мы стали смотреть дома выставленные на продажу. Один из них мне очень понравился. Дом практичный, добротный, с хозяйственными постройками. Я уже представил что я буду делать в этом доме, как я буду его обустраивать, как я буду в нем жить. Однако он почему-то не понравился S. Вернее, он ей понравился сначала, и мы решили его купить, однако, на утро совершенно неожиданно для меня она объявила что передумала покупать этот дом. Ничего не объясняя. Такие резкие повороты в настроениях и планах S огорчали меня, однако я ничего не мог поделать. Спустя несколько месяцев, проезжая мимо я обнаружил что этот дом уже кто-то купил и стал в нем жить. В окнах горел свет, и дорожка, ведущая к крыльцу была расчищена от опавших желтых листьев большого клена склонившегося над домом.

Мы, точнее S, продолжали поиски дома, который как предполагалось, должен был стать нашей пристанью, нашей тихой гаванью на века. В начале октября S обнаружила на риелторском сайте объявление о продаже дома, который ее заинтересовал. Мы поехали его смотреть. Это был сезонный дом одного из местных миллионеров, который приезжал туда только летом чтобы немного отдохнуть и поохотиться. Дом, в котором не пахло жильем и уютом семейного очага, дом-гостиница. Дом дорогой, примерно на 80 тысяч дороже того о котором я написал выше. Однако S он понравился и это решило судьбу всего дела. Когда я спросил ее какая моя роль в этом процессе, она не задумываясь сказала - "платить деньги". Церемония подписания документов состоялась в последний день октября. Так впервые в жизни я стал владельцем собственного дома (на двоих).

Дом стоял уединенно в березовой роще, вдали от соседских домов, которых за деревьями даже не было видно. Вокруг бушевала золотая осень, было очень красиво. Однако вскоре эта земная красота пришла в конфликт с действительностью. Наступили холода, пошел снег, задул холодный ветер из Канады и в бывшей летней резиденции миллионера установилась температура немногим выше той что была на улице. Камин горел круглосуточно, но от этого теплее в бывшей летней резиденции миллионера не становилось. Тепло постепенно стало исчезать и в наших отношениях. Возможно, его не было никогда. Была только иллюзия тепла. Что бы я ни делал теперь, все вызывало у S раздражение, которое отзывалось в моем сердце горькой горечью.

Я стал осознавать что моей мечте об уютном и тихом домике под кронами заснеженных деревьев осуществиться не суждено и я стал думать о возвращении в Колорадо. Однако я медлил поскольку еще надеялся что что-то может быть еще изменится и что мы снова сможем жить в мире и согласии. В конце-концов, этот дом был единственным местом где я мог жить.

Я уже стал привыкать к нему и стал думать что бы я мог сделать, чтобы превратить его в человеческое жилье.

Однажды утром S завела разговор, точнее монолог, перечисляющий мои грехи и недостатки. Я уже много раз слышал подобные высказывания в свой адрес. Однако на сей раз монолог закончился словами: "Собирай свои вещи и уезжай. Навсегда". Я осторожно заметил ей: "Ты взяла мои деньги и теперь выгоняешь меня из дома". Она подумала немного и согласилась: "Да, похоже на это". Я сейчас думаю что может все это так и было задумано изначально.

Вечером она уехала к матери на ночь, а я остался снова один. В комнате было темно, за большими во всю стену окнами чернел лес, а в камине слабо трепыхался огонек догорающего полена. Я сидел и размышлял что делать, какой я выход могу найти из этой по сути свершившейся катастрофы.

Внезапно раздался телефонный звонок. Это звонили мои знакомые из Колорадо, те самые которые впервые пригласили меня в Америку, беспокоились, спрашивали как я живу.

Я расплакался и рассказал что происходит со мной. Тогда мне сказали - "Приезжай к нам. У нас есть где жить".

"Исход"

Мне приснился сон. Я иду посредине грязной дороги и толкаю впереди себя тележку с моим скарбом. Ночь. С левой стороны дороги дома у которых светятся желтые окна. Я слышу неясные голоса. Там жизнь, там уют, там люди. С правой стороны дороги кромешная темнота. Впереди тоже темнота. Внезапно все окна погасли, голоса замолкли, и я очутился один в полной темноте. Сердце сжалось от невероятной тоски. И хоть это было во сне, я до сих пор помню и буду помнить всю свою жизнь это тяжелое чувство. В темноте я продолжаю идти вперед со своей тележкой, тщательно ощупывая ногами дорогу чтобы не провалиться. Внезапно посреди темноты я вижу отца S. Во сне я вспоминаю что прошлой весной он застрелился в грязном мотеле. Ему не на что и негде было жить. Он выстрелил себе в глаз из духового ружья. Дробина повредила сознание, но не нарушила физиологические функции. В госпитале его подключили к аппарату для искусственного поддержания жизни. Когда S приехала, ей сказали что в таком состоянии он может существовать очень долго и спросили ее разрешения отключить аппарат. Она согласилась. Ее спросили еще, могут ли они взять его кожу. Он согласилась. Аппарат отключили при ней и она уехала.