Не забуду лицо нашего замдиректора когда он утром решил пойти в кафетерий гостиницы и попить утреннего кофе. Гримаса была ужасная. Из четырехсот долларов что Геологическая служба США выдала каждому из нас для участия в конгрессе ему пришлось заплатить десять долларов за чашечку утреннего кофе. Десять баксов за чашку кофе, это и по американским понятиям очень дорого, а для советского интеллигента конца восьмидесятых это была полная катастрофа. Но в долгу он не остался. Когда стали уезжать, и водитель автобуса сказал что надо заплатить по десять долларов - смешная цена - за дорогу в аэропорт да еще с вещами и покупками, наш замдиректора отказался платить, сказав что денег у него нет и что за все должна платить Геологическая служба США. Отказались платить за проезд еще несколько человек из нашей делегации - "нету денег". Не помню как этот конфликт разрешился, однако хорошо помню, что ехали мы от гостиницы до аэропорта без кондиционера. Было невыносимо жарко и душно. Кто-то пытался заставить водителя включить кондиционер, но безуспешно. Громадный чернокожий детина был невозмутим как скала. На нем не было ни капли пота а в салоне автобуса сидели мокрые и изнывали от духоты светила советской науки.
Секс шоп для коммунистов
В один из дней, когда наметился перерыв в работе конгресса, члены нашей делегации - все доктора наук и все члены КПСС (за исключением одного меня) решили прогуляться по столице США и для прогулок наметили секс-шоп. Да, секс-шоп. Чистая правда. Можно было пойти, например, в Смитсонианский музей, Национальную Галерею искусств или какой-нибудь другой музей. Весь Молл это музеи. Но музеев и в Советском Союзе было достаточно а секс-шопов в то время ни одного. Меня взяли с собой как единственного человека из группы хорошо знающего английский язык. Прогулка удалась. Мы нашли такой шоп на расстоянии пешей прогулки от нашей гостиницы, в котором посмотрели порно, каждый в своей маленькой кабинке, и на деньги, которые дала нам Геологическая служба США для участия в конгрессе и накупили массу "полезных" вещиц.
Секс-шопы все-таки появились в России и тем самым была удовлетворена одна из самых фундаментальных потребностей бывшего советского человека - право на секс.
Неудавшийся побег
Атмосфера Конгресса воскресила мои юношеские романтические мечты, навеянные журналами "Техника молодежи" и "Знание - сила", о служении науке, упорной и интересной работе над разгадкой удивительных тайн Природы. Перед окончанием Конгресса я поехал на геологическую экскурсию на Чесапикский залив. Экскурсия была интересная, но моя голова была занята другими мыслями. Я решил остаться в США. Плана, ясной идеи как это сделать у меня не было, и поэтому когда мы вернулись в Вашингтон, я остановил проходившую мимо женщину в военной форме и сказал ей что мне нужна помощь: I need help. Она, не останавливаясь ни на секунду, развела руками и сказала что у нее нет денег и проскочила мимо. Я мог ожидать что угодно, но только не такой реакции. Я был совершенно растерян. Ведь решиться на побег не так просто, и вдруг: "у меня нет денег". На этом и закончилась моя попытка остаться в США. Однако же, колесо судьбы продолжало вращаться хоть медленно но верно.
Конец СССР
В советское время я ездил "на картошку", ходил на демонстрации "1 Мая" и "Великой Октябрьской Социалистической Революции" - попробуй не съезди и не сходи. Я стоял в длинных очередях за хлебом, за водкой и за картошкой. Это, конечно, была только внешняя сторона моей жизни. У меня дома была хорошая библиотека и большая коллекция, свыше тысячи, пластинок с записями от русского романса до Страстей и Кантат Иоганна Себастьяна Баха. Это был мой личный мир в котором я жил вдали от политинформаций и коммунистических субботников. В конце восьмидесятых-начале девяностых годов прошлого столетия в России наступили очень тяжелые времена. Денег, которые платила нам Академия наук не хватало даже на питание. Чтобы выжить я стал преподавать. Сразу в двух вузах. Раньше я относился к преподаванию снисходительно. Я считал, что преподавание по сравнению с занятиями наукой работа рутинная, не требующая особых умственных способностей. Для подтверждения этой своей философии я приводил английскую пословицу: "those who can"t do, teach - те кто не умеет делать полезные вещи, занимается преподаванием". Действительность заставила меня изменить взгляд на учительскую работу. И это было хорошо, это было полезно для меня. Как представитель преподавательской профессии я стал больше общаться с коллегами из университетов других стран. В декабре 1991 года я работал в Китае по приглашению одного из лучших университетов этой страны. Я приходил в свой гостиничный номерок усталый и не особенно следил за новостями. Китайцы показывали иногда как в России толпы голодных людей врываются в магазины с пустыми полками в надежде "урвать" какую-нибудь еду. Для Китая уже того времени картины из жизни "старшего брата" были шокирующими, поскольку полки китайских магазинов ломились от обилия продуктов и товаров. Однажды вечером, случайно включив телевизор я увидел в китайских новостях как медленно спускается большое красное полотнище, государственный флаг Советского Союза, на флагштоке Московского Кремля. Без перевода я понял чтó произошло - Союз Советских Социалистических Республик, страна в которой я родился и вырос, прекратил свое существование. По историческим меркам -существавание недолгое, которое продлилось всего семьдесят лет. Я не почувствовал ни сожаления, ни радости. Многим казалось тогда что наконец-то Россия "вспряла ото сна", что теперь она будет развиваться как свободное, полноценное и цивилизованное государство Увы, последующие события показали что это была всего лишь короткая оттепель в жизни только что кастрированной Империи.
Знакомство
Однажды коллега по институту сказал мне что получил по электронной почте письмо от знакомой американки, которая попросила его найти кого-нибудь кто захотел бы переписываться с ней по электронной почте. Он спросил - хотел бы я переписываться с ней? Я сказал "да". Мы стали переписываться. Спустя некоторое время мой заочный корреспондент, это была женщина, пригласила меня к себе в маленький городок в юго-восточной части Колорадо и даже оплатила дорогу. Это была моя вторая после Конгресса поездка в США. На сей раз на свой страх и риск. Я прилетел в Сан Франциско и от Сан Франциско до Денвера я добирался поездом. Поезд опаздывал на три часа. Становилось темно. Был уже конец ноября и я сильно нервничал - встретят ли? Если не встретят - что я буду делать? Встретили. Оказалось что к вокзалу мои новые друзья, то есть она и ее муж, тоже подъехали совсем недавно. По дороге в Денвер их машина сломалась и потребовалось три часа чтобы ее починить. Говорят что чудес не бывает - бывают.
Месяц в Колорадо пролетел незаметно. Я познакомился с большой семьей, содержащей полный набор родственных категорий - бабушек и дедушек, внуков и внучек, братьев и сестер, супругов и их детей. Здесь я впервые в жизни отпраздновал со всеми вместе День Благодарения, праздник который показался мне тогда довольно странным. Первое, на столе не было ни вина, ни водки, ни даже пива, и второе, за столом сидели на специальных высоких стульях как равные со всеми совсем маленькие дети.
