— У тебя свободно, не возражаешь?

Макс окинул взглядом почти пустой зал кафетерия:

— В принципе, здесь везде свободно. — Тем не менее он встал, чтобы помочь старику отодвинуть стул. — Чем обязан?

— Ко мне заходила библиотекарь.

Макс про себя выругался, но вслух не сказал ни слова.

Паулюс продолжил:

— Забыл, как её зовут. Она новенькая, работает только с этого семестра…

— Эмилия, — подсказал Макс и сделал глоток чая.

— Точно, Эмилия. Приятная девушка. Ну-с, собственно, она поведала мне про эпизод в лифте.

— Не понимаю, о чём вы.

— Всё ты понимаешь, — проговорил ректор, — и я нисколько не сомневаюсь в правдивости ее слов, да, впрочем, сейчас уже ничего не исправить, а если бы и можно было, я бы не стал этого делать. Манэйх с его трезвым взглядом будет гораздо полезнее в Токио.

— Так зачем вы меня искали? — Макс посмотрел на ректора.

Тот достал из внутреннего кармана своего коричневого примятого пиджака манипулятор:

— Где же это… А вот. На тебя поступила жалоба от родителя одного из твоих студентов. Кое-кого смущают твои методы преподавания. В принципе, они многих смущают, и меня в том числе. Ты зачем доводишь учебную иллюзию до ста процентов реальности? Хотя нет, это второй вопрос. Первый — почему учебная иллюзия вообще носится по твоему кабинету? Первые контакты допустимы только в следующем семестре в присутствии психолога.

Макс пожал плечами:

— Раньше проблем с этим не возникало.

Паулюс развел руками:

— А в этом году один из твоих первокурсников все-таки пожаловался родителям. И положа руку на сердце, давно нужно было это сделать. Это слишком жестко для семнадцатилетних детей.

Макс ничего не ответил и продолжил молча пить чай. Паулюс сделал знак сотруднице кафетерия, чтобы она приготовила ему кофе. Дождался, пока она принесет, затем, помешивая кофе маленькой ложечкой, спросил:

— Ну, что скажешь?

— Скажу, что гораздо жестче будет, если демон нападет на этих семнадцатилетних детей, а они будут не в состоянии ни себя защитить, ни другим помочь. Вот это будет жестко. А теперь, извините, мне надо…

— Сидеть, — рявкнул Паулюс.

В его голосе не осталось и следа старческой мягкости. Сотрудница кафетерия опасливо покосилась в их сторону, единственный обедавший лаборант поспешил расплатиться и уйти.

— Ты еще не допил чай, — уже спокойнее добавил ректор.

— Чего вы от меня хотите? — прямо спросил Макс.

— Поговори с этой мамашей, пусть она успокоится. Если не найдете общий язык, я не смогу больше закрывать глаза на твои методы преподавания. Она может пожаловаться выше, тогда начнутся проверки и прочая головная боль, мне это не нужно.

Макс вздохнул. Не хватало ему еще личных бесед с родителями студентов.

— Нельзя просто перевести эту девчонку в другую группу? — спросил он.

— С чего ты вообще решил, что речь о девочке?

Макс с самого начала понял, что речь идет о девушке с серебристыми волосами. Возможно, он действительно перегнул палку в эпизоде с фобосами.

— А разве нет? Я знаю, кто пожаловался.

— Похоже, ничего ты не знаешь. Мы говорим о мальчике.

«Значит, кудрявый, как его… Тилль… — Макс даже вспомнил имя его матери, — Лора Лапидус, работает координатором в полиции». Вот уж от кого он не ожидал.

— Мальчика зовут Захария Леви, — прервал Паулюс его размышления, — его мать — Ирен Клео. Знакомое имя?

Максу показалось, что ректор издевается.

— Ирен Клео? Актриса?

— Именно.

Макс видел ее много раз, но не потому что являлся поклонником ее таланта. Ирен Клео была популярной актрисой, постоянно мелькала в различных ток-шоу, украшала обложки журналов, снималась в рекламе. Слухи о ее романах были любимой костью желтой прессы. Сложно было представить более непохожих людей, чем Ирен и скромный очкарик Захария. Перед глазами Макса тут же возникла картина неповоротливого первокурсника, постоянно роняющего книги.

— Вы ничего не путаете?

Паулюс покачал головой:

— Понимаю твои сомнения, я и сам был удивлен не меньше и несколько раз просмотрел анкету мальчика.

— Хорошо, я поговорю с ней, — нехотя согласился Макс.

Теперь он понимал, почему Паулюс хотел решить это дело как можно быстрее и без конфликтов. Макс вернулся в свой кабинет за пару минут до начала занятия. Лекция прошла буднично, никто его не перебивал и вопросов не задавал. Если бы он сам не бубнил себе под нос учебный материал, то уснул бы.

Когда из кабинета вышел последний студент и Макс начал собираться домой, его манипулятор просигнализировал о новом сообщении. Оно было от Паулюса: «Секретарь Ирен Клео назначил тебе встречу на сегодня. Ровно в восемь необходимо быть на киностудии, у нее там съёмки, она поговорит с тобой в перерыве. Предупреждаю твоё справедливое возмущение: зато встреча не продлится больше 15 минут. P.S. Адрес уже загружен в приложение».

Макс запихнул манипулятор в карман. Паулюс явно издевался, а если нет, то он сошел с ума, раз искренне полагает, что Макс поедет к этой чокнутой Клео на какую-то киностудию. Да, он обещал поговорить с этой мамашей, но если ее так волнует учеба сына, то пусть приезжает в колледж сама.

Уже в девять часов, совершенно забыв и о Паулюсе, и о его просьбе, Макс получил еще одно сообщение: «Завтра в восемь в моем кабинете!»

Макс пожал плечами, бросил манипулятор на стол и сделал еще один глоток пива. По квартире носилась сытая и вредная Кошмара.

— Ты решил меня окончательно добить?! Ты знаешь, что мне вчера пришлось выслушать? Да лучше бы я столкнулся с красным рядовым по пути домой!

Макс молча выслушивал нотации. Пока Паулюс заполнял кабинет своим криком, он пытался вспомнить, какая у него по расписанию первая группа и не планировал ли он провести сегодня тест. Пора начать вносить пометки в планинг, — наконец, решил Макс.

— Я сказал, что ты отравился, — уже спокойнее проговорил Паулюс, — но всё равно пришлось долго извиняться. Ты представляешь, каково это в мои сто пятьдесят семь просить прощения у сорокалетней соплячки? Я тебя прошу, будь добр, сделай так, чтобы она мне больше не звонила. — Паулюс посмотрел на Макса: — Ты меня слушаешь?

Макс отвел взгляд от окна: