Взглянув на меня, гость сделал многозначительную паузу, а затем продолжил разговор.
- Господин Шмидт, я вас убедительно прошу, если вы не хотите проблем, в том числе судебных, а желаете, чтобы вам был выплачен полностью ваш гонорар - прекратите бессмысленное детективное расследование и сосредоточьтесь на своей работе! Поверьте, мне очень неловко это вам говорить, вы гораздо старше меня, но я вынужден повторить - не пытайтесь узнать то, что не нужно вам и может действительно сильно навредить нам!
Я невольно краснел, чувствуя себя школяром, которого застукали на списывании контрольной у соседа по парте, и заверил своего внезапного гостя, что с этого момента обуздаю свое ненужное любопытство. Джон Смит попрощался и вышел, а я, выпив небольшими глотками грамм семьдесят тридцатилетнего "Леро", наконец облегченно выдохнул плотное кольцо табачного дыма.
Пожалуй, работа на сегодня закончена, продолжу завтра с утра!
Герберт фон Шлиссен: Августа Елена. Дворец Диоклетиана, Никомедия, декабрь 326 года
Звук приближающихся шагов прервал мои воспоминания, и я положила Свиток на место. В залу стремительно вошёл мой сын Константин.
- Пожалуй, работа на сегодня закончена, продолжим завтра с утра! - жестом руки я отправила Максимуса прочь. Заметив свободную скамью, сын присел на неё и расправив складки белой императорской тоги.
- Константин, мне нужно серьёзно с тобой поговорить!
- Снова о Криспе? Мне казалось, что мы уже всё обсудили. Я не хочу возвращаться к этому болезненному вопросу!
- Ты называешь смерть своего первенца, убийство законного наследника "болезненным вопросом"? Ты не хочешь затруднять себя расследованием причин произошедшего? - я еле сдержалась, чтобы не перейти на крик.
- Причина известна и мне, и тебе! Мой сын и твой внук посягнул на своего императора и на честь благороднейшей женщины, которой является его супруга!
- Флавия Максима Фауста! Это её ты называешь благороднейшей? Она предала своего отца, раскрыв тебе его заговор, с легкостью приняла смерть своего брата, Максенция, и всё это для того, чтобы стать Августой! Она родила тебе трёх сыновей и ради их будущего благополучия решила устранить конкурента в лице моего любимого внука Криспа! Как ты мог поверить её клевете, ведь всё так очевидно! Крисп мешал ей, он был твоим преемником, и если бы стал императором, ей пришлось остаток жизни провести в тени, без привычной неограниченной власти раболепного поклонения бесчисленных подданных!
- Но мама, Фауста никогда не давала мне повода для подозрений!
- Она заботится только о себе, неужели ты до сих пор этого не понял? Ради личного благополучия она погубила опору и надежду империи, ради собственной выгоды расчистила своим сыновьям путь к престолу! Я слишком хорошо знаю эту интриганку, поэтому она меня боится! Вспомни о том, как меня пытались отравить, подсунув мне сдобренные аконитом сочные персики, зная, как я их люблю. Мне повезло, что я к ним почти не притронулась, в отличие от моей несчастной Валерии! Неужели трудно было догадаться, чьих это рук дело? Как ты мог с такой легкостью поверить такой чудовищной клевете?
- Она сказала, что Крисп давно домогался её благосклонности, пользуясь моим отсутствием. В последний раз её рабыня стала свидетельницей того, как он набросился на Фаусту, желая овладеть ею, и лишь неожиданное появление служанки спасло её от бесчестия!
- Ложь! Служанка подкуплена! Мне удалось добиться от неё правды - в отличие от тебя, я никогда не сомневалась в добропорядочности своего внука!
- Но я не виноват в его смерти! Я всего лишь приказал арестовать его, сослать в Пулу и поместить там в крепость, где и произошёл несчастный случай.
- Ты допросил Марка Лициния? Выведал у него все обстоятельства трагедии?
- Нет, ведь всё и так очевидно...
- Не более очевидно, чем коварство твоей супруги! Константин, поверь мне, она опасная женщина! Я могла бы тебе многое рассказать...
Внезапно за дверями послышались торопливые шаги, и в залу стремительно вошла тридцатишестилетняя супруга императора, Флавия Максима Фауста. По выражению её лица я поняла, что невестка не ожидала меня здесь увидеть.
- Мой сын, мы ещё продолжим наш разговор! - не в силах более сдерживаться я с ненавистью посмотрела на Фаусту и получила в ответ злобный, презрительный взгляд. Чувствуя резкую боль в отёкшей, перетянутой ремешком сандалии ноге, я развернулась и, стараясь не прихрамывать, с гордо выпрямленной спиной направилась к себе...
Герберт фон Шлиссен. Каса до Сол, Агонда Бич, Гоа, Индия, январь 1979 года
Я очнулся от резкой боли в правой ноге - голень и лодыжку свело судорогой. Вспомнив услышанный в детстве совет, я быстро сел на кровати и опустил ногу на холодный пол. Внезапно меня охватила дрожь, но не от холода, а от осознания того, что только что меня посетило ещё одно мистическое видение!
С некоторым опасением я ощупал своё тело - ведь несколько мгновений назад я ощущал себя женщиной! В голове крутились имена - Крисп, Константин, Констанций, Фауста...
Фауста! Она точь-в-точь походила на повзрослевшую Марию Нагую - те же черты лица, завистливо-восхищенный взгляд светло-карих глаз, русые, с пепельным отливом волосы, убранные в простую прическу с тяжелым узлом на затылке! Как понять это потрясающее сходство двух цариц, разделенных расстоянием в две с лишним тысячи километров и тысячей с лишним лет времени между собой. Начинало светать. Пребывая в состоянии крайнего возбуждения, я накинул халат и спустился в библиотеку. Где-то здесь была книга по истории Римской империи. Раскрыв тяжёлый том на первой странице, я неожиданно вспомнил, что место погребения Иисуса Христа и другие реликвии Страстей Господних были найдены Еленой Равноапостольной. Значит, в своём сне мне пришлось побывать матерью римского императора Константина I Великого! Быстро пролистав содержание книги, я нашел нужную главу и погрузился в изучение исторического материала. Никомедия, Константинополь, раннее христианство и закат величайшей Римской империи...
Перед моими глазами вставали картины гладиаторских боёв, чеканных профилей императоров, вымощенной камнями Аппиевой дороги, по сторонам которой возвышались монументы и гробницы патрициев. Переворачивая страницы, я слышал звон подков закованной в доспехи римской конницы, звуки фанфар, под которые триумфально встречали в Риме полководцев, возвращавшихся с победой, чёткую латынь, будто бы созданную для того, чтобы отдавать приказы. Я будто бы оставлял холодные снега суровой Московии, о которой думал последние месяцы, и погружался в тёплые и ласковые воды Средиземного моря.
Через несколько часов в библиотеку спустилась Ананда, обеспокоенная моим отсутствием. За это время мне удалось прочитать про отца императора, Констанция Хлора, его мать Флавию Юлию Елену, про его жену Флавию Максиму Фаусту и старшего сына Криспа. Я даже нашёл упоминание о писце Максимусе Септиме, составившем каталог Константинопольской библиотеки. Моё второе видение, как и первое, полностью соответствовало исторической правде! Оставались некоторые неясные моменты, разъяснение которых следовало поискать в других литературных источниках - в этом я рассчитывал на помощь Странника.
Его Святейшество предсказал совершенно точно - вскоре после нашей встречи со мной произошло еще одно необыкновенное событие. Второй астральный полет оставил после себя ещё больше вопросов и загадок. Я был сильно взволнован и возбуждён.
Почему в обоих "снах" присутствовал один и тот же таинственный Свиток и каждый раз перед его появлением в моем сне у меня настолько обостряются все чувства? Что же в нем записано такого важного для человечества, из-за чего мне его так настойчиво показывают? И ведь это никакая не шизофрения и не навязчивая идея, поскольку все остальные факты из моих видений соответствуют сегодняшним научным воззрениям о прошлом нашей цивилизации. Мне кажется, за этими погружениями в прошлые эпохи скрыто какое-то сакральное древнее знание, забытое и потерянное впоследствии в веках, которое мне теперь предстоит вновь обрести.
