Но у костра долго прохлаждаться не пришлось, совсем недалеко за деревьями на круглой горке уже возился Лёва. Он спилил три выросшие на ней березы, велел нам оттащить их в сторонку и, слегка вкопав стволами в землю, так и оставить. Деревья мы успешно "посадили", но было это только начало. Горка и оказалась курганом, насыпанным когда-то посреди леса.
Очень скоро Лева закончил рисовать на планшете исходную схему и взял лопату. Нашлось по лопате и каждому из нас. По команде мы встали вчетвером рядом с Лёвой. Костя тоже был с нами, а вот Андрей, единственный - по выбору Иваныча - ушел с другой бригадой на еще один курган. Как было сказано, там тоже понадобится мальчишка.
Была с нами, на нашем кургане, еще и одна студентка, но напрочь не помню, копала она землю наравне со всеми или только присутствовала. Всё-таки, наверное, копала.
Очень скоро мы убедились, что археологов только в книжках на каждом шагу ждут находки и открытия. Мы же просто снимали землю. Причем делали это, не как придётся, а строго слоями. На верхушке кургана выравнивается горизонтальная площадка. Затем вся эта площадка проходится "на штык", попросту втыкается лопата, подцепляется на нее земли, сколько захватится и отбрасывается в сторону, подальше от кургана. И так раз за разом, от края до края. Лёва правда ворчал, что с такими работниками, как мы, съем осуществляется не на штык, а только на полштыка.
Затем самое муторное - зачистка. Настильными движениями лопаты убирается вся рыхлая земля, которая не откинулась сразу. Таким образом, чтобы опять получилась новая площадка, такая же плоская и ровная. Иными словами, курган убирался последовательными горизонтальными срезами. Каждый очередной срез Лёва обмерял и наносил на план.
В общем-то грунт этого кургана преимущественно составлял песок, снимался он легко. Конечно, иногда попадались крупные корни, но когда кто-нибудь из нас брался тюкать их топором, Лёва не выдерживал. Он подскакивал, выхватывал инструмент и наносил со всего плеча один-два удара. Как правило, чтобы убрать корень, этого бывало достаточно. И вообще, как нам разъяснили, лопату надо втыкать не так - резче, и подцеплять плавным, но одним непрерывным движением, а уж откидывать землю совсем иначе. Не вбок, как веслом, а прямо вперед. Причем черенок должна сжимать только правая, толкающая рука, а левая, полуразжатая, лишь направлять и придерживать, чтобы черенок в ней скользил. Короче, что-то на манер биллиардного кия.
Но, несмотря на все усилия Лёвы, нужной производительности мы так и не дали. К обеду выдохлись совсем, всё чаще устраивали передых. Лёва во время этих передышек сначала вполголоса болтал о чем-то со своей однокурсницей, потом стал уходить. Вместо него собеседником появлялся угловатый Сашка. Этот тоже болтал негромко, но гораздо эмоциональнее, улыбался, жестикулировал. Мы же просто отрешенно сидели в сторонке. Даже говорить не хотелось.
Обедать нас позвали отдельно ото всех. Оно и понятно, мы ведь не привезли с собой ни мисок, ни ложек, ни кружек, стало быть, получили чью-то посуду из общего фонда. У костра распоряжалась всё та же повариха с резким командным голосом. Пока мы ели, она с кем-то там пререкалась, вперемешку с шуточками, потом обернулась к нам. Мы уже бочком-бочком отступали куда-нибудь подальше.
--А спасибо кто будет говорить!?
-- Мы! - коротко ответил я.
-- Да-да, - подхватил Костя.
Олег только слегка фыркнул, и лишь Витька догадался не отвечать на поставленный вопрос, а просто сказать "Спасибо".
Вернулись к кургану. Осеннее солнце только-только набрало полную силу, не хотелось браться ни за какие лопаты, а сидеть вот так, подставив лицо солнышку и блаженствовать. Тем более, что до подошвы кургана еще копать и копать, а выше нее, как стало уже ясно всем, никаких находок и быть не может.
Потом копали дальше, уже через силу и неохоту. Особенно одолевали эти зачистки, которые заметно тормозили дело. Вполголоса мы стали роптать, пока Олег не возмутился в полный голос. Дескать, зачем мы срываем напрочь весь курган, надо просто вырыть в нем большую яму. Пока до чего-нибудь не дороемся.
-- Да? - усмехнулся Лёва. - А как ты будешь снимать план кургана?
Олег промолчал, но было ясно, готов он был ответить, что кому они нужны, эти съемки. Найти бы чего-нибудь и ладно. Однако промолчал, подавленный, как и все мы, упорной деловитостью и добросовестностью всего совершаемого. Нет, наши археологи не уподоблялись искателям-хищникам, после них оставалось не разгромленное захоронение, а полные сведения о том, каким оно выглядело еще нетронутое.
Но легче работать от этого не становилось. Лёва, как мог, поддерживал в нас дух. Он начал рассказывать, что когда вскрывают поселения, там вообще двойная работа. Не только раскопать все объекты, но потом еще и закопать.
-- Ну, закапывать-то легче, - попытался возразить я.
-- Чего-чего? - даже засмеялся Лёва. - А вот посмотрел бы я на вас. Уж не знаете - не говорите.
Во время одной из передышек Олег не выдержал, ему нужно было хоть как-то выплеснуть досаду и раздражение. Он схватил топор, отбежал шагов на десять к соседней полянке, прямо по земле вырубил кусок дерна и откинул его в сторону. Затем начал в образовавшейся ямке рыхлить тем же топором землю и выкидывать ее наружу. На первых порах это занятие спорилось у него удивительно быстро.
-- Что это вы там делаете, юноша? - спросил Лёва. Именно так он обращался ко всем нам.
-- Проводит археологические ... распопки! - сострил Костя Сорокин. Это слово вызвало у меня судорожный, почти истерический смех. Захохотали и Костя с Витькой. Олег оглянулся, бросил свои "распопки" и вернулся ко всем.
Лёве стало ясно, что до подножия кургана мы сегодня не дойдём, и он перестал нас подгонять. Не спеша, потихонечку, мы провозились до сумерек и бросили работы, когда с шутками и гомоном на наш курган вышла вторая бригада. Андрей тоже шёл весёлый, довольный.
Они отрыли женский скелет с крашеными волосами. Крашеные луком, говорили студентки, всерьёз или шуткой - не знаю. На нем, конечно, нашли серьги, перстни, височные кольца и прочие почерневшие медяшки, соответствующие времени.
Андрей рассказал, что по распоряжению Иваныча, они срывали только ровно половину кургана. Почему, не знаю. Или команда была слабее, или сам курган подпорченный. Обнажили половину самого нижнего уровня - оказалось пусто. Но, кажется, предположения такого рода уже высказывались, особенно никто не удивился, хотя конечно всем стало досадно.
--Эх! - в сердцах воскликнул Женька и ткнул лопатой в низ некопаной половины кургана. К его ногам выкатился череп. Обнаруженное захоронение тут же вскрыли по всем правилам и набрали целую коробку трофеев.
-- Что, не видели никогда таких колечек? - спросил нас Иваныч. - Ну, так покажите им, - а сам пошел дальше к биваку. Это "покажите", не обращенное ни к кому, повисло в воздухе, как будто его никто и не слышал. Никаких старинных ископаемых украшений мне в этот раз увидеть не удалось.
Надо ли говорить, что наша поездка на Авдотьинские курганы никому особенно не понравилась. Только Андрюшка Зверев был согласен ехать и в следующий раз. Состоялась эта поездка через воскресенье. Андрей уговорил меня составить ему компанию, Олег и Витька ехать отказались наотрез. Но нашелся нам и третий компаньон - Сашка Морохов.
Морохов Сашка, или просто Морох, пришел к нам в четвёртом классе. Первые два года он вел себя как странный двоечник. Обычно двоечники у нас быстро становились отщепенцами, переставали общаться в классе и примыкали к вольной компании общешкольных хулиганов. У Мороха этот процесс затянулся. Учась фактически почти на круглые двойки, он продолжал вести себя как спокойный троечник. Очень активно, например, ходил на сбор металлолома и макулатуры, который хорошие ученики игнорировать не рисковали, а двоечники откровенно прогуливали.
Морох был очень сильный, но в первые годы никого в классе не задирал. Не то, что например Вовка Лапыр, другой наш второгодник. Правда, тот попал к нам в неудачное время, двумя годами раньше, когда класс еще был дружный и сплоченный. А ведь его не только оставили на второй год, но и перевели к нам из другой школы именно за драки. В нашем же классе Лапыра хватило только на год, его несколько раз, несмотря на крепкие кулаки, беспощадно избивали кучей. В конце концов, по жалобе матери, Вовку отправили назад в 14 школу. Но вот с Морохом в первые годы таких историй не происходило. Он водил дружбу даже с лучшими учениками. Вражда с классом, хулиганская компания, всего этого, конечно, он не миновал, но случилось это значительно позже.
