- У нас гости? - сказала Умайнис, и в её голосе Мира уловила мягкие нотки, которых не слышала прежде. - Добрый вечер, гостья Мира. Не ждала встретить тебя. Но рада. Присяду?

Она извлекла дополнительное кресло и присела рядом с Хеной.

- Как твой день? - спросила она, беря дочь за руку.

Хена ответила матери с нежностью:

- Хорошо. Но говорить не о чем. Всё обычно.

- Были речевые занятия?

Хена кивнула и с радостью в голосе ответила:

- Интересно. Узнала много нового. Завтра продолжим, глава Оудис одобрил моё присутствие. Сказал, мои успехи лучше, чем у него.

Умайнис легко рассмеялась:

- Дочка! Ты владеешь речью лучше всех в колонии! Ты знаешь. Я не вижу смысла в занятиях. Но если ты желаешь продолжить - пусть. Вреда не будет.

- Как твой день? - поинтересовалась Хена в ответ.

Мира поняла, что ей действительно небезразлично, как прошёл день матери. Отношения в их маленькой семье казались достаточно близкими, однако, нечто в голосе и повадках Хены насторожило её.

- А, - махнула свободной рукой Умайнис и опустила голову. - Было разное. Хотя... скажу. И хорошо, что гостья здесь. Заодно узнаю.

С этими словами Умайнис резко выпрямилась, подняла голову вверх и в упор посмотрела на Миру. Простота исчезла, вернулась суровость. Мире сделалось не по себе.

- За жизнь я видела много случаев отправки на Проработку, - начала Умайнис. - Большая часть отправок не смотрелась внезапностью. Была причина. Были малые превышения. Внезапная отправка случается редко. Потому всегда задевает.

Хена нахмурилась.

- Я не понимаю, мама. Что случилось?

Умайнис прикрыла глаза и несколько раз качнула головой из стороны в сторону. Она с силой сжала пальцы в замок, отчего костяшки худых пальцев побелели. Она вздохнула и продолжила.

- Девушка, двадцать два года, био-оператор. Именной набор - Лояя. Со вчерашнего дня четыре раза превысила предел эмоций. Отправлена на Проработку без выяснения. Замещатель известил меня... Прежде Чрево никогда не давало сигналов на её счёт.

- Ужасно, мама, - ещё сильнее нахмурилась Хена.

Она встала и принялась ходить по комнате, чуть поодаль от кресел, напряжённо думая.

- Ужасно, - вторила ей главица. - Но мне странно такое: Лояя жила в одиноком отсеке, рядом с гостьей. Хочу теперь спросить её... Мира, - Умайнис впилась взглядом в девушку, - ты знакома с Лояей?

Мира похолодела. Хена остановилась за спиной матери и отрицательно замотала головой, показывая подруге, что той нужно соврать.

- Нет, не знакома, - хрипло ответила Мира.

Умайнис нахмурилась:

- Странно. Лояя говорит другое.

Мира сглотнула. От волнения мысли путались. Она решила, что нужно найти какое-то достоверное объяснение.

- Мы пересекались немного, - ответила она, покраснев. - Не более чем соседи по отсеку. Потому можно сказать, что не знакомы.

- Лояя говорит другое, - ответила Умайнис.

Хена за спиной матери делала отчаянные жесты.

- Если она в шоковом состоянии, то может говорить что угодно, - не сдавалась Мира. - Собственно, почему вы меня расспрашиваете?..

- Без причины, - криво улыбнулась Умайнис. Внезапно она всплеснула руками, - Поздно! Пора на отдых. Завтра трудный день. Хена, - она развернулась в сторону дочери, - сопроводишь свою гостью?

- Конечно, мама! - сказала девушка и расплылась в улыбке.

Она рукой показала Мире, что пора идти. Мира встала, поклонилась главице в знак прощания и вышла следом за Хеной.

Девушки покинули отсек ч-операторов. Стоило им оказаться в общем коридоре уровня, Хена дёрнула Миру за рукав и поманила за собой в тупиковое ответвление с двумя лифтами. Коридор был полон спешащих в корпуса людей, лифты были забиты под завязку. Поговорить незамеченными можно было только в этом, не сильно востребованном другими пассажирами, закутке.

Мира прислонилась к стене, Хена стояла рядом. Она сказала взволнованным шёпотом:

- Как же я ошиблась! Лелен и Лояя - не были поставлены следить! Всё равно, ты не должна, не должна была соглашаться идти с ними! Ужасный итог...

- Разве я могла предположить?! - попыталась оправдаться Мира. - Я не хотела такого итога.

Хена оборвала её:

- Знаю. Но твои слова повлияли на их умы. Они впечатлительны. Теперь главное - уберечь тебя. Фойл поставлен в известность. Он убедит Лелен, он обещал! Надежда, что Лояя не скажет лишнего после Проработки, высока. Теперь ты. Забудь всё, что говорила. И никому, никогда не говори похожего. Поняла?

- Если честно, не совсем. Я не понимаю, что такого страшного сказала. Ведь я сказала правду. Разве ты не согласна со мной?

Мира говорила слишком громко, и Хене пришлось заслонить ей рот ладонью. Она опасливо огляделась по сторонам. Желавших направиться в коридорный тупик не нашлось, поэтому девушка продолжила:

- Твоя правда нужна на твоей планете. Здесь правда другая. Чтобы не представлять угрозу, ты должна быть как все. И мыслить как все. Если не можешь изменить мысли - прячь их глубоко внутри и не делись ни с кем.

После этих слов Хена, пунцовая лицом от волнения, развернулась и подошла к ближайшему шлюзу.

- Пойдём длинным путём, - сказала она и прикоснулась к стенному ключу.

-15-

- Странно, - задумчиво произнесла Мира.

Хена рассмеялась:

- Обычно нам странно. Ты редко удивляешься. В чём причина?

Они вместе с Оудисом находились в комнате замещателя Архива. Шло речевое занятие, к которым за последнее время все трое успели привыкнуть.

Мира задумчиво прохаживалась вдоль стен. Она с сожалением думала о том, что в помещении нет окон: размышлять на важные темы, глядя в окно, гораздо проще.

- Странно, - повторила Мира. - За последнее время я рассказала вам столько стихов, пересказала множество рассказов и сказок. При этом ни разу не слышала ничего подобного от вас.

Хена и Оудис переглянулись.

- Почему они должны быть? - удивлённо спросила девушка.

- Разве не должны?.. Неужели на Плоту нет ни одного сочинителя, поэта, писателя?

Хена пожала плечами:

- Я не слышала.

- Потому и говорю: странно. Неужели не нашлось ни одного творческого человека за все четыреста семьдесят с лишним лет существования колонии?

- Считается, пустые фантазии, - сокрушённо ответил Оудис. - Сейчас не видят пользы в сплетении слов. Но говорят, первые предки умели.

- Кстати, о предках, - вспомнила Мира. - Ваши предки, которые жили на Имле. Разве они не оставили после себя никаких образцов культуры? Ваша цивилизация была высокоразвитой - гораздо более развитой, чем моя. Я провожу параллели и понимаю, что среди людей Имле наверняка были выдающиеся художники, скульпторы, музыканты, поэты. Вы, их потомки, должны бережно хранить культурное наследие своей планеты. Отчего детей в сколярных классах не знакомят с культурой предков?

- Если бы всё было так просто, - с нескрываемой грустью произнёс Оудис.

Теперь встал он, а Мира вернулась на место. Она ждала, когда глава заговорит, но тот медлил с ответом, прохаживаясь вдоль унылых стен. Мира вновь подумала об окне и представила, как за обшивкой корабля растворяются в бесконечности мириады крупинок-звёзд.

- Говорили, что на Имле оставались люди, - издалека начал Оудис. - Корабль не мог вместить всех, поэтому улетела только часть людей. Дети в сколярных классах учат. И всегда один вопрос: почему мы не вернулись и не узнали судьбу тех, кто остался?

"Действительно, почему?" - пронеслось в голове у Миры.

- Ответ простой, - вздохнул Оудис. - Имле не пригодна для жизни. Судьба тех, кто остался, имела два пути: либо они погибли, либо откатились в прошлое и утратили разум. Другое не возможно. Потому возвращение не имело смысла. Особенно теперь, когда Плот далеко. Связи с Имле нет, и не было с самого начала. Мы не знаем... И не хотим знать. Цель колонии - спасение всей человеческой цивилизации, а не отдельных групп людей.