Опять знакомостью напева

Пахнут деревья и дома.

Опять направо и налево

Пойдет хозяйничать зима...

Мира осеклась. Ей вдруг сделалось нестерпимо грустно. К горлу подступил ком, и она отвернулась, чтобы глава не увидел, как чувство щемящей тоски по дому и родным заставляет её глаза наполняться слезами. Нужно было успокоиться и продолжать.

Она старалась дышать глубоко и часто моргала, чтобы быстрее прийти в себя. Наконец, ей удалось немного совладать с собой. Она обернулась.

Глава сидел в кресле, облокотившись на овальный стол. Он опустил голову, разглядывая гладкую белизну поверхности. Лоб рассекала глубокая складка: он напряжённо размышлял.

- Как тебе стихи? - спросила Мира.

Она вернулась обратно и опустилась в кресло.

- Чувство... странности, - Оудис поднял голову и хмуро посмотрел на гостью. - Слова в ритме, но в чём их смысл? Я не понял половины слов.

Мира обречённо закрыла лицо руками. Это был провал. Конечно, как она могла не сообразить сразу! Стихотворение Пастернака было слишком сложным для восприятия человеком, никогда прежде не слышавшем о поэзии. Нужно было начинать с более простого материала.

Желая исправить ошибку, Мира в срочном порядке перебирала в голове известные ей стихи. Она с ходу отмела тематику природы - житель Плота не был знаком с земными названиями. То же самое - со стихами о животных. Самым простым и понятным жителю Плота были космос и звёзды. Но вот проблема: Мира никак не могла вспомнить подходящих стихов на эти темы. На помощь пришла школьная программа: Мира вспомнила стихи Лермонтова, и решила прочесть отрывок. Проще него трудно было что-то подобрать:

Вверху одна

Горит звезда;

Мой взор она

Манит всегда;

Мои мечты

Она влечет

И с высоты

Меня зовет!

- Взор - значит, взгляд, - пояснила Мира.

К её радости, Оудис остался в восторге от услышанного.

- Не думал, что слова могут быть сильно...дружны, - подобрал он нужное слово. - Странное, но благое чувство. Слова создаютхорошо ритмичные... сплетения. Которыеимеют смысл.Мне удивительно.

- Меня это удивляет, я чувствую себя удивлённым, - поправила его девушка.

До самого вечера продлился необычный урок. Мира рассказывала, Оудис слушал. Затем пытался выразить свои впечатления, а девушка поправляла его фразы. С каждым новым изученным словом, с каждым новым, построенным самостоятельно, правильным предложением, Оудис расцветал. Он ощущал, как прикасается к чему-то прекрасному. Словно гостья делится с ним сокровищем, и теперь он, как новый хозяин, должен бережно хранить его, и не допускать утраты. Время для главы пролетело незаметно, чего не скажешь о Мире. Долгое занятие утомило девушку. Она вымоталась, от длительного говорения горло неприятно саднило.

Во время второго ужина Мира чувствовала себя бесконечно усталой. Физкультура также не сильно взбодрила её. Хотелось разыскать Хену, но Мира не представляла, где может находиться девушка. Она никогда не бывала в корпусах ч-операторов. Можно было попробовать найти провожатого, или же спросить дорогу и попытаться добраться самостоятельно. Но не было гарантии, что она отыскала бы Хену в корпусе. Девушка могла быть где угодно.

"Что случилось, почему она не пришла?"

Миру охватило сильное волнение. Она боялась, как бы с подругой не случилось ничего плохого.

После физкультуры Мира отправилась в Старый сад, желая набраться сил, и в надежде, что отыщет там Хену. Сегодня сад был полон, однако, Хены в нём не оказалось. На клумбе с зеленеющей травой резвилась стайка босоногих малышей, и потому прилечь не представлялось возможным. Мира недолго побродила среди кадок с растениями, погладила бархатную мягкость листьев, и ушла.

Она некоторое время слонялась по нулевому уровню, заглядываясь на встречных прохожих. Всматривалась в белизну коридоров и лифтов, в которые вели рассекавшие стены шлюзы, в надежде увидеть знакомое лицо. Постояла под огромными дверьми большого зала. Окружающие были равнодушны к гостье. Они проходили мимо, не обращая внимания на девушку. Лица людей были нарочито-спокойными, движения - быстрые, выверенные. Бродящих бесцельно, как Мира, на корабле невозможно быловстретить. Мира была единственной, кто просто прогуливался по коридору, не спеша по делам и не имея цели. Она подумала, что жители колонии вряд ли могут представить, что можно ходить без цели извлечь пользу, что прогулка может доставлять удовольствие самим своим фактом, а отдых возможен где-то вне Старого сада или Зоны звуков. Они не допускали возможности, что Мира может быть иной, и потому были равнодушны к её странности.

На мгновение Мире показалось, что обитатели Плота безразличны не только к ней, но и к себе.

Но мысль казалась слишком противоестественной, и потому не могла быть правдой. Мира отогнала её прочь.

Она направилась в свой отсек. По дороге встретила нескольких знакомых из локации архивистов, приветствовала их кивком. Зайдя в корпус, упала на кровать и некоторое время лежала без движения. Затем, не спеша, поднялась. Отворила дверцу встроенного шкафа, с помощью световых точек, открыла спрятанное в дверце зеркало, и принялась приводить в порядок свои волосы.

Внезапно сработал звонок. Мира бросила расчёску и кинулась к шлюзу. Она была уверена, что пришла Хена. Каково же было её удивление, когда, за разъехавшимися дверями, она увидела двух незнакомых девушек.

Сказать по правде, Мира видела их прежде: они проживали в соседних корпусах одинокого отсека.Общаться с ними ей не доводилось, как, впрочем, и с кем-то ещё из соседей. Кроме Фойла, который не был интересен Мире.

Девушки едва заметно склонили головы в знак приветствия, и, безо всякого стеснения, вошли в корпус.

- Лелен.

- Лояя.

Они поочерёдно представились. Мира представилась в ответ.

Девушки обошли корпус, с любопытством осматривая стены, потолок и жилые приборы, не смотря на то, что корпус гостьи ничем не отличался от их комнат. Затем девушки - опять же, без стеснения, - извлекли два шарообразных кресла, и присели в них. Они внимательно глядели на Миру. На их лицах застыли улыбки. Обе девушки были худенькие, среднего роста и походили друг на друга чертами лица. Их белокурые волосы были убраны в одинаковые строгие пучки.

- Чем обязана? - спросила Мира.

Несмотря на бестактность внезапных гостей, она старалась казаться дружелюбной, и потому улыбалась в ответ девушкам.

- Давно думаем знакомиться, - сказала на ломаном языке Лелен. - Мы знаем, ты - гостья колонии. Мы интересны к тебе и желаем благом поделиться.

Смысл последней фразы ускользнул от Миры.

В разговор вступила Лояя. Она активно помогала себе руками, восполняя речевые пробелы жестами.

- Будет гостевой вечер, мой корпус. Приглашаю. Будут друзья, общение. Ты сидишь одна, хватит. Надо знакомиться. Искать друзей, половину. Приходи, скоро время.

- А сколько время? - переспросила Мира и, осознав бессмысленность вопроса, почувствовала себя глупо.

Девушки переглянулись и внезапно рассмеялись. Смех их был шумным, громким, и, как показалось Мире, наигранным.

- Гостья шутит. Весело! - воскликнула Лояя.

Чтобы сменить тему, Мира спросила:

- Вы сёстры?

- Нет. Добрые подруги. Вместе все пэгэ в сколярке, в проф классах.

- Теперь направляем линию. Производство биобелка, био-отсек, - продолжила Лелен. - Линия большая, сложная... Много людей направляет, следит. Трудная работа. За сменой хочется отдыха. Пойдёшь с нами?.. Корпус через коридор.

- Пойдёт! Пойдёт! - воскликнула бойкая Лояя.

Она вскочила на ноги и захлопала в ладоши. Она была подвижной, гораздо активнее своей подруги. Лояя подбежала к Мире, и, вместо слов, схватила её за руки и стала тянуть в направлении выхода. Лелен встала, касанием ключа спрятала кресла и направилась в сторону шлюза.