- Эй, Артик, да шо ты там возишься, иди, наливай. - Не унимался заплетающимся голосом Мяч.

Карчёнов подошел к столу. Андрей сидел с уже ничего не видящим взглядом.

- Пусть пока проветрится, а я быстренько смотаюсь, отнесу Вольдемару бумагу.

Он вышел, на крыльцо, взял еще один фонарь, на сей раз большой, как у туристов, с встроенным в него приемником. Обойдя дом со двора, парень попал к открытому окну и осторожно заглянул внутрь. Кукарекин уже спал, так же как и Катя, уткнувшись лбом в стол. Рылеев теперь оказался на диване и тоже спал, развалясь в полулежащей позе. Артур перевел не моргающий взгляд на часы, что-то в уме прикинул, тихо пробурчал;

- Просто прелесть. Эти уроды спать будут еще часа два - успею.

Артур умышленно подмешал в коктейль мизерную дозу снотворного, иначе, смешав большое количество с алкоголем, можно было отключить пацанов на целые сутки, что не входило в его коварные, заведомо спланированные умыслы. Зато сидящему сейчас в уборной бедолаге Вольдемару, в "А-ля шизоид" была добавлена изрядная порция слабительного. Причем недрогнувшая рука превысила разовую норму в несколько раз.

Так вот, изучив показания циферблата, Артур направился в глубь сада. Проходя мимо сарая с разным старьем, ему почудилось, будто за угол шмыгнула фигура, смутно напомнившая бабушку. Он посветил... Никого. "Наверное, показалось. Чего ей тут делать в такое время. Она сейчас с родителями, на кухне, чаи распивает". Пораскинул мозгами внучек и зашагал в прежнем направлении.

Оказавшись возле уборной, его слух уловил тихое, страдальческое мычание.

- Ты там не заснул!? - Окликнул Артур.

В ответ, первым делом полетели матершинные стенания. - ... Ой, братан, такого неимоверного сранья, у меня сроду не было. И какую ж это хреновину я умудрился заглотить. Это полный писец!

- Вот-вот, придурок, сперва жрешь без меры, а потом серишь без памяти. - Злорадствовал Карчёнов, обходя туалет с тыла.

- Что ты говоришь? - Бубнил все тот же страдальческий голос.

Вундеркинд присел на корточки, нащупал край деревянного бруса - тот торчал из-под фанерной обшивки - и обхватил его обеими руками.

- Я говорю; ты по истории учил, как на Востоке - одно время - наказывали преступников?

Ответа не последовало. По-видимому, Вольдемар пытался вспомнить.

- Ладно, не напрягайся, в твоем случае это чревато. Я тебе сейчас сам расскажу. - Он с силой рванул брусок на себя.

Сперва раздался негромкий шорох и грохот досок. Затем, возглас неожиданности, растерянности; после этого глухой всплеск, где-то ниже уровня поверхности земли. А в завершение сцены полетели ругательства, чертыханья и проклятия, причем в самой изощренной форме.

Поясню случившееся. Артур немного реконструировал полы туалета. Теперь, доски одним краем покоились на незакрепленном брусе. Выдернув эту опору, он произвел крушение всего настила, вместе с находящимся на нем подростком, в яму, которая имела глубину практически три метра. И хотя бабушка жила в основном одна, за четыре года существования туалета, содержимого в яме поднабралось прилично.

Карчёнов тихонько включил приемник, вернулся на тропинку, заглянул внутрь. Луч от музыкального фонаря высветил жалкую физиономию Вольдемара - подросток стоял по пояс в дерьме.

- Так вот, ничтожество, - глаза говорившего горели ненавистью, - у них там преступников по шею запихивали в бочку с говнецом. Тебе повезло, тут мельче. И затем возили по городу целый день. А янычар, через определенный промежуток времени машет над бочкой саблей. Если успел нырнуть, голова цела. Если нет - покойник. И так с утра до вечера. Ежели к закату еще жив, тебя отпускают. - Рассказчик удрученно вздохнул. - А вот тут тебе явно не повезло. У меня нет сабли, зато есть бензин!

Артур поднял с земли десятилитровую канистру, отвинтил крышку, и принялся лить горючее в яму. - Я уверен, если бы тебе тогда дали соответствующую команду, ты, не задумываясь, привязал бы веревку к веточке потолще.

Немного оставив, примерно четверть канистры, он подкрутил приемник погромче. Доносящиеся из ямы крики, в принципе, далеко слышны не были, но парень решил подстраховаться. Песенка в исполнении группы "Любэ" добросовестно заглушала жалобные вопли. Палач, своего собственного приговора, хладнокровно поджег в коробке все спички, и, не мешкая, бросил комок пламени вниз. Раздался тихий хлопок. Языки пламени мигом озарили корчащееся тело несчастного.

Артур не удосужил Вольдемара более своим вниманием. Он закрыл дверь, подобрал пластмассовую канистру и, насвистывая арию "Мефистофеля" направился к дому.

Организатор шоу разбудил продолжавшую спать Катю, отвесив пару легеньких пощечин. Девочка испуганно дернулась, распахнула глаза и уставилась на нахала не соображающим взглядом. Спустя несколько секунд осмотрелась; кроме них в комнате никого не было.

- Ой, я что, спала?

Артур недовольно хмыкнул. - Пить меньше надо, в твоем возрасте. И вообще, ты давай, наверное, Катюша домой отчаливай. Все уже давно разошлись, и мне тоже пора. - Он предложил барышне лимонада. - Твои родители, наверное, уже испереживались; ночь ведь на дворе.

Катя загадочно улыбнулась, пригубила фужер. Скрестив руки на груди, Карчёнов выжидал. Худенькая брюнетка допила лимонад, подошла к парню вплотную, погладила пальчиками по щеке.

- Проводишь?

- Извини, не могу; тут еще нужно прибраться.

- Может, я помогу? - Она блудливо подмигнула.

- В следующий раз. - Резко осадил ее Артур.

Катя огорченно пожала плечиками и направилась к выходу.

- А впрочем! - Догнал он ее уже на веранде. - Ты на мопеде ездить умеешь?

У девочки заблестели глазки. - Конечно умею. Мне Вольдемарчик много раз давал покататься; он же и научил.

- В таком случае забирай. Дарю. Что ты застыла? Я серьезно - он твой.

Катя не верила своим ушам. - Ты меня разыгрываешь?

- Совсем нет. Пока ты тут спала, мы в картишки перекинулись. Вот я "Карпаты" у этого балбеса и выиграл. Только мне мопед ни к чему - я с техникой не дружу. - Он задорно подмигнул. - Так что жертвую - владей. - Визжа от радости, Катя рванула во двор.

Заперев калитку на засов, и дождавшись когда смолкнет рев старенького мопеда, Карчёнов прошел в сад. Под старой грушей стоял самодельный журнальный столик, на точеных фигурных ножках. На столике возвышался обычный стул со спинкой, на котором сидел Кукарекин - он продолжал спать, уронив голову на грудь. Ноги были привязаны к ножкам стула, а все туловище примотано к спинке. Рот жертвы стягивал скотч. На шее белела уже затянутая петля из толстого капронового шпагата, привязанного к стволу дерева, как раз в месте его раздвоения на две кроны. Изобретателю пришлось изрядно попотеть, прежде чем удалось соорудить столь необычную пирамиду.

Неожиданно, главарь шайки начал просыпаться. Это не входило в планы безумца, так как он хотел убить врага номер один в самую последнюю очередь; всласть насладясь финальным зрелищем. " Вот черт, эта гнида и тут мне все испортил. Жаль, жаль, жаль. Да, собственно, какая разница? Первым ему сдыхать, или последним... Ладно, ничего не поделаешь; Гвоздь подождет".

Пока центральный персонаж нашего повествования рассуждал про себя, его оппонент окончательно обрел реальность мышления, дабы успеть сообразить, что к чему - поэтому на стуле сильно не дергался.

- Да-да, толстомордый ублюдок, - наблюдая, как Андрей тщетно пытается что-то выкрикнуть, сказал Артур, - час возмездия пробил. Теперь твоя очередь, побывать в моей шкуре. Вот только я, уходить не стану; досмотрю представление до конца.

В лунном свете лицо приговоренного казалось еще шире, чем обычно, а глаза выпучились словно зрелые фурункулы. Отчаянной мимикой лица Кукарекин молил о пощаде. Но теперь и Карчёнов невольно влез в шкуру палача. А по довольному оскалу, было отчетливо заметно, что эта роль мальчику нравится. И в тот момент ему было плевать с высокой колокольни на милосердие и закон. Поставленная цель приближалась к своей завершающей фазе и остановить это безумие могла только смерть... смерть палача, или его жертвы.