А потом включилась реверс-гравитация и Рональд благополучно приземлился.

═

Говард Стилвотер, был не только основателем Агентства по странным ситуациям, но и старейшим ее членом. Собственно, говорили, что он был едва ли не старейшим жителем Земли. Ходили слухи, будто он успел повоевать аж в седьмой мировой войне, и был зачат на последнем концерте Пинк Флойд.

Какова была истинная биография Говарда никто не знал, но о том, что была она интересной говорили просветы памяти возникавшие в Говарде с завидной для его лет регулярностью. Просветы были весьма специфичными.

Дело в том, что большую часть рабочего и нерабочего дня Говард Стилвотер спал, и просыпался время от времени лишь для того чтобы спросить который на дворе год, удивиться, сказать "как быстро летит время" и поведать занимательную историю из жизни. Истории как правило начинались с середины и финалы им заменял мирный храп.

- ... А потом я вдруг все понял. Это компьютер смоделировал агента компании, догадываясь, что дело в нем самом и вовремя отделил часть памяти под так называемого Пола Вертена, который сам не знал, что его на самом деле нет. Так что когда он вошел в зону поражения система не распознала его как врага. Она не распознала его вообще. И потому Мортону удалось проникнуть на базу и его нейрошунт не замкнуло, когда он вставил его в блок распределителя управления внешним кольцом. И именно поэтому оранжевый кролик добрался до яйца трицератопса. Дело было разгадано! - восторженно резюмировал капитан и захрапел.

Через минуту снова проснулся, сощурился, осматривая комнату, и тут обнаружил, что слушателей нет. Впрочем вдалеке, на кресле для клиентов сидел смутный силуэт.

- Ларс, прости что так получилось. Мне стыдно, Ларс. Но там воздуха было всего на четырнадцать минут, - сказал капитан, откинулся на спинку кресла и снова уснул.

Существо, сидевшее в кресле для клиентов, не смотря на то что было инопланетянином, по человеческим критериям могло считаться красивым. Это был представитель, пожалуй, единственной расы, по отношению к которой люди почти не испытывали ксеноксенофобии. "Гиппокампусапиенс юникорнус" был высок, строен, обладал героической грудью, а также длинной тонкой шеей завершавшейся головой прекрасного коня. Пышная золотистая грива намекала на некое мифическое происхождение, окончательным аргументом в пользу чего был торчащий из переносицы рифленый рог, похожий на длинный золотой шуруп ввинченный изнутри.

Гость был одет в простой без излишеств серый плащ, впрочем, особенно выгодно подчеркивавший его красоту.

В простонародье═ "гиппокампусапиенс юникорнус" носил незатейливое имя псевдоэкзоединорог, ну а самые простые люди первые четыре слога игнорировали.

- Ого, у нас в гостях единорог, - сказал Боузер, проходя мимо.

Специалист по оружию по обыкновению лег на диван, закинул ноги на подлокотник и, до прихода всех остальных, подключился к кино.

Следом вошел Воннел. Он посмотрел на гостя заинтересованно.

- Здравствуйте. Вы к нам по делу? - спросил Воннел.

Гость слегка приподнялся, коснувшись рогом потолка.

- Да я к вам по очень серьезному делу. И дело это в том, что я влюблен. Если вы мне не поможете - я умру.

Воннел стоял у самых истоков АССа, и давно научился ничему не удивляться.

- Вы влюблены? Какая прелесть, - сказал он, улыбаясь, потому что с психами надо быть дружелюбными, - Хотите поговорить об этом?

Воннел сел в кресло и стал слушать.

- Во всем виновата ваша земная культура, - начал гость, - Несколько лет назад я прибыл на эту планету, так сказать, с целью изучения культуры. Это было что-то вроде включенного наблюдения. Я читал ваши книги, слушал вашу музыку, смотрел ваше кино и театр.

- Театр? Что это?

- О. Театр - это нечто. Если коротко, это вроде кинематографа, только подключаться никуда не надо. А надо смотреть.

- В смысле? - Удивился Воннел. - Глазами?

- Ими.

- Итак, все дело в этом самом вашем театре?

- Почему, нашем. Театр как раз таки ваш, человеческий. Дело не только в нем, а во всей земной культуре. Она почти вся о любви. Собственно, я решил изучать вашу культуру именно из-за этого феномена.

- Любовь есть и у других рас.

- Не у всех. У нашей, например, ее нет вовсе. Мы не занимаемся любовью. Но вы, люди, занимаетесь больше чем кто-либо. У вас что ни фильм, что ни песня, что ни поэма - всё о любви.

- Прекрасно. Итак, вы изучали нашу любовь и настолько вошли во вкус, что сами влюбились. Так?

- Именно. О горе мне! - единорог закрыл красивое лицо столь же красивыми руками, и зарыдал. Плечи его задергались в такт всхлипываниям, а у Воннела возникло стойкое чувство что гость переигрывает. Тем не менее, он дождался пока тот успокоится.

- Понимаете в чем дело, - продолжил единорог, - Наша физиология, она не приспособлена для любви. Любовь нас убивает.

═

Дом Рональда ибн Рональда был самым охраняемым местом в Нью-Анджелесе. Он был настолько хорошо охраняем, что весь квартал вокруг него давно оброс центральными офисами всех самых уважаемых банков. А инкассаторы беззаботно прогуливались по улице с ведрами, набитыми наличностью. Он был настолько хорошо охраняем, что любая фотография из космоса показывала на этом месте водный мир и остров с единственной пальмой, на которой сидела одинокая чайка. Лишь лучшая в галактике оптика позволяла угадать в хитром взгляде птицы алчный прищур ибн Рональда.

И, наконец, дом ибн Рональда был настолько хорошо охраняем, что в охране этой не участвовало ни одного человека. Вместо ненадежной протоплазмы, работу выполняли электричество, лазеры, плазменные шары, гравитационные ловушки и подавители психики.

Единственными обитателями особняка самого богатого землянина, и даже не обитателями, а слугами, и даже не слугами, а рабами были двое неудачливых воров, попавших под действие подавителей.

Рональд ибн Рональд заботился о своей безопасности, но еще больше о собственной дисциплине. Потому он всегда исправно ходил на работу, вместо того чтобы работать дома.

Он шел по коридору, а многочисленные датчики постоянно сканировали его на тот невероятный случай если вдруг их хозяин внезапно превратится в грабителя. Дула плазмометов со скрытых ниш в потолке провожали его беспристрастными взглядами стволов. Гравитационная ловушка признала и пропустила хозяина. Растение-убийца с Фомальгаута приподняла свою похожую на колючую проволоку лиану, посмотрело на Рональда, повернулось на другой бок и продолжило спать, уткнув ядовитый глазорог в мохнатые подбрюшья шумно сопевших кактусов-извращенцев.

Рональд преодолел еще несколько дверей и безумных ловушек, пока не оказался в библиотеке.

Библиотека была гордостью ибн Рональда. Она занимала самую большую из его комнат. Исполненные мрачной красоты книжные полки поднимались в высоту, и там терялись в полумраке. Туда же уходили и лестницы. Их в комнате было шесть штук. Да и не комната это была вовсе, а большой зал. И в центре этого зала стоял деревянный столик, а рядом глубокое кресло.

Столик и кресло были освещены пятном сияния, источником которого были наносветлячки. Выглядело так, будто свет в помещении возникает из ниоткуда.

Рональд ибн Рональд неспешно вошел, и стал медленно обходить полки. Наконец, он нашел нужную книгу, взял ее и подошел к креслу.

Рональд сел, и принялся отдыхать.

Позади были плотные багровые гардины наглухо отгораживавшие внутренний мир библиотеки от остальной вселенной. И за этим гардинами, за спиной у Рональда что-то шевельнулось.

Что-то темное, неровное, похожее на сбежавшую от хозяина тень, отделилось от остальной тьмы и приблизилось к креслу. Оно встало чуть за пределами сияющего круга, подняло руку, и в световом пятне у самого затылка сидящего блеснуло длинное дуло.

Рональд, перестал читать, закрыл книгу и бережно положил ее на стол.

- Я думал, у меня есть еще почти минута на отдых. - Сказал он.