- Так кто же ты? - голос раздался откуда-то сверху и был преисполнен сопереживания.

Иван не поднимая головы ответил:

- Я полное ничтожество. Глупец...

Только он успел произнести последнее слово, как живописный простор морского побережья сменился бескрайней снежной пустыней, по которой разгуливала секущая буря. Сильный ветер дул поочередно со всех сторон и бросал Ивана туда-сюда, как перинку. Он продрог до костей, а его кожу иссекли стремительные снежные шквалы. Парень пытался идти, но это ему не удавалось - стихия была сильнее и уже полностью овладела им. Ледяная метель не давала открыть глаз, и Иван, отчаявшись, упал лицом в снег, решив более не предпринимать никаких попыток борьбы. Он чувствовал, как его тело замело снегом, и сознание стало его покидать.

Переборов забвение, Иван не без удивления обнаружил, что уже не лежит, а стоит на ногах, находясь в каком-то закрытом помещении, похожем на крохотный лифт, но с отсутствующим выходом. Над его головой горела тусклая лампа, которая и была первым предметом, который увидел Иван отрыв глаза.

- Кто ты есть? - голос прозвучал тихо и исходил, как показалось парню, от самой лампы.

Ивана обуревало отчаяние. Он понимал, что не может ответить на этот вопрос так, как того желает невидимый вопрошающий, но испытывать мучительные истязания ему более не хотелось и поэтому Ваня стал молящим голосом просить:

- Может, вы мне поможете ответить? Вам же виднее, я знаю. Зачем же вы меня мучаете? - чуть не рыдая, тараторил Иван.

- Кто ты? - опять же прозвучал голос, но уже громко и раздраженно.

Иван не выдержал и заплакал, упав на колени. Сквозь горькие слезы отчаяния слышались невнятные всхлипы, из которых можно было понять, что Иван измучен, но ответить на этот вопрос все же не может, так как не понимает,чего именно от него хотят. Он молил оставить его в покое, хотя изнал, что покоя ему более не получить никогда, и от этой мысли становилось еще горче.

- Кто-о ты-ы? - пронеслось сокрушительным эхом по замкнутому помещению, что заставило Ивана испытать приступ головной боли.

Полная безысходность его положения тяготила. Отсюда нельзя убежать, единственный выход - уплатить мучителю желаемую дань, а именно ответить на, казалось бы, простейший вопрос, но это представилось невероятно сложной задачей.

Иван понимал, что молчать нельзя, нужно отвечать, но он боялся не удовлетворить могущественного палача и опять испытать ужас и истязания.

Ваня судорожно искал ответ, но все его заключения казались ложными. В какой-то момент ему стало понятно, что ответить на этот вопрос он не может, и, по сути дела, может сказать только одно.

Он поднял голову и внятно, но не без отчаяния, произнес:

- Я не знаю!

Тусклый свет преобразился вовспышку невероятной яркости, на какое-то время ослепившей Ивана. А когда к нему вернулось зрение, то к своему удивлению он обнаружил, что находится в просторной комнате, освещенной множеством зажженных свечей. Иван оказался уже не стоящим на коленях, а сидящим на мягком кресле у камина, извергающего поток приятного тепла. В противоположной стороне комнаты виднелся неосвещенный коридор. Было тихо, лишь мерно потрескивали дрова в камине.

Иван волновался, но почему-то был уверен, что ничего плохого уже не случится. Он все сделал правильно.

Из коридора донеслись приближающиеся шаги, и через некоторое время в проеме образовался изящный силуэт, остановившийся в тени. Он произнес спокойным мужским голосом, именно тем, который Иван уже неоднократно слышал:

- Приветствую тебя, путник...

................................

Дружелюбное приветствие вошедшего человека несколько успокоило Ивана. Дело даже было не в заискивающем тоне, а в том единственном факте, что Иван не одинок, с ним вышли на контакт, а, следовательно, уже был шанс, что ему объяснят происходящее и посоветуют, как поступить.

Вошедший, неспеша, приближался к Ивану, пока его черты не обрисовались в свете огня. Человек этот был приблизительно Иванова роста, фигуру имел стройную, черты лица - изящные, сплетающиеся в неуловимое выражение, которое нельзя было привязать к какому-то конкретному характеру или эмоции, а наличие бороды и вовсе лишало всяческой надежды прочесть на этом лице хоть что-нибудь определенное. И только глаза его были преисполнены доброты и нескрываемого сочувствия, из чего Ивану стало понятно: как бы ни был настроен этот человек и какие бы цели не преследовал, враждебности он точно в себе не несет - и это утешило парня.

- Путь твой выдался нелегким, но он еще не завершен. Поэтому предлагаю тебе немного отдохнуть и набраться сил. Присядь, - спокойно и даже ласково предложил незнакомец, указывая Ивану на стоящее рядом кресло. Тот повиновался, он и сам хотел немного перевести дух после столь изнурительных приключений. - Выпей, - он поднес Ивану небольшую глиняную чашу, - это вернет тебе силы.

Иван сделал маленький глоток. Напиток был очень похожим на вино, но гораздо слаще и без малейшего привкуса брожения. Ваня почувствовал, как его тело наливается бодрящим теплом, и затем жадно допил остаток.

Иван, наконец, смог расслабиться. Мягкое сидение удобно обволакивало черты его тела, а потрескивающие в камине дрова помогли собраться с мыслями.Проясненный разум Ивана снова приобрел способность здраво анализировать и первое, что его удивило, это комната, в которой они находились. Собственно это место трудно было назвать комнатой. Это было что-то похожее на пещеру с каменистыми сырыми стенами. Камин богатейшей выделки и два кожаных кресла образовывали чудный интерьер - теплый и уютный уголок в нише каменного заточения.

Кроме темного проема, из которого появился незнакомец, здесь не было более никаких выходов, и Иван задумался, как он сам сюда попал. Но его мысль была прервана вопросом:

- Ты Иван, я вижу, напуган? Хоть уже и несколько расслабился, а все равно остался полон сомнений и нерешимости. Уверяю тебя, больше бояться нечего. Самое страшное позади. Ты осознал главное, а значит, у тебя есть шанс. Если имеешь вопросы - задавай.

Иван растерялся. Вопросов было много и все они плавали на поверхности его сознания, но он не знал с чего начать, поэтому начал издалека:

- Где я, и что я здесь делаю? Я умер?

Незнакомец широко улыбнулся, и даже его борода не смогла скрыть искренней иронии этой улыбки. Так улыбается взрослый, когда ребенок спрашивает у него о далеких от истины глупостях.

- Смотря, кого ты имеешь в виду, говоря "я", и что в твоем понимании значит "умер".

- Я имею ввиду себя, - недоуменно ответил Иван, на что получил сокрушительный контраргумент.

- А кто ты?

Тут Иван понял, к чему клонит его собеседник. Именно на этот вопрос он сам пытался ответить, и ответил, но далеко не однозначно, что заставило его понять ту неосязаемую суть человеческого бытия. Действительно, как можно делать какие-либо выводы, не опираясь ни на какие мало-мальски жизнеспособные аргументы, так же нельзя найти смысла жизни, абсолютно ничего не зная о том, кто этой жизнью живет.