С каждым днем все труднее становилось держать голову высоко поднятой.

Никто из прежних подруг не желал больше иметь с ней дела. Наташи всегда не было дома, во сколько бы Диана ни звонила. Джоди не ответила на четыре сообщения, а Лора – на пять, прежде чем до Дианы дошла неприглядная правда. Она стала парией, и все эти женщины отвернулись от нее. За исключением, конечно, Клер. Клер всегда говорила, что Диана сможет сама найти работу. И худшим унижением для Дианы было пойти попрошайничать к ней.

Звонить Эрни она тоже не стала. Отчасти из гордости, отчасти из страха, что он не ответит на ее звонок. Диана живо представила себе голос секретарши мужа: «Простите, миссис Фокстон, но его нет на месте. Не желаете оставить сообщение?»

Диана покачала головой. До такого она никогда не опустится. И к папочке не побежит. Подумать только, как будет смеяться Фелисити Метсон!

На углу Сороковой улицы и парка располагалось кафе «Старбакс». Диана заказала большую чашку кофе «амаретто» и уселась в темном уголке, чтобы обдумать варианты действий. Их оказалось не так много.

На деревянной подставке стояли газеты для посетителей. Диана машинально развернула «Ньюс» и в ужасе уставилась на колонку светских новостей. С черно-белой фотографии не лучшего качества на нее смотрели собственные глаза, красивые и печальные. Она была снята у входа в метро в конце рабочего дня.

Рядом был снимок Фелисити в длинном вечернем платье от Кельвина Кляйна – как заурядно, отметила про себя Диана, – в бриллиантовом колье и длинных каплевидных серьгах. Достаточно льда, чтобы потопить «Титаник». Рядом с ней стоял Эрни в нелепом смокинге с широким белым поясом. Фотография была сделана на очень престижном нью-йоркском мероприятии – встрече членов клуба «Литерари лайонс». Диану приглашали стать председательницей благотворительного комитета. Сейчас, при воспоминании об этом, ее замутило. «Новая в обмен на старую» – гласил заголовок.

Эрни Фокстон не отступает от своих принципов ни на работе, ни в личной жизни. Сокращение штата в «Блейклиз» коснулось и брака его президента. Пока прежняя королева Нью-Йорка «леди» Диана покупает жетоны на метро, рыжеволосая красавица Фелисити М. сверкает ярче, чем рождественская елка. Нам также стало известно, что Диана ищет работу. Пожелаем же ей удачи. Если ты сможешь устроиться в Нью-Йорке, ты сможешь устроиться вездеде!

? С вами все в порядке? Вы как-то побледнели, – озабоченно проговорила официантка, наклонившаяся, чтобы наполнить чашку Дианы.

– Все нормально, – ответила Диана и демонстративно сделала глоток сладкого кофе, – Спасибо.

– Ну, смотрите, – сказала официантка и удалилась.

На глаза Дианы навернулись слезы стыда и унижения, но она сдержалась. Она не могла позволить себе проявлять чувства на людях. И она решила ни за что не возвращаться домой. Желудок у нее сжался от гнева. Проклятая Фелисити! Она живо представила себе, как та смеется над ней в компании подруг. Руки молодой женщины сами собой сжались в кулаки.

«Я найду работу, – поклялась Диана, – даже если придется быть официанткой».

Что говорили ей все потенциальные работодатели?

«У вас нет опыта. У вас нет рекомендаций».

За окном шумела Парк-авеню, по которой прохаживались богатые женщины и наемные выгуливатели собак, а у дверей кооперативных домов, многие из которых Диана осмотрела и отвергла, стояли важного вида швейцары. Вот ее мир, а не эта жалкая дыра! Диана принялась пролистывать газету, не видя заголовков. Только так она могла держать себя в руках, как истинная англичанка.

Неожиданно ее внимание привлекла крошечная заметка в левом нижнем углу страницы, посвященной новостям бизнеса, которую Диана никогда не читала:

Молодой предприниматель, познавший пять минут славы, начинает все сначала в трущобах Ист-Виллидж, из которых он выбрался едва ли месяц назад. Ну что ж... тише едешь – дальше будешь, Майкл. Надеемся, ты не очень расстроился из-за того, что пришлось покинуть небоскреб в центре города?

Сердце Дианы так и подпрыгнуло в груди. Это он. Все правильно.

Диана сжала в руках чашку с кофе. От Майкла Чичеро она не видела ничего, кроме грубости, жестокости и высокомерия. Неужели она отчаялась настолько, что готова просить его о помощи?

Порыв ветра перелистал страницы газеты, так что перед глазами Дианы снова возникла ее фотография. И снова бриллианты Фелисити дразняще сверкнули с черно-белого снимка.

Диана взяла сумочку и, выйдя на улицу, поймала такси. Больше никакого метро.

– Мы ничего не можем поделать, мистер Чичеро. – Джон Мотта, итальянский адвокат, которого предоставили Майклу, соизволил хотя бы дать объяснение. – «Гренуй и Байфт» не работает непосредственно на «Блейклиз», так что говорить о конфликте интересов не приходится. Вы сами утверждаете, что подписали все документы.

– Она солгала мне.

– Да, и скорее всего за всем этим стоят старшие адвокаты. Доказать что-либо очень трудно. Услуги защиты обойдутся вам в большую сумму денег. Кроме того, мы не можем взяться за дело, которое заранее обречено на провал. – Он улыбнулся, сверкнув золотой фиксой. – Судиться с адвокатами – нелегкая задача.

Майкл упорствовал:

– Вы хотите сказать, что они могут просто так забрать мою работу, мою фирму, мои шрифты, моих иллюстраторов и мои связи?

– Черт. Они убедили вас в том, что хотят основать товарищество?

– Именно.

– Вас обманули. Вы числились простым сотрудником «Блейклиз» до тех пор, пока не настало время выплачивать бонус. Они уволили вас аккурат перед часом икс, чтобы вы не могли предъявить претензий.

Майкл вскочил со стула и принялся мерить шагами роскошный кабинет, время от времени бросая взгляд на окно, за которым простирался финансовый район Нью-Йорка. В этой спокойной умиротворяющей атмосфере офиса «Гринбаум и Фишер» Майклу дали понять, что его мечты рухнули.

– Мне придется начать все сначала, с нуля.

– Вы выражаетесь, как настоящий адвокат, – улыбнулся Мотта. Ему импонировали гнев и страстность клиента. Жаль, что он не может реально оценить ситуацию. Фокстон хорошо заработал на этом мальчишке.

Мотта привык относиться к клиентам беспристрастно, но на сей раз ему неприятно было обрушивать на Майкла плохие новости.

– В вашем контракте есть пункт о запрете на конкуренции сроком на год.

– И? – осведомился Майкл опасно тихим голосом.

– Это значит, что вы не можете начать новое дело. Во всяком случае, в области детской литературы. Кроме того, Сет Гри и другие ваши иллюстраторы могут работать только на Фокстона. В противном случае они лишаются права на работу по специальности. Опять же если речь идет об издательском бизнесе. Если они хотят быть иллюстраторами, им, как и вам, придется ждать целый год.

Сердце Майкла пропустило один удар. Вот как все обернулось. Он не мог позволить себе каникулы протяженностью в год. Для Фокстона же все сложилось как нельзя лучше.

– Я позвоню Сету, – сказал Майкл после небольшой паузы. – Он не может не рисовать. Лишить его карандашей с красками все равно что отобрать мяч у Педро Мартинеса.

Адвокат кивнул.

– Мне жаль, что я не смог ничем вам помочь.

– Вы не виноваты. – Майкл повернулся было, чтобы уйти, но внезапно остановился. – Последний вопрос. Я не могу работать только с детской литературой или с книгами вообще?

– Дайте проверить.

Пока коротышка адвокат копался в бумагах, Майкл исходил холодным потом. В голове у него уже роились планы мести. Что, если ему выпустить серию поэзии по доступным ценам, новые путеводители или...