Дика и необузданна мода, ничего не скажешь! Современных девушек, напоминающих тоненькие тростиночки, невозможно представить в начале XVIII века. В те времена именно полнота женских форм была обязательным атрибутом красоты. Вспомним, как панически боялась наша царица Анна Иоанновна похудеть и постоянно заботилась о том, чтобы быть «в хорошем теле». Что только тогда женщины не делали, чтобы сохранить полные телеса. И водку-то специальную пили, которая жировой обмен организма задерживала, и специальные орехи ели, и вообще жирную пищу употребляли, рискуя печенью заболеть. Иностранцы возмущались такой дегенеративной русской модой, но повлиять на нее не могли. Вспомним, что все русские царицы, мягко скажем, были полноваты. Вот как историки об этом пишут: «По русским понятиям, красота женщины состояла в толстоте и дородности, женщина стройного стана не считалась красавицей, напротив, ей предпочитали тучную, мясистую». «Ее, женщину, взаперти держали, ценили ее красоту на вес — причем только пять пудов считалось допустимым минимумом». Англичанин Коллинс записал в своем дневнике: «Маленькие ножки и стройный стан почитаются безобразием. Красотою женщин они считают полноту. Худощавые женщины почитаются нездоровыми»^[49].

Крик моды! Иногда нам кажется, что ни крики, а настоящие вопли эта самая мода издает!

Китаянкам переламывали пальцы ног, чтобы они, срастаясь, становились похожими на копыта, и это считалось идеалом женственности. Никакая уважающая себя проститутка, претендующая на звание дорогостоящей, не предложит себя ни одному публичному дому, если у нее нет ног-копыт. Матери, желающие своих дочек хорошо выдать замуж, просто обязаны были в детстве переламывать им кости ног, сплющивая пальцы в единый сросшийся комок, убеждая несчастных, что это красиво! И ничего, что искалеченная навек женщина нормально ни стоять, ни ходить не могла, а переваливалась, как утка хромоногая! И сейчас еще в Китае изредка можно встретить старушку с авоськами и внуками, которая останавливается каждые три минуты — «дух перевести» на искалеченных ногах. И эта дикая мода длилась в Китае очень долго, пока Мао Цзэдун специальным приказом конец ей не положил. Да, действительно все в мире относительно!

От бородатых мужчин индейцы с презрением отворачиваются, как от недостойной касты, а одним из ритуалов возведения юноши в ранг взрослого мужчины в Древнем Риме был этап публичного бородострижения. Волоски из такой бородки, Нерона ли, или еще какого-нибудь там Клавдия Тиберия, тщательно все до единого соберут, в золотую, жемчугом осыпанную шкатулочку положат и богине в святыню, в дар принесут. А потом пируют несколько дней, развлекаясь борьбой гладиаторов с дикими зверями, которых кормили для свирепости человеческим мясом осужденных. Такие почести в древности воздавали мужественным безбородым.

А русские бояре за право носить бороду большие пошлины Петру 1 платили, вознамерившемуся этот обычай уничтожить. И на первых порах царь сам носил ножницы и каждому встречному оттяпывал кусочек бороды, но потом видит — не проймешь русскую традицию силой, великодушнее к ней подошел — носи, черт с тобой, но плати!

Но хотя и деньги за бороды получал, не обошелся без малого унижения русских бояр, на нововведения упорных, выдав им вместо квитанции за «бородовую пошлину» медный значок с такой вот поучительной выгравированной надписью: «Борода — лишняя тягота, с бороды пошлина взята».

В самом деле, вековые, устоявшиеся традиции нелегко искоренять. А борода русская пошла еще от древних славян — кривичей, дреговичей, родимичей, полян, словом, от тех людей, которые ныне Белоруссию и Украину заселяют. А в языческую пору? Боги всегда изображались с черной или красной бородой. И в таком почете борода была, что чем она длиннее и роскошнее, тем выше престиж ее владельца, так что смело можно русскую пословицу переиначить: «Встречают по одежке, провожают по бороде». И если, допустим, у какого мужчины борода не росла, на того косо смотрели и неуважаем он был в своем обществе.

Даже самая что ни на есть бедная девка еще подумает, прежде чем замуж за такого «безбородого» идти.

«У кого борода, тот и батька», — говаривал Степан Разин. «Бороде честь, а усы и у кота есть» — это старая русская пословица.

И закон русскую бороду здорово охранял. Если, к примеру, в кабацкой драке какой купец кулаком дулю собутыльнику под глаз влепит величиной со страусиное яйцо — ничего ему за это не будет, но попробуй он оторви клок бороды — штраф большой плати: от трех до двенадцати гривен. И можете себе представить, дорогой читатель, на какую великую жертву шел наш русский царь Василий III, отец Ивана Грозного, когда приказал себе бороду сбрить, успокаивая свою совесть такой вот непопулярной русской пословицей: «Борода что трава, скосить можно». Вот до чего бедного любовь к своей жене Елене Глинской довела. Царь думал, что таким манером он лет десять себе отнимет. А ведь и правда, с бородой и молоденькие юнцы стариками становятся. Такое уж свойство этой растительности — лета умножать. Хотя для влюбленных борода не помеха. Доказал это на деле муж одной жены, о котором мы в «Биржевых ведомостях» за 1901 год прочитали: «Представлена здесь курьезная супружеская пара. И, конечно же, трудно поверить, что это муж и жена. У мужа великолепные усы, а жена имеет еще более великолепные усы и длинную, как у патриархов, бороду. И звали их Амос и Виола Мьерс, они женаты уже несколько лет и очень счастливы. Но самое удивительное не то, что девица Виола уже в 14 лет имела бороду в два вершка, но то, что она неизменно пользовалась успехом у парней своего штата в Пенсильвании, и претендентов на ее руку было много». Так что, дорогой читатель, «не родись красивой, а родись… с бородой». Борода отнюдь не помеха в семейном счастье. Нравится же некоторым мужчинам нежный черный пушок у женщин над верхней губой, какой имела жена Андрея Болконского. Раз можно полюбить усатую женщину, почему не полюбить и бородатую?

Словом, «на вкус, на цвет — товарища нет». У нас красавица с распущенными волосами или с короткой стрижкой щеголяет, а в Западной Африке метровые постаменты на голове сооружают из глины, жира и собственных волос. Вы можете себе представить, дорогой читатель, какие не очень благородные насекомые могли заводиться в таком шедевре парикмахерского искусства, не снимаемого месяцами? И заводились, конечно! Но и здесь выход благородный нашли — объявили их, как коров в Индии, священными животными и за их истребление сурово наказывали. И богатые князьки начали применять изящные колышки в виде шила, инкрустированные драгоценными камнями, исключительно для того, чтобы почесать голову. Или слугам своим приказывали это делать. Лежит себе в гамачке такая чернозубая красавица с многоэтажной прической, напоминающей искусную башню, а слуга ей осторожно, чтобы ни одной вошке не повредить, головку скребет.

Но никого не должно шокировать такое парадоксальное несоответствие роскоши и обилия насекомых. Этого добра во все времена хватало. Думаете, у русских модниц иначе? Тогда вглядитесь повнимательнее, что это за красивые медальоны наши красавицы на своих изящных шейках носили? Медальоны? Как бы не так! Это самые настоящие блохоловки! Да, да, в открытом декольте роскошного платья наша красавица носила как неизбежную принадлежность дамского туалета ловушки для блох! Вот как один историк об этом событии пишет: «Необходимыми в туалете дамы были блошиные ловушки, которые модницы носили на ленте, на груди. Делались они из слоновой кости или из серебра. Это были небольшие трубочки со множеством дырочек, снизу глухих, а вверху открытых. Внутрь их ввертывался стволик, намазанный медом или другою липкою жидкостью»^[50].