— А куда она могла их прятать?

— В сейф одного из банков. У нас в городе их немало.

Фрэнсис припомнился так до сих пор и не опознанный ключик в списке вещественных доказательств, составленном полицией. Возможно, он и станет ключом к раскрытию тайны. А сейчас при взгляде на ставшее вдруг наивно-мальчишеским лицо Джека она сама была готова расплакаться. История любви, словно скульптура на вращающемся постаменте, демонстрировалась ей с разных сторон, и, уже зная ее трагический финал, Фрэнсис с трудом сдерживала слезы.

— Я не представлял себе жизнь без нее, а вот теперь ее уже нет, — внезапно охрипшим голосом произнес Джек. — Я пытаюсь вернуться в реальность, осознать, что у времени нет обратного хода.

— Ты слышал, что арестован предполагаемый убийца, наемный официант?

— Да. Лучше заподозрить его, чем кого-то другого…

— Что это значит?

— Прежде чем полиция его поймала, я метался от одной гипотезы к другой, как сумасшедший. Кто мог убить Хоуп и зачем? Я был убежден, что убийца тот, кого она хорошо знала. Иначе остались бы следы борьбы, она ведь так просто не рассталась бы с жизнью. Есть же инстинкт самосохранения. Я напрягал свои мозги, перебирал разные личности и доходил до полного безумия. Вдруг это мой папаша?.. Ведь он не хотел допустить нашей свадьбы… Но это бред… Прости, что я тебе это говорю. Я только надеюсь, что Хоуп, умирая, не осознала, что ее ждет, и смерть ее была легкой и безболезненной…

Он бы еще долго стоял у каменной стены, если бы Фрэнсис не напомнила ему:

— Нас все-таки ждут в яхт-клубе.

— Да, конечно. Костер там уже разожжен и мясо жарится.

Последние лучи заката окрасили паруса яхты в очаровательный оранжевый цвет. Джим Кэбот легко и умело, даже не вспотев, управлялся с тяжелыми снастями, удерживая корабль, гонимый ветром, на месте. Это тоже был спектакль — красивый, изящный, демонстрирующий, каков его режиссер и исполнитель главной роли. Едва Фрэнсис и Джек ступили с легкого трапа на палубу, судно поплыло, и ощущение этого бесшумного стремительного движения было восхитительным.

Бухта была заполнена лодками и парусными суденышками. Яхта Кэбота проплывала между ними, как королева среди расступающихся придворных. Аделаида и Билл Лоуренсы, стоящие на корме, явно были покорены этим зрелищем, а может, и смирились с ролью участников подготовленного спектакля.

— Что вы так задержались? — спросил отец у сына.

— Немного не рассчитали время, — буркнул Джек. — Ничего страшного.

Ответ сына не доставил отцу удовольствия.

— Из-за тебя мы пропустим самый восхитительный момент заката.

Он что-то скомандовал по интеркому, и яхта, движимая мягким урчанием мотора и дуновением ветра, ускорила ход.

Закат был воистину великолепен, если наблюдать его с моря, а паруса подчинялись малейшему движению руки, словно дрессированные.

— Хоуп понравилось бы это плавание, — проронила Аделаида куда-то в пространство.

Никто, естественно, не откликнулся, а Фрэнсис подумала, что вряд ли мечтой Хоуп было катание на дорогой яхте, после того что Джек рассказал о своей невесте.

— Как только минуем маяк, пойдем на одних парусах, — сообщил Джим, преподнося это пассажирам как великую радость.

— Лично я предпочитаю мотор. От всяких там лавирований и тишины меня клонит в сон, — призналась Фиона и добавила, удаляясь в каюту: — Займусь закусками.

Джек, перегнувшись через борт, вертел в пальцах свободный конец веревочной снасти, завязывая и развязывая узел.

— Здесь с нами могла быть Хоуп, — вновь подала голос Аделаида.

«Вряд ли», — подумала Фрэнсис, вспомнив, как панически Хоуп боялась моря. Это была странная фобия, особенно для девушки, выросшей у воды и входившей в избранное общество при яхт-клубе, где плавание под парусом или с мотором считалось чуть ли не обязательным способом проводить свободное время. Возможно, постоянная близость морской стихии производила на нее обратный эффект. Или воспоминание об одном роковом событии на море, чуть не стоившем Хоуп жизни, когда перевернулась их парусная лодка? Сколько еще таинственных фобий и, наоборот, пристрастий таила в себе безвременно ушедшая кузина.

Фрэнсис устроилась на плетеном стуле возле тетушки и налила себе бокал «Пино-Гри», обнаружив на палубе холодильник с целой батареей откупоренных запотевших бутылок. Может, вино так на нее подействовало, прояснив сознание, что она принялась мысленно перебирать все рассказанное Джеком о последних мгновениях общения с Хоуп и настроила себя на романтический лад.

— Вот оно! — воскликнул Джек и, нависнув над ее стулом, ткнул ей в лицо веревку. — Это лодочный узел. Таким крепят лодку за нос. Я об этом и говорил. Дерни, — приказал он.

Едва Фрэнсис подчинилась, узел затянулся. Хотя это было еще никакое не доказательство, но ее умиротворенное состояние вмиг растаяло.

— Просто, как дважды два. Но не всякий про это знает.

Фрэнсис подумала о Майкле Дэвисе и засомневалась, имеет ли тот подобный опыт. Хотя Марк был убежден, что именно Майкл и есть убийца, и с облегчением вздохнул после того, как был произведен арест, у нее самой оставалась какая-то неудовлетворенность.

Возникали разные вопросы, на которые она не находила приемлемых рациональных ответов. Если Майкл и задушил Хоуп ради кольца, зачем ему понадобилось выдавать это за самоубийство? Ясно, что он намеревался побыстрее улизнуть из города — ведь его арестовали уже в дороге, — но для чего тогда эти излишние хлопоты? Любое промедление грозило ему тем, что его бы застали на месте преступления. Фрэнсис больше склонялась к предположению, что убийца был из круга лиц, которые не могли срочно покинуть Манчестер, не навлекая на себя подозрение, а потому попытался ввести полицию в заблуждение. А может, убийца рассчитывал, что расследование вообще производиться не будет?

И была еще одна странная вещь — эту тему поднял именно Джек: не обнаружено никаких следов борьбы. Как мог Майкл убить девушку, не нанеся ей ни одной царапины? Задушить без малейшего сопротивления? Способны ли две тысячи миллиграммов мепробамата привести жертву в состояние полной пассивности?

После таких логических выкладок становилось сомнительно, что кто-то прикончил невесту за пять минут до свадьбы из-за ее, пусть и дорогого, обручального кольца. У Майкла было криминальное прошлое. Стоит ли этот бриллиант такого огромного риска? Впрочем, людей убивали из-за пары кроссовок, наручных часов или бейсболки с модной эмблемой. Всякое бывало. В бытность свою заместителем окружного прокурора Фрэнсис наслышалась и не о таком.

Урчание двигателя прекратилось, громадные паруса щелкнули, но в одно мгновение Джим умело поставил их под ветер, и воцарилась восхитительная тишина. Судно слегка кренилось, неся на себе эту невидимую силу. Яхта стала набирать скорость.

— Ко мне, Джек! — скомандовал Джим, словно обращаясь к тренированному псу. — Рули! — последовала еще одна команда, и отец, доверив штурвал сыну, пробежал по палубе и окунулся с полной отдачей в упоительную возню с парусами, что-то натягивая, что-то отпуская, казалось бы, на волю. Можно было позавидовать человеку, который черпает вдохновение в столь нелегкой, но красивой работе. Джим вел свой корабль вперед навстречу волнам опытной рукой и уверенно, как и все остальное он делал в жизни.

Установив курс, он присоединился к пассажирам, отдыхающим на палубе, с удовольствием смешал себе и пригубил водку с тоником и ласково погладил по бедру подошедшую жену.

— Ваш корабль превосходен, — сочла нужным соблюсти светские формальности Фрэнсис. Впрочем, сейчас она была вполне искренна.

— «Си-вестер 59». Дизайн Хинкли, но ей уже десять лет. Она меня не подводит, моя девочка, но немного постарела. — Он тактично намекнул Фрэнсис на ее невежество, ибо в английском языке слово «корабль» употребляется исключительно в женском роде.

Фрэнсис, конечно, знала об этом, но ошибка случайно сорвалась с ее языка. Что поделаешь? Необразованная провинциалка с Лонг-Айленда!