Когда я закончила играть, у меня почему-то был камень на душе. Я обернулась к Кармил-кнезу, который изображал из себя статую, пока я играла. Что-то мелькнуло в его рубиновых глазах, а поза была закрытой, словно он хотел защититься от моей мелодии, но он все же ее слушал.

— Когда ты понимаешь, что жизнь ценна, то начинаешь ценить каждую, — произнесла я, глядя в окно.

— Быть убийцей — это тяжело для всех, — в тон мне ответил вампир и горько улыбнулся одними глазами.

— Да, для всех, — кивнула я, — кроме маньяков.

— Кроме маньяков, — задумчиво повторил он.

Я впервые посмотрела на вампира в новом свете. Ведь он с самого рождения убийца, как только он родился, ему уже пришлось пить кровь, чтобы жить. Скорее всего, в своем детстве он видел столько смертей, сколько не видела я, но есть тенденция, что в скором времени увижу. Каково ему от рождения быть мертвым? Знать, что он не живет, а просто делает вид, что живет? Вот вампиры для того и делают себе Спутников, потому что они тогда хоть как-то прикасаются к жизни.

Впрочем, это мое мнение. Скорее всего, вампиры думают иначе, а я просто стала сентиментальной дурой.

— Мне нужно переждать рассвет, — произнес Кармил-кнез, — потом мы с вами еще поговорим.

Он легко поклонился, как мне показалось слегка издевательски, и вышел, тихо закрыв за собой дверь. Я брезгливо скривила губы, посмотрев на трупы горгулий. Хоть бы кто прибрал здесь. Словно подслушав мои мысли, в комнату вошли вампиры — Слуги и быстро прибрались, чтобы быстро лечь в гробы, ведь только Господа могут находить на солнце, а Слуги сгорают на нем.

Я вдруг вспомнила, что мне еще надо разобраться с Тенианом и Илэром, и вышла из комнаты. Их я нашла в библиотеке, где они явно о чем-то спорили, но как только они почувствовали мое приближение, сразу замолчали. Это я поняла, когда заметила ускользающую тень злости и гнева в их глазах. Опять пикировали друг с другом.

Я села в третье кресло и тихим, вкрадчивым голосом поинтересовалась:

— Вы мне ничего сказать не хотите?

— Ты о чем, Тьма? — слегка удивленно спросил глава.

— О метках, — спокойно ответила я, что обеспокоило их. Они ожидали, скорее всего, что я закачу им такой скандал, что мало не покажется. А тут я такая спокойная, что навевает плохие мысли.

— О каких метках, Алувьен? — промурлыкал, как обычно, Илэр, — неужели, ты решилась стать моей Хранительницей?

— Вы поставили на меня по метке, — я проигнорировала Илэра, — зачем?

Илэр и Тениан переглянулись, молча переговорив с собой. Мне это не понравилось.

— Алувьен, мы поставили тебе по метке, потому что иначе ты бы не выжила, — ответил глава, — даже если бы ты была до горлышка наполнена жизненной энергией, то все равно бы ты не выжила.

— Кто первый поставил метку? — так же спокойно продолжала я, но мой голос немного похолодел.

— Я, — улыбнулся темный эльф медовой улыбкой, — потому что я чистокровный темный эльф и поэтому моя метка должна быть очень сильной, но…

— Но ты едва не убила темного князя, — продолжил Смерть, — ты стала так тянуть из него энергию, что едва не высушила его. Поэтому, кроме того, что мы и так поили тебя кровью, тебе нужен был еще один источник. И им стал я. Только поэтому ты выжила, и мы не говорили тебе об это раньше, потому что не знали, как ты отреагируешь, но не сомневались в том, что нам не поздоровиться.

— Алувьен, одна метка ни к чему не обязывает, — Илэр встал со своего места и, опустившись передо мной на одно колено, взял мою руку и прижался к ней губами. Серебряные глаза искрились.

— Ах, не обязывает? — взвилась я, вскакивая с кресла со жгучим желанием набить морды присутствующим, — да из-за этой метки, я уже чувствую к И…, - я прикусила язык, поняв, что чуть не заявила, что мне нравится темный эльф, и слегка поспешно докончила, — к Илэру меньшую злость.

Они мне не поверили, потому что темный князь довольно улыбнулся, как кот, обожравшийся сметаны и сливок, а глава едва заметно нахмурил брови. Меня вот что сейчас интересует, что между ними происходит? Почему они каждую секунду, пока меня нет рядом грызутся друг с другом, как оголодавшие волки? Мне кажется, что они едва сдерживаются оттого, что бы не вцепиться противнику в глотку.

Я досадливо тряхнула головой, садясь обратно в кресло и холодно смотря на присутствующих мужчин. Илэр вольготно расположился возле моего кресла, чем-то неуловимо напоминая все того же довольного кота. Если честно, я едва не потянулась к его голове, чтобы потрепать, как любимую собаку, но, вовремя заметив это желание, удушила его еще на корню. Тениан сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и покачивал ногой. Эта поза означала, что он замкнулся в себе и не желает общаться с теми, с кем он находиться в библиотеке, то есть со мной и Илэром. А я-то ему что успела сделать? Нет, я с этими двумя точно сойду с ума! Тяжело вздохнув, я встала с кресла и подошла к главе со спины, положив руки к нему на плечи. По своему богатому опыту я знаю, что когда Тениан чем-то недоволен, то окружающим плохо, а я пока хочу быть живой.

Под моими руками он напрягся, словно ожидая того, что я воткну ему в шею стилет.

— Тениан, ты же знаешь, что я никогда не всажу тебе в спину нож, — я тихо прошептала, склонившись к его уху, — только глядя в глаза.

Не стоило мне этого говорить. Он так вздрогнул, как будто я сделала то, что только что говорила, что не сделаю.

— Извини, но ты знаешь, что когда-нибудь мы увидим друг в друге врага, — я изобразила что-то на подобие улыбки, — я хочу, что бы это произошло еще не скоро.

— Я тоже этого хочу, — в тон мне ответил глава и вдруг оказался прямо передо мной, держа мои руки в своих, — Тьма, я…

— Я вам не мешаю? — раздался голос темного эльфа. Ммм, мне кажется, или в голосе Илэра действительно проскользнула горячая нотка гнева?

— Ну что ты, — протянул глава, продолжая смотреть на меня, — ты нам, — он выделил последнее слово, — не мешаешь.

Я чуть отклонилась в сторону и успела заметить, как серебряные глаза полыхали чистой яростью, но, заметив, что я вижу их эмоции, тут же потухли и стали безмятежно-ледяными, но почему-то мне это не понравилось. Хм, возможно, потому что я поняла, что под этим серебряным льдом кипит лава. Брр, не хочу я оказаться рядом, когда она прорвется наружу. Так, нужно погасить огонь прежде, чем будет плохо. Нет, я не в том смысле, что он убьет меня или Тениана (ха-ха!), а просто дальнейшее наше пребывание друг с другом будет просто невыносимым.

Я высвободила свои руки из рук главы под его недовольным взглядом и, встав между Тенианом и Илэром, тихо, но зло, потребовала:

— Если вы мне не объясните, что происходит, то, клянусь Дьяволом, я из вас души вытрясу, но узнаю!

— Дело в том, мой arriel, что наш красавец Тениан тебя ревнует ко мне, — с легкой издевкой и смехом произнес темный эльф и, встав, обнял меня за талию, прижавшись щекой к моей щеке.

Признаться, я так опешила, что никак не отреагировала на то, что Илэр меня обнимает, хотя часть моего сознания отметила тот факт, что мне это нравится. Я изумленно смотрела на главу, который всем своим видом изображал холодное презрение, но в глубине глаз полыхала злость.

— Это правда? — выдавила я, чувствуя себя редкостной идиоткой. Я не сомневаюсь в том, что у меня было на редкость тупое выражение морды, как у овцы перед новыми воротами, — ты ревнуешь меня к Илэру? К этому темному эльфу? Ты с ума сошел, да?

— Любовь многих сводит с ума, Алувьен, — губы Илэра скользили по моей щеке, — глава не стал исключением…

Я едва успела увернуться, как кулак Смерти дал в нос темному князю. Кувырком уйдя в сторону, я с глазами, размером напоминающие блюдца, смотрела на происходящий спектакль и тихо дурела. Сегодня у меня день сюрпризов! То узнаю, что на мне стоят метки в количестве двух штук, то теперь узнаю, что Тениан меня ревнует! Боги, мир сошел с ума или это я не в своем уме?

Тениан, от которого просто сочилась чистая звериная ярость (хм, сказывается кровь оборотня), стоял над упавшим темным эльфом, из носа которого хлестала алая кровь, вернее, Илэр прижимал к разбитому носу платок, который так пропитался кровью, что она капала с него.