- Я согласен с ним, - поддержал Влад. - Прислушайтесь, Ют. Платье выглядит отлично. К тому же, в нём вы и впрямь не выделяетесь среди обывателей.
Поколебавшись ещё немного, Ют решила, что они всё-таки правы, и покорно приняла подарок. В конце концов, быть может, селяне перестанут звать её этим глупым прозвищем и вспомнят, что у неё есть имя?
Переодевшись в комнате для гостей, она вернулась в гостиную и сделала реверанс. Влад ответил вежливым поклоном, Олег тоже кивнул, с трудом скрывая довольную ухмылку.
- Странно, но оно и впрямь очень удобное, - сказала Ют, прохаживаясь взад-вперёд. - Не то что все эти тряпки в моём шкафу.
- И вы в нём необычайно милы, - сказал Влад. - Зелёный вам идёт, аккурат под цвет глаз.
- Вы и это заметили?
- При моей работе волей-неволей вырабатывается привычка всё подмечать, - Влад развёл руками. - И я не стал бы называть эту привычку дурной.
- Вечереет, Влад, - заметил Олег. - Не проводишь ли Ют до дома? Или куда ей будет угодно?
- Да, конечно, если госпожа Ют не возражает.
- Я не против, - сказала травница.
Когда они вышли в вечернюю прохладу, Ют печально оглянулась на захлопнувшуюся за ними дверь и вздохнула:
- Эх, а шляпа была неплохая.
- У вас нет другой? - поинтересовался Влад
- Что-нибудь найдётся. Проводите меня до южных ворот, пожалуйста, а дальше я сама доберусь.
- Как вам будет угодно.
Влад поднял локоть и, поймав её непонимающий взгляд, кивком предложил взять его под руку. Ют, не привыкшая к подобному обращению, несколько смутилась, однако выполнила его просьбу, и они неспешно зашагали вниз по улице.
Свет газовых ламп разгонял тени, заставляя их забиваться в самые дальние уголки лаборатории. Выложенный белой плиткой пол был тщательно вымыт и сверкал изумительной чистотой, как, впрочем, и стены, и потолок, и всевозможное оборудование на рабочих местах. Неприятный запах карболовой кислоты пропитал, казалось, каждый сантиметр этого места, а поддерживаемый в помещении холод его только подчёркивал.
Хозяин этого места воплощал в себе чистоплотность и аккуратность, граничащие с одержимостью. Его лаборанты и слуги сбивались с ног, поддерживая в лаборатории образцовый порядок, ведь требования к ним были куда как высоки. Впрочем, самому себе этот удивительный человек тоже поблажек не давал, и потому все его многочисленные придирки сносились сотрудниками лаборатории безропотно.
Доктор Тиль Айгнер, сидя за неказистым столом из крашеной в белый цвет сосны, открыл выдвижной ящик и достал оттуда папку с бумагами. Распустив шпагат, удерживавший края переплёта, он быстро отыскал нужный документ и протянул его через стол своему собеседнику.
- Вот отчёт, ваша светлость, - голос доктора был тихим и скрипучим, словно у больного чахоткой. - Он достаточно сжатый и сухой: в основном там цифры, имена и места, а также краткий перечень мер, которые я позволил себе предложить.
Отто фон Вальц ничего не ответил, пока внимательно не прочёл каждую строчку отчёта, но доктор Айгнер был терпелив. Наконец барон закончил и передал бумагу своему секретарю, стоявшему у него за плечом. Скрестив пальцы, он поднял взгляд на доктора, и взгляд этот показался Айгнеру потухшим и бесконечно усталым - от его собственного взгляда, холодного и цепкого, такие вещи редко ускользали.
- Семьдесят восемь, - проговорил барон, и пальцы его напряжённо забарабанили по столу. - Проклятье, и это всего за два дня.
- Ничего удивительного, если учесть, насколько кучно живут люди в восточной части города.
- Что с теми, кто уже умер?
- Поместили в морг, - доктор снял пенсне в золотой оправе и хорошенько протёр круглые линзы. - Я взял на себя ответственность и распорядился опечатать помещение с телами заражённых. Четверых из них мои помощники, соблюдая все меры предосторожности, доставили сюда, в лабораторию.
- У вас здесь хранятся трупы? - удивился барон.
- Да, у нас имеется несколько холодных комнат, - подтвердил Айгнер. - И, между прочим, на следующее утро после поступления тел, мы обнаружили, что дверь в одну из них сломана, а образцы уничтожены при помощи негашёной извести. К сожалению, спасти там не удалось ничего - остались лишь бесполезные отходы, которые пришлось сжечь, а помещение отмывать девятипроцентным раствором карболовой кислоты, чтобы хоть как-то восстановить его пригодность.
- Есть соображения, кто это мог сделать?
- Никаких, ваша светлость.
Барон с досадой кивнул. Он и сам не мог взять в голову, кому могло понадобиться врываться в лабораторию и с риском для собственного здоровья избавляться от заражённых трупов.
- Тогда каковы наши следующие действия, доктор?
- Я не могу предложить вам ничего нового, ваша светлость, - Айгнер вздохнул и снова протёр свои очки. - Все толковые вальцбергские врачи ратуют за карантин, как и ваш молодой гость из столицы, хотя он от медицины бесконечно далёк. Пока вспышка не будет локализована, а её причины не выяснены, нам необходимо пресечь все пути сообщения Вальцберга, Марбурга и окрестных селений с остальной частью Бернхольда.
- У меня такое ощущение, что все только этого и ждут, - саркастически заметил барон. - Особенно мой дорогой родственник.
- Это не сыграет ему на руку, если вы покажете, что держите ситуацию под контролем даже в условиях тяжелейшего кризиса, ваша светлость. Вам стоит крепко подумать и как можно быстрее принять решение, ибо трудно предсказать, во что эта проблема выльется завтра. Лично я не знаю, сколько заболевших мы будем иметь через день: две сотни или две тысячи.
Отто фон Вальц встал и прошёлся взад-вперёд, громко стуча каблуками сапог по идеально надраенному кафельному полу. Айгнер не сводил с него взгляда, его тусклые серые глаза внимательно следили за молодым бароном.
- Я, мои люди и лаборатория полностью в вашем распоряжении, - добавил учёный. - Хотя, признаться, в деле исцеления больных от меня мало толку.
- Странно, - проговорил барон. - Вы ведь доктор.
- Химических наук, - уточнил Айгнер. - И поэтому мне потребуется ваша помощь.
- Говорите, что вам нужно, - потребовал барон, снова присаживаясь напротив Айгнера.
- Во-первых, мне необходимы новые образцы, ваша светлость. Под этим я подразумеваю свободный доступ к телам умерших, а также возможность беспрепятственно брать анализы у больных, что бы там ни болтали их недалёкие врачи. Во-вторых, требуется организовать всех городских медиков и аптекарей, пусть даже придётся силой заставлять их работать сообща. Для этого потребуется найти толкового администратора. И, в-третьих, я считаю, что мы должны немедленно обратиться за помощью к моим коллегам из Королевского университета. Письмо я напишу, а ваши люди пусть позаботятся о том, чтобы оно попало по адресу. Я стар и не так работоспособен, как хотелось бы, а других подходящих специалистов моего уровня в Бернхольде нет, так что придётся выписывать их из столицы.
- Не всякий поедет в район, где бушует эпидемия, - подметил барон. - Особенно, если альтернативой этой поездке будет спокойная и размеренная работа в уютном кабинете.
Доктор Айгнер, чьё лицо до сего момента оставалось непристрастным, весело фыркнул и покачал головой.
- Вы не знаете настоящих учёных, ваша светлость, - заверил он. - Поверьте мне: люди, к которым я собираюсь обратиться, примчатся сюда даже без приглашения, как только узнают о нашей ситуации. Вам останется только встретить их, разместить и снабдить всем необходимым для работы.
- Будем надеяться, что ваш расчёт оправдается, доктор, - сказал барон. - Я лично прослежу за тем, чтобы все ваши пожелания были выполнены. А теперь позвольте мне откланяться: дела не ждут.
Отто фон Вальц поднялся и, коротко кивнув Айгнеру, направился к выходу. Следом за ним нервной, торопливой походкой проследовал его секретарь. Доктор невозмутимо проводил их взглядом и, когда шаги его встревоженных посетителей затихли вдали, потребовал перья, чернила и стопку писчей бумаги.
