Наконец вокзальная суета осталась позади, и за окнами вагона "Лондонских и Юго-Западных железнодорожных линий" замелькали пейзажи Гэмпшира. Не далее, как сегодня утром ребята уже видели из окошка поезда эти места - но то был двадцать первый век; они ехали из в Портсмут Лондона, куда прилетели на "Боинге" из московского Шереметьева. Сёмка с упоением сравнивал недавние впечатления с тем, что мелькало сейчас за вагонными стёклами. Болота, каменистые осыпи, оплывшие холмы. И - поля, поля, прорезанные кое-где узкими каналами, на которых нет-нет, да и увидишь, барку, влекомую меланхоличным битюгом. Никаких автомобилей; опор ЛЭП и линий связи тоже нет, лишь вдоль железнодорожной насыпи тянется редкий пунктир телеграфных столбов. Сёмка припомнил вычитанный где-то метод: если от одного столба до другого можно, не торопясь, сосчитать до шести - значит, что поезд разогнался до шестидесяти километров в час. С такой скоростью бегают дачные электрички на коротких подмосковных перегонах. Но, то ли техника не позволяла, то ли британцы полагали, что им некуда торопиться, а только поезд "Портсмут-Лондон" плёлся как черепаха - между столбами было десять. И к тому же, останавливался на каждом полустанке, так что в дороге предстояло провести больше двух часов. В "купе" кроме ребят, никого не было - вагон первого класса отошёл от перрона в Портсмуте полупустым, хотя "парламентский" третий класс трещал по швам от набившихся в него пассажиров.
- Уродские у здесь всё-таки корабли. Те, что мы видели в Артуре - просто загляденье, а эти - кошмар-кошмар. Приплюснутые, угловатые какие-то, ни красоты, ни изящества...
Сёмка с удивлением оторвался от окна. Вот уж не ожидал, что Светлана заговорит на такую тему!
После смотра, уже на берегу, они крепко повздорили. Нет, Сёмка не отрицал своего ляпа с "Войной Миров" - но разве это стоит того, чтобы пилить потом два часа кряду? Не такой уж и серьёзный прокол. Может, эта та мадам... - то есть миссис, конечно, мы же в Англии - и вовсе о литературе понятия не имеет? Нет, его не проведёшь - Светка завелась из-за того, что её заставили мёрзнуть на палубе, глохнуть от пальбы, дышать пороховой вонью - а напоследок ещё и выслушивать лекцию супруги артиллериста о военном судостроении.
И тут - на тебе! Корабли ей, видите ли, уродливы...
- Ну, положим, фрегаты и шлюпы очень даже красивые, только они на смотру стояли без парусов ... - начал Сёмка, и тут же прикусил язык. Не надо сейчас спорить, а то опять прицепится к слову, и начнётся цирк до самого Лондона! - Хотя в чём-то ты права, нынешним броненосцам в смысле эстетики далеко до тех, что мы видели в Порт-Артуре. Так ведь это совсем другая эпоха в судостроении...
- Эпоха! - раздражённо фыркнула девочка. - Подумаешь, пятнадцать лет прошло... А почему они все из воды еле-еле видны? Палубы почти вровень с волнами, а на ней - сараи какие-то. И пушки дурацкие - короткие, и по форме как бутылки. На броненосце адмирала Макарова другие были!
- Это скорострельные, на бездымном порохе - принялся объяснять Сёмка. - А сейчас, в 1888-м году, таких ещё нет. Пушки стреляют чёрным порохом - видела, сколько от него дыма? И заряжаются с дула, потому и стреляют редко - раз в десять-пятнадцать минут. Думаешь, от хорошей жизни придумали особые таранные корабли? Пушки у них здоровенные, это верно, но вот попасть из них по вражескому кораблю, да ещё и если тот маневрирует - полная безнадёга. Торпеды придумали недавно, они слабенькие, медленные - вот и приходится изворачиваться. К твоему сведению, во всех флотах мира считают таран чуть ли не главным оружием броненосца, даже тактику для этого специальную придумали. Помнишь, я показывал тебе - "Руперт", "Хотспур".... они стояли во втором отряде, подальше от нас? У них главный калибр может стрелять только вперёд, на сближении с противником, а потом надо таранить! И у нас, в России, такие строили.. то есть будут строить. - поправился Сёмка. Вечно эта путаница с временами...
- Делать нечего - уродство такое копировать! - отозвалась Светка. - Нет, чтобы кораблики покрасивее выбрать. Скажем, королевская яхта - как там она называется?
"Викория и Альберт" - немедленно ответил Сёмка, радуясь, что спутница готова беседовать о столь ненавистном ей предмете. - Виктория - это в честь нынешней королевы, а Альберт - это её муж, принц-консорт. Это судно, кстати, и скопировали - царская яхта "Держава" построена по её образцу.
Светлана снова фыркнула, но не нашла, к чему придраться.
- Сём, а ты обратил внимание, что англичане корабли называют "she"? Они, выходит, для них все женского пола - даже такие, вроде этого... "Агамемнона"?
Мальчик кивнул. Действительно, среди броненоцев Ройял Нэви "Агамемнон" и его систершип "Аякс" были, наверное, самыми нелепыми - с виду. Широкие, тупоносые, низкобортные, с приземистыми цилиндрическими башнями, из амбразур которых едва высовывались стволы коротких, неимоверного калибра орудий. На носу и на корме, перекрывая сектора обстрела, высились громоздкие надстройки, соединённые поверх башен переходными мостиками. Венчала это нагроможение толстая дымовая труба, а над ней будто в насмешку - паутина мачт, реев, такелажа; "Аяксы" несли полное парусное вооружение.
И даже эти нелепые махины британцы называют "она". Для них любой корабль - леди.
- Ну да, так и есть. Конечно, эти корабли не самые красивые на свете. А низкие - чтобы уменьшить площадь надводного борта, в который можно попасть из пушки. Но это устаревшая конструкция, в прошлом году вошёл в строй "Коллигнвуд", первый из серии "адмиралов". Он высокобортный, и даже немного похож на русские броненосцы. Жаль, его не было на смотру, тебе бы понравился!
- Да сдались мне эти железные коробки! - огрызнулась Светка. - Хоть старые, хоть новые, хоть какие! И помолчи уже, голова раскалывается! Затоковал опять, как глухарь -пушки, чушки... уши вянут!
И демонстративно отвернулась к окну.
Сёмка от обиды опешил. Сама ведь спросила - и на тебе! Вот и пойми этих девчонок...
Поезд нырнул в лес, деревья вплотную подступили к железнодорожному полотну, ветки то и дело хлестали по стеклу. Сёмка невольно отодвинулся, а его спутница наоборот, радостно взвизгнула и, вскочив с диванчика, принялась терзать задвижку рамы. Та не поддалась, и Светлана гневно оглянулась на напарника. Тот встал и потянулся к непокорному приспособлению - предстояло ещё часа полтора трястись в вагончике, и надо было срочно налаживать отношения. Если он, конечно, не хотел и дальше сидеть молча, как сыч, и каждую секунду ждать колкости. Светка - она такая, за ней не заржавеет...
Впрочем, за последний год Семён успел неплохо изучить свою напраницу по группе "Алеф". Светлана, в сущности, не была ни врединой, ни занудой - на неё порой накатывали приступы раздражения, и тогда девочку лучше было не трогать, но Сёмка-то знал, что и четверти часа не пойдёт, как она сама пожалеет, что наговорила гадости, и примется искать пути к примирению. Точнее, будет ждать, когда это сделает он - и вот тут важно не упустить момента, поскольку иначе Светка решит, что ему нет до неё дела, и обидится всерьёз и надолго.
Вот и сейчас...
Не прикроешь окошко, Сём? - жалобно попросила напарница. - дует что-то...
Сёмка послушно встал и потянул вверх дубовую раму. Интересно: окна в английских, конца позапрошлого века, вагонах закрывались точно так же как и в наших поездах дальнего следования - вниз.
Когда он опустился на диванчик, его спутица уже, как ни в чём ни бывало, листала газеты. На вокзале в Портсмуте они закупились целой кипой издания - "Дейли Телеграф", "Монинг Кроникл", "Пэлл Мэлл Газетт", "Таймс" и ещё десяток вечерних листков. Задача была проста - вычислить по сегодняшним газетам, кто такие были эти самые сэр Рэндольф и сэр Артур, разговор которых Сёмка так удачно подслушал на яхте. А заодно - придумать, как искать этих джентльменов в Лондоне.
