— Так-то оно так, — засомневалась Оксана, внезапно чувствуя, что перила под ее рукой обрываются, и она сжимает рукой холодный, искареженный сваркой металлический прут.

— Поднимайся. Только смотри, осторожно, тут ступеньки разной высоты.

Замечание было сделано как раз вовремя. Оксана споткнулась, и если бы не Ксения, поддержавшая ее под руку, то наверняка разбила бы нос о грязную лестничную площадку.

— Ну и лестницы тут! — сказала Лозинская.

— Ты не переживай, что так высоко подниматься, зато потолки какие! Если хочешь, можешь разгородить комнату по высоте надвое. Тут больше четырех метров.

Женщины прошли еще один поворот и наконец вверху блеснуло мутным светом, словно бы через мыльную пену, окно с расколотым стеклом.

— Когда-то здесь, наверное, было очень красиво, — с замиранием сердца произнесла Оксана.

Лестница и впрямь поражала своей шириной. И Лозинской подумалось, что если из этого дома будут выносить покойника, то гроб можно пронести по лестнице даже развернув его поперек.

— А где хозяева? — спросила Оксана, когда Ксения достала из кармана ключ и принялась ковыряться им в донельзя разбитом замке.

— У меня есть генеральная доверенность на эту квартиру.

— Но, надеюсь, тут все чисто, никакого обмана?

— Можешь мне верить.

Ксения наконец-то поняла, что дверь вообще не заперта и толкнула ее. В прихожей удушливый запах оказался еще куда страшнее, чем на лестничной площадке. Оксана переступила через порог и тут же ощутила, что ее нога опускается на что-то мягкое. Она вскрикнула, а Ксения уже отодвинула ногой свалившееся на пол полуистлевшее пальто.

— Кто тут жил? — со страхом спросила Оксана.

— Не очень аккуратный человек, — уклончиво ответила Сазонова.

— Да тут свет хотя бы есть?! — в ужасе воскликнула Лозинская.

— Сейчас посмотрим.

Щелкнул выключатель, но лампочка так и не загорелась. Женщины одновременно посмотрели вверх. Там, высоко, под лепным плафоном безжизненно свисал оплетенный материей шнур.

— Счетчика тоже нет, — вздохнула Ксения. — Но все это ерунда, зато посмотри, какая квартира!

Грязные, заваленные тряпьем две комнаты, одна большая, другая совсем крохотная. Туалет представлял собой фанерную кабинку, сколоченную прямо на кухне. На ржавой, с отбитой эмалью кухонной раковине висел шланг душа.

— Главное, что канализация подведена прямо к полу, — радостно сообщила Ксения, пытаясь взглядом отыскать то место, где может быть установлен сток, — и есть даже кое-что из мебели.

Она согнулась и приоткрыла дверцу встроенного шкафа. Оттуда с жалобным писком выскочила огромная серая крыса и, не очень-то спеша, побежала в коридор, волоча за собой огромный чешуйчатый хвост.

Оксана закрыла рот руками, но все равно прозвучал ее пронзительный крик.

— Да что ты, дорогая, — попыталась успокоить ее Ксения, — крысы вполне милые животные, к тому же, их можно отравить.

— Меня сейчас вытошнит. Если тут и сделать ремонт, то нужно начинать с того, что выжечь все стены паяльной лампой.

— А ты выжги, ты же умеешь.

— Они что, тут на стены блевали? — Оксана с ужасом посмотрела на черную, запекшуюся полосу, тянущуюся вдоль всех стен на уровне груди.

— А черт его знает, чем они тут занимались! Может, и блевали.

Ксения распахнула дверь в туалет. И тут выяснилось, что там уже давно нет унитаза, лишь только черное отверстие трубы, выступающее из пола.

— Понимаешь, — извиняющимся тоном сказала агент по торговле недвижимостью, — последним тут мужик-алкоголик жил. Так ему, в общем-то, унитаз как бы и ни к чему. А тебе, конечно, поставить придется. Зато стены, стены какие! — Ксения кулаком ударила по стене, и от нее тут же отвалился кусок штукатурки, обнажив кирпичную кладку. — Толщина такая, что если хочешь, можно сделать нишу для кровати и любой встроенный шкаф. Да что мне тебя учить, ты же сама знаешь, что из этого можно сделать.

— А мансарда? — тихо поинтересовалась Оксана, и ей показалось, что ее негромкий голос колоколом прозвучал в пустой квартире.

— А это наверху, туда еще залезть надо. Я тут всего один раз была, — Ксения вышла в коридор и посмотрела вверх. — Вон, там люк. А лестницу какая-то сволочь унесла. Но ты мне на слово поверишь?

— Там лучше? — осторожно спросила Оксана.

— Мерзость такая же, но если носилок десять дерьма вынести, то можно начинать что-то делать.

— Нет, все-таки они определенно блевали на стены, — уже приняв решение непременно купить эту квартиру, сказала Оксана.

Но нужно же было найти в ней хоть какой-то недостаток!

— Ты же сама говорила, выжжешь паяльной лампой, и все будет в порядке. А теперь посмотри вот сюда, какая прелесть!

Никакой особенной прелести Оксана Лозинская не увидела. Конечно, двери, ведущие из одной комнаты в другую, впечатляли — метра два с половиной в высоту, тяжелые, филенчатые, но покрытые масляной краской слоев в десять. К тому же каждый слой был представлен на них своим цветом. На месте замка зияла огромная, грязная по краям дыра. Скорее всего, дверь выламывали и не один раз. Вместо ручки оказалась привязанной длинная, выпачканная, жирными руками веревка.

— Вот только крысы, — развела руками Ксения. — Но ты их легко сможешь потравить. А главное стены! Ты посмотри какие тут стены! На подоконнике можно кровать устраивать.

Ксения подошла к подоконнику, подостлала газетку и уселась на нем. Конечно, с ее бедрами можно было сидеть только на подобных подоконниках.

— Мне нравится, — наконец-то выдавила из себя Оксана.

— Ну конечно же нравится! А главное, стоит все это, если пересчитать на квадратные метры, ровно столько, сколько квартира в новом районе. Зато добираться до центра не час и не два, а ровно столько, сколько ты будешь спускаться по лестнице в подъезде.

— Мне все-таки хотелось бы попасть наверх, в мансарду, — попросила Оксана.

Ксения недовольно поморщилась, слезла с подоконника. Под ней заскрипели, прогибаясь, доски пола. Редкие клепки паркета местами украшали пол. Самое странное, лестница все-таки отыскалась, гнилая, без нескольких поперечных планок, но все-таки довольно надежная, местами связанная веревкой. Она стояла почему-то в подъезде.

Замирая душой, Оксана принялась взбираться по качающейся лестнице и, оказавшись уже на уровне потолочного люка, неосторожно посмотрела вниз. Голова закружилась. Все-таки самым большим размером в комнате были не ширина и длина, а высота. Ксения, стоявшая внизу, казалась маленькой и ненастоящей. Чтобы не сорваться, Оксана прижалась грудью к ступенькам. Прямо на уровне ее глаз оказался лепной карниз, изображавший виноградные гроздья. Паутина, пыль, еле сохранившаяся позолота поблескивала из-под нескольких слоев мела.

Придерживаясь одной рукой за лестницу, Оксана приподняла люк и отбросила его в сторону. Сухое дерево с грохотом упало на балки перекрытия. Назвать это мансардой было бы слишком смело. Скорее всего, это был самый обыкновенный чердак. Сквозь узкое слуховое оконце падал косой луч света, в нем танцевали позолоченные пылинки. Где-то рядом ворковали голуби.

Оксана ступила на мягкие от времени и голубиного помета доски и огляделась. Стояки кирпичных труб пронизывали все пространство чердака. Их было ровно три. Часть чердака, которая располагалась над другими квартирами, отгораживала от этой кирпичная перегородка. Повсюду проходили балки, стяжки. Но в мыслях Оксаны уже рисовались здесь на мансарде две комнаты.

Оксана поняла, это именно то, о чем она мечтала всю жизнь. Своя квартира, к тому же в центре. Большая. Тут она сможет реализовать всю свою фантазию, все накопленные за жизнь мечты: от огромной кухни до ванной комнаты с дверями, выходящими в спальню. И все это становилось реальным, это можно было увидеть уже в хитросплетении балок, в почерневших от времени и копоти дымоходах.

Из люка показалась голова Ксении. Женщина тяжело дышала, а затем выползла на пол, поднялась и принялась отряхивать колени, выражаясь не очень-то пристойным образом.