– Нет, – Клоков опешил, – Я вообще не знаю, они это или нет. Один – маленький, толстый, другой худой, повыше. Черные, небритые. Этот чудак за ними погнался, но их и след простыл, ищи ветра в поле.

– Как же, дожидайся, – захихикал Чернушка. Он, остолоп, накатал Антонычу заявление в милицию. Думает, их поймают. Наивняк, неудивительно, что такого придурка облапошили. Кто искать то будет? Генерал наш, правда, и с меня заявление потребовал. Наколбасил для смеха, пусть ищут. Что у нас с вином?

Василий подсел к Сергею Николаевичу, выложил выручку. Упругие пальчики Чернушки проворно смыли пачку со стола на колени. Купюры зашелестели. – Молодец, так держать! – Спрятал в сейф. – Жми, дави, хватай, царапай. – Развернулся и закричал. – Володя, кофе, диктуй меню.

В отличие от повара, директор пил только растворимый. – Ценю за простоту, – говорил он. Чай не уважал. – Канитель, заваривать, настаивать. Пусть его китайцы хлебают, а мне некогда возиться. – Разноска, где разноска? – Быстро огляделся по сторонам.

– Здесь, здесь, – откликнулась Юлька из дальнего угла ресторана, где она тщательно «рисовала» лицо.

– Почему здесь, а не по вагонам?

– А я, я товар проверяю. Может, воры ночью чего утащили?

– Ха, утащили у нее. Пачку печенья? Не гони пургу, живо хватай бифики и в путь. За товаром ночной сторож смотрит.

– Васечка, а какие они воры? – Юлька помочила карандашик о кончик языка.

– Один маленький, толстенький. Второй повыше, худой. Оба черные, небритые, мятые.

– Они, они. Вчера я в третьем купейном их видела, водку пили. И тот мордастый с ними.

– Как это ты разглядела? Наверно сама же им водочку и продала? – Директор вперился в нее. – Смотри, красавица, не лезь в чужой огород, – он «со значением» взглянул на Василия.

– Я, продала? – Юлька покраснела, заморгала недокрашенными ресницами. Засуетилась, сгребла тюбики, коробочки, карандашики в маленькую сумочку и шмыгнула за дверь.

– Чего раскричался? – Недовольно подумал Клоков. Пусть торгует. Мне хватит.

– Видал, нет, ты видал? Она же не только тебе, но и мне торговлю срывает. Пассажиры, вместо того, чтобы выпить и закусить в ресторане, берут у нее бутылку, хватают на станции занюханные пирожки-чебуреки и сидят лопают в купе. А план горит. Не будет плана, не будет отпуска. Всем дорогу закидывает. Ничего, вернемся, я ее моментально с волчьим билетом под откос.

– Слышали, слышали? – В зале появилась Антонида Захаровна. Глаза ее выкатились. Лицо побледнело.

– Не только слышали, но и пострадали, полюбуйтесь, – директор продемонстрировал ногу. – Туфли уперли, на ходу подметки рвут.

– Господи милосердный!

– Царыца Небесна! – Из-за тучного тела шеф-повара высунулось сухонькое личико бабы Гани. Она прищурилась, наклонилась, разглядывая тапочки Чернушки.

– Говорят, в третьем купейном пассажира усыпили газом, – Антонида Захаровна потрогала колпак на голове. – Напустили из баллончика и …

– Использовали, как хотели, – развязно ухмыляясь, перебил ее Кукла. – Он балансировал между столиками с чашкой кофе в одной руке и сигаретой в другой. – Теперь, шеф, надо спать в противогазе, а то отуманят, не узнаешь, с кого алименты получать. Все это байки, никакого газа. Обычная история. Поставили на уши одного лоха и покрасили на пятьдесят штук.

– Пятьдесят тысяч! – Антонида Захаровна зажмурилась, нижняя челюсть у нее отвисла.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.