Через некоторое время, они слились в едином оргазме, и в изнеможении затихли от переполнявшего счастья.

После этого, они ещё несколько раз возобновляли свои любовные игры и в конец концов утомленные, но довольные и счастливые погрузились в сон.

Сон утихомирил переживания, даря новый прилив сил измученным душам и телам.

Натальи сон навивал счастливые мечты о дальнейшей совместной жизни друг с другом.

Как они весело будут жить с Виктором, с Саней, а может, еще с несколькими их детьми, от совместного брака.

Ведь Наталья ещё совсем не старая женщина и может подарить Виктору ещё и не одного ребёнка. Виктор же, по всему видно, любит детей и будет явно счастлив, иметь от неё, ещё несколько мальчиков и девочек.

Виктору снились разъяренные собаки, которые кусали и терзали его в собственном доме, но вот по стене и углу дома пошли глубокие трещины, стена рухнула, придавив его и забрызгав кровью всё вокруг.

От этого кошмарного сна он проснулся весь в поту, но увидев счастливо улыбающуюся во сне Наташу, спящую на его плече, Виктор успокоился и снова заснул тяжелым, тревожным сном.

В большое село, где жил дед, приехали поздно ночью.

Мать была права, зря поехали, на ночь глядя. А тут ещё по дороге камеру чем – то пробило: пока возились, снимая колесо, пока ставили запаску, прошла уйма времени.

Солнце давно село за горизонт и к дому деда, они подъехали при свете фар и луны.

Зато, с каким наслаждением, Саня растянулся на кровати в дедовом доме, после приезда и ночного ужина.

Он с детства любил эту кровать, этот запах, слегка влажного белья, и неповторимый, специфический запах старинного деревянного дома, от которого веяло негой и блаженством, где становилось спокойно и уютно на душе, а заботы сразу, куда – то улетучивались, мгновенно испаряясь, принося мир и покой всему организму.

От всего этого, такого дорогого, родного и знакомого с детства, Саня быстро заснул, едва прикоснувшись головой к подушке.

Утром Саня проснулся хорошо отдохнувшим, радостным от мысли, что снова приехал к деду, от предвкушения многих интересных дел, ожидаемых здесь. Саня вышел во двор.

Безоблачное, голубовато – белёсое небо вовсю было озарено ярким светом.

Летнее солнце хозяйничало на улице, согревая и радуя природу. Ещё не было жарко, но солнце уже начало припекать, явно было видно, что время движется к полудню.

Дедовы куры деловито искали зёрна, разгребая когтистыми лапами землю.

Петух сердито следил за порядком, со строгим видом прохаживаясь по двору, вдоль забота.

Квочка вывела свой выводок цыплят: они пищали, суетились, толкали друг друга, но шли за ней, на зов. Вот она нашла разбросанные зернышки пшена и стала призывно звать птенцов; цыплята, помедлив, ринулись на перегонки, толкаясь и мешая друг другу, стараясь первыми склевать вкусную пищу.

Саня с удовольствием, ещё некоторое время, понаблюдал за жизнью подворья и пошёл умываться.

После умывания и завтрака, Саня отправился в малинник, полакомиться спелыми ягодами, начавшей созревать, малины.

В этом году, ягод было много, и Саня с наслаждением срывал спелые, сочные ягоды, отправляя в рот.

Малина была разных сортов и от этого, ягоды были разного размера, цвета и вкуса: то кисловато – сладкие, то приторные, до противного; то не очень сладкие.

Саня с превеликим удовольствием клал в рот то по одной ягодке, то по несколько сразу, то набирал в ладонь и горстью отправлял в рот, с наслаждением пережевывая.

Скоро по рукам стал течь малиновый сок, но Саня не прекращал занятия.

Он облизывал липкие, сладкие, красные ручейки и продолжал лакомиться с неугасающим энтузиазмом.

Увлёкшись, Саня никак не мог оторваться. Да ему и не очень хотелось.

– Привет Клим, – раздался голос из – за штакетника, – ты, когда приехал?

– Привет Лёха, – обернувшись на голос, ответил Саня, – сегодня ночью.

– Вот, здорово, – весело выпалил Лёха, – будем вместе гулять.

Лёшка, по прозвищу Лёха, был местным, соседским пареньком на год младше Сани.

Всегда, когда Саня приезжал в деревню, они играли в различные игры, лазили по кустам и деревьям, бегали на пруд, помогали взрослым по хозяйству.

Вот и сегодня, Лёха вёз по деревенской улице небольшую тележку, но увидев приехавшего Саню, подошел к штакетнику, и очень обрадовался встречи, он тоже любил играть с Саней.

– Хочешь малины, – предложил Саня, – иди сюда.

– Не а, – ответил Лёха, – она мне дома надоела.

– Куда ты собрался?

– Я иду косить траву для кролей.

– Вот здорово! А их у Вас много?

– Много! Айда со мной.

– Айда, – согласился Саня.

Саня перемахнул через штакетник, приятели вышли на улицу и зашагали по дороге, везя тележку для скошенной травы. Дорога шла через край села и уходила в поле.

Но вот они набрели на лужайку не скошенного пырея, овсюга, метлика, вперемешку с другими луговыми злаками.

Лёха стал косить плавно и аккуратно, не оставляя ни одной былинки нескошенной травы. Трава ложилась ровными рядами, как будто бы стремилась побыстрее попасть на стол кроликам.

Саня смотрел на работу друга с неподдельным интересом.

Лёха косил с таким самозабвением и с таким азартом, что Сане захотелось покосить немного.

– Дай мне попробовать, – попросил он.

– Возьми, – ответил Лёха и протянул косу.

Саня с наслаждением принялся косить траву, но так аккуратно и красиво у него не получалось.

Его учил косить дед ещё несколько лет назад, но от редкого занятия этим делом, коса то врезалась в землю, то лишь приминала траву, не срезая её.

С грехом пополам удалось всё же закончить работу.

– Всему нужна сноровка, старанье и тренировка, – философски заметил Лёха.

– Это точно! – устало проговорил Саня, стирая выступивший пот со лба.

Ребята быстро нагрузили тележку свежескошенной травой и отправились в обратный путь.

Вернувшись домой, Лёха пошёл раздавать корм кроликам, а Саня отправился на дедову пасеку.

На пасеке стояло всего три улья и «пасекой» это место можно было назвать лишь условно, но Саня любил бывать здесь.

Ему нравилось смотреть как пчелы, груженные нектаром и пыльцой, как тяжелые бомбардировщики, с глухим жужжанием, устало опускались на леток улья. Сразу видно, что пролетели большое расстояние и, получив взяток с множества цветов, теперь несли домой, в улей.

Около летка останавливались и, толкая друг друга, по очереди проползали внутрь улья. Но вот к летку подлетел трутень и попытался проникнуть внутрь. Тут же несколько сторожевых пчёл взяли его за лапки и крылья, и выдворили восвояси.

Трутень сопротивлялся, карабкался назад, но сторожевые пчёлы не давали ему дороги, и успокоились лишь тогда, когда он улетел прочь.

Саня даже удивился: как ладно, и чётко у них всё это получалось.

Ещё Сане нравилось смотреть, как дед открывает крышку улья и достаёт оттуда рамки с сотами полностью забитыми мёдом.

Обычно соты пчёлами запечатаны воском, тогда дед берёт нож и срезает воск, а из сот начинает сочиться густой, янтарный, пахучий мёд.